А еще когда-то была Большая Герда, сумасшедшего диктатора Дека Шпюргеслерфака, сделавшая один единственный выстрел. И планета Трумма, системы Алклодия, перестала существовать.
Они прорвались за пределы лагеря и стали грузиться в автобусы. Это были тяжелые машины, как и все здесь, на этой проклятой планете. Изнутри автобусы были обрешечены. К счастью, они не охранялись, и за них не надо было драться. При погрузке Хорнунг насчитал 15 заложников и 96 заключенных вместе с собой, Фалдом и Зальцем. (Он освободил лишь один зал хранилища тел, а на этаже было пять таких залов.) Зеки в изнеможении падали на сидения, стонали от болей, вызванных чрезмерной перегрузкой, некоторые даже плакали.
– Ну как вы? – спросил Хорнунг свою команду.
– Ничего, терпимо, – отозвался Фалд, откидываясь в кресле. Зальц молча сопел, и пружины кресла стонали под ним. Ему, грузному, было тяжелее, но командир был уверен, что его ребята выдержат лишние g, потому что все астронавты специально тренированы на воздействие повышенной гравитации. Труднее всего было, конечно, рядовым зекам. Но и они держались. Все-таки поразительно, как быстро городской изнеженный человек с рыхлым телом превращается в жесткий (но подвижный, что очень важно) металлический стержень, способный выдержать чудовищные моральные и физические перегрузки. При этом не заболеть. И лишь потом, много лет спустя, когда он вновь изнежится на домашних перинах, хватит его кондрашка от какого-нибудь вульгарного сквознячка.
Идол Карлок прорычал команду, и автобус тронулся, за ним потянулся второй и третий. Дизели ревели, через высокую трубу выбрасывая сизо-черные выхлопные газы, чудовищные машины ползли через ущелье медленно, как громадные бронированные черепахи. Наконец колонна перевалила через низкую каменистую гряду, и по хорошей бетонке покатила под горку. Машины развили скорость аж 45 км/час. Быстро светало, и уже через грязные, зарешеченные окна стали видны серебристые ангары космодрома, взлетно-посадочные полосы и остроугольный горбатый силуэт челнока. Возможно, челноков было больше, но им и одного хватит, лишь бы он был заправлен и снаряжен, как следует. По инструкции (уж Хорнунг-то об этом знал) один корабль всегда должен дежурить на полосе, полностью готовый к вылету. На всякий, экстренный, случай.
Хорнунг подумал об особенностях старта. На таких планетах вертикально не взлетишь, все горючее сожжешь, а толку чуть. Поэтому приходится старым дедовским способом долго разгоняться, полого взлетать, долго набирать высоту и лишь потом врубать маршевый гипер. Хорнунг был подготовлен к такому способу взлета и посадки и был уверен, что легко справится с управлением челнока. Лишь бы его захватить.
Протаранив заграждения, на удивление легкие, автобусы выехали на взлетную полосу. Шоферюги у Идола были опытными налетчиками, профессионалы. Они поставили автобусы поперек полосы, расположив длинные машины ступенями. Теперь челноку не взлететь, дорожка была перекрыта полностью. Летающая машина с мощными треугольными крыльями, с острым, опущенным книзу клювом, походила на громадную сказочную птицу Гаруду из индийской мифологии. Шесть пар колес поддерживали на весу её тяжелое тело, выкованное из керамотитана. Четыре боковых пары колес были крупными, носовые и на корме – помельче. Между боковыми парами колес виднелись лесенки, ведущие в салон. Судя по всему, по ним и придется залазить в челнок. Искать и подгонять трапы не было времени.
Команда челнока, видимо, была на местах, потому что спящая птица вдруг проснулась, вспыхнули глаза-прожекторы, осветив полосу и тащившихся по ней бунтовщиков. Страшным, леденящим душу голосом вскричала Гаруда и обдала холодный ночной воздух горячим выхлопом из кормовых дюз. Сирена отзвучала, а двигатели завыли с еще большей силой.
Хорнунг с обмирание сердца увидел, как клацнули автоматические тормозные колодки, освобождая колеса. Челнок дернулся. Видать команда сильно запаниковала, что снялась с тормозов прежде, чем движки набрали нужную тягу.
– Куда ты, голуба, собралась?.. – прохрипел Идол Карлок, остановившийся рядом с Хорнунгом. Идол тяжело дышал, еле стоял на ногах, но был полон решимости. Глаза его горели огнем ненависти, не меньшим накалом, чем фары летательного аппарата. Главвор поднял своё страшное оружие, повел толстым стволом, прицеливаясь в один из автобусов. Хорнунг видел, что командир зеков поставил дезинтегратор на малую мощность. Фах! – выдохнула ручная пушка, и автобус подбросило, и под брюхом у него рвануло. Машину охватило пламя. Взорвался бак с соляркой.
– Ну давай, взлетай! Крикнул Идол невидимому пилоту челнока. – Если не боишься поджарить свои яйца!
"Дурак! – сказал про себя Хорнунг. – Сначала стреляет, потом думает. Нам же этот костер и придется разгребать".
Действительно, для космического аппарата, способного выдержать звездные температуры, огонь, подожженный Идолом, все равно, что уголек для сковородки. Хотя… Хорнунг сразу понял, что не учел один момент. Челнок не только космический корабль, он еще и до не которой степени самолет. Висящие под крыльями стартовые ускорители не имели высокотемпературной защиты. Они отбрасываются при взлете. Так что, если корпуса разгонных ракет подержать над огнем минуты две три…
Аргумент главвора возымел действие. Вой прогреваемых двигателей умерился и, наконец, вовсе затих.
– То-то же, – сказал Идол и направился к лесенкам. Подойдя к штангам шасси, он загромыхал прикладом по металлу. – Открывай, мамаша, двери!
Струи сжатого воздуха с шипением ударили в бетон, створки люков отварились, сначала по левому борту, потом – по правому. Зеки, толкаясь, полезли в салон. Никто никому не помогал. Стиснув зубы, надрывая жилы, каторжники взбирались по узким металлическим ступеням только с помощью своих рук и ног. Взаимовыручка у зеков не в чести. Только на грабежи они сбиваются в стаи. В прочие моменты жизни – каждый за себя. Волки!
Хорнунг помог своим подняться в салон.
– Я сам!.. – хрипел Зальц со вздувшимися жилами на лбу.
Попадая в салон, люди облегченно вздыхали, тело охватывала непривычная легкость, словно слетали с ног тяжелые кандалы. Это потому что работали гравитационные компенсаторы, поддерживающие внутри челнока нормальную силу тяжести. Отдышавшись, люди вскакивали неприлично высоко и, подпрыгивая как на пружинах, бежали занимать места.
– Где экипаж челнока? – спросил главвор своих подручных.
– Куда-то спрятались, падлы, – ответили подручные.
– Найти и привести сюда! – приказал Идол.
Главвор исподлобья глянул на Хорнунга и его команду. Этот взгляд ничего хорошего не сулил, во всяком случае, капитану "Орла". Если у Карлока будет команда челнока, то лишний капитан на борту ему без надобности. Да и за униженного бугра хотелось бы рассчитаться. Надо все-таки понимать, кому делаешь пальцовку, шваль федеральная. Бандитский закон требует, чтобы каждый платил по счетам. Иначе это будет не закон, а беспредел. А законные воры больше всего боятся беспредела. Не за себя, конечно, боятся, а за свою власть. Беспредел – это анархия, это крах воровского мира.
