— А я м-местный Тиран. Я здесь главный, в общем! — прохрипел мегафон голосом Тирана.
Я заметил, что со стороны заставы в нашу сторону выехал «уазик» с открытым верхом. Там сидели какие-то люди в военной форме. Погранцы, наверное.
А Тиран просто стоял и ждал. Его черный плащ эпично развевался на ветру, взгляд буравил окраины деревни. Картину писать можно. Военно-историческое полотно, батальный жанр.
И через какие-то две минуты из-за крайних домов начали выходить люди с задранными вверх руками.
— Не стреляйте, мы сдаемся!
Тиран махнул рукой в их сторону, и несколько опричников сорвалось с места, чтобы взять сдавшихся под белые ручки.
В этот же момент подъехала машина с пограничниками. Выскочивший из нее вояка с погонами старшего лейтенанта подбежал к Тирану и, представившись, заговорил:
— Старший лейтенант Путилов. Вы что здесь устроили, это зона нашей ответственности…
Тиран просто отмахнулся:
— Я вижу какая у вас ответственность…
Старший лейтенант Путилов замялся, и тут из деревни с пробуксовкой рванул мощный джип, с пулеметом на вертлюге.
Пулеметчик нажал на гашетку, и пулеметная очередь прострекотала в нашу сторону, и один из опричников, стоявших рядом с Тираном, рухнул замертво, а сам великий вождь всея опричнины, схлопотал пулю в руку с мегафоном.
— Д-догнать, — сказал он. — Живыми — сюда.
Сразу сработали снайперы, и шины внедорожника стали стремительно сдуваться.
Потом сорвались в галоп дюжина всадников, и когда Тирану заканчивали бинтовать руку, трое пленников уже валялись у его ног.
— Что с ними делать? — спросил Руденко.
— Как с теми, из Контузовки! — прорычал Тиран.
Под дикие вопли пленников, опричники привязали к рукам и ногам каждого из них по веревке, другие концы закрепили где-то в районе седел у лошадей.
Всего пленников было трое, всадников — двенадцать.
— Убейте их! Убейте! — заорали опричники.
Тиран кивнул и лошади рванулись с места. Страшные крики оборвались хрустом и звуком рвущеся плоти…
Пограничники стояли с бледными лицами, опричники кричали:
— Ти-ран! Ти-ран!
А я прото охреневший стоял.
С чего это он так взбесился? Пуля задела руку? Или потому, что они посмели ему не подчиниться?
Скорее — второе. Когда Тиран получил ранение, он даже не поморщился, только медика подозвал. Честно сказать — мне было страшно даже стоять рядом с ним. Но все-таки я пересилил себя, подошел к нему и спросил:
— Это было необходимо?
— Что — это?
— Это… Варварсто?
Он глянул на меня, а потом пожал плечами:
— Не понимаю, п-почему я что-то пытаюсь объяснить?.. И тем не менее… Это не варварство. Это тирания. Тирания, или деспотия — самая устойчивая государственная система в мире, существовавшая на п-протяжении всей известной истории человечества. От фараонов до наших дней. Д-демократия и прочая чушь — это феномен, возникший не так давно, в масштабах всей истории, естественно, и на небольшой т-территории. Сейчас мы видим к-крах этой системы. Она не справилась. Г-государство сохранилось только там, где была т-тирания в той или иной степени. Даже у нас, в Б-беларуси, все рухнуло потому, что т-тирания не была сильной…
Я п-понятно объясняю?
Мне было все понятно. Первое, на что опирается тирания — это страх. Страх перед своим правителем должен пересиливать все остальные страхи вместе взятые. Для этого правителю нужен репрессивный аппарат, состоящий из людей, лично преданных правителю. Опричники. Все понятно.
Пока я осмысливал все это, Тиран уже спокойным и тихим голосом разговаривал с пограничниками. Один раз они вместе глянули на меня, и старший лейтенант кивнул. А потом они еще немного поговорили, и пограничники уехали на заставу.
Опричники ставили лагерь прямо в деревне. Вообще, никакой деревни там уже давно не было — так, полуразрушенные дома и хозяйственные постройки.
Я все время находился рядом с Марковым, у его грузовика. Помощи от меня особо никакой не было: все-таки плечо давало о себе знать. В какой-то момент, уже во второй половине дня, меня нашел Руденко:
— Скоро за тобой прилетят, — сказал он. — Тиран хотел с тобой говорить.
— А где он?
— На заставе. Присягу принимает.
— ???
— Пограничники присягают ему на верность.
— Это как, опричниками теперь будут?
— Не-ет, друг мой. Чтоб опричником стать — это заслужить нужно! А они как были пограничниками — так и останутся. Флаги поменяют и вместо своих кокард на беретах череп с костями прицепят.
— А смысл?
— Нам смысл — у нас форпост новый. У Тирана новые подданные. А пограничникам вообще хорошо: все снабжение теперь на нас ложиться, и в отпуск они могут в Замок ездить, да и вообще — они первый отряд нового рода войск Тирании — Пограничной Стражи.
— А с кем мы воевали?
— Беспредельщики. Тиран все правильно сразу понял. Прикинь, эти ребята с собой в фурах подкормленных мертвяков возили! Выпускали в качестве отвлекающего маневра и пушечного мяса! На мосту вот они их и выпустили! Чтоб самим деревньку пограбить. А деревенька-то пустая оказалась! Вот они на погранцах и решили сорваться.
Это все он рассказывал мне, пока мы поднимались на горку, к заставе. Вообще странно, что он был без лошади, как то не привык я видеть Руденко пехотинцем.
Когда мы поднялись, первым, на что я обратил внимание, было черное полотнище с черепом и костями, которое весело развевалось на ветру над КПП.
Личный состав был выстроен на плацу, и кажется готовился расходиться. Всего тут было полсотни погранцов, не больше. Вообще-то это было даже много, после всего того, что случилось в последние месяцы, военные части серьезно поредели. Тиран о чем-то беседовал с местным начальством, потом увидел нас и поманил рукой к себе.
— Ждем, с минуты на минуту будет борт, — сказал плотный мужик с погонами капитана.
Тиран вручил мне какой-то конверт из желтой бумаги.
— Отдашь Вайсарову. Ну а вообще — спасибо за помощь, — он кивнул кому-то за моей спиной.
Я обернулся — Сан Саныч протягивал мне «Моссберг» и патронташ.
— На память.
Я благодарно кивнул. В наше время оружие — это… Нечто большее чем просто стреляющая железяка.
Послышался гул винтов — знакомый Ми-2 заходил на посадку.
— Ты как вообще, вспомнил что-нибудь? — спросил Тиран.
Я пожал плечами:
— Ничего нового…
Вертолет снизился, открылась дверь и оттуда высунулась улыбающаяся рожа:
— Гы-ы-ы-ы!
Вертолет сел, срывая ветром головные уборы и заставляя развеваться полы плащей опричников. Джоуи выскочил на плац и мы обнялись.
— Чува-а-ак!
— Чува-а-а-ак!
— Давай, собирай свои манатки, полетели… Гыыы, а ты ваще боевик, че!
Ну да, видок у меня был тот еще: небритая рожа, коротко, почти под ноль стриженая голова, повязка через всю башку, черный плащь и «Моссберг» с патронташем. Ну да, еще берцы, все в крови и грязи…
Сам Джоуи выглядел прилично: менее широкие чем обычно штаны, темный китель…. Даже напялил на голову какое-то полувоенное кепи! Ну надо же.
— Давай, чувак… Полетели отсюда!
Я поднял руку в прощальном жесте, и пошел к вертолету.
Обернувшись, я увидел что Джоуи и Тиран смотрят в глаза друг другу. Тиран слегка прищурился, на щеках у него заиграли желваки. Эмоции? Ну надо же!
А Джоуи хмыкнул и полез следом за мной в вертолет.
Он хлопнул пилота по плечу, мол, пора, и уселся напротив меня. Загудел двигатель, набирая обороты. Джоуи достал из-под сиденья непрозрачную пластиковую полуторалитровую бутылку и протянул мне. Я взял, открутил пробку, понюхал — пиво!
Пока Джоуи сворачивал себе самокрутку, я пил пиво, не нарушая молчания. А потом Джоуи сказал:
— Гы-ы-ы… Сердитый типа мужик тот, а?
— Который?
Джоуи сделал какой-то жест рукой, который должен был обозначать Тирана. Каким-то образом я его понял.
— Так он там вроде как самый главный!
