ведь ни тросточка ему не мешала, ни поврежденная нога. Но уже через двое суток пресытившийся жизнью молодой человек купил билет на берлинский поезд и отбыл в столицу Великой Германии.
То, что сломал себе шею, упав с лестницы в меблированном доме, наездник мюнхенского цирка, прошло абсолютно незамеченным. А такой господин был шустрый: вольтижировкой занимался, в немом кино снимался и вообще был спортивным и деятельным, несмотря на свой возраст мужчиной.
Если теперь кто и будет готовить казаков для борьбы с югославскими партизанами, то это будет явно не генерал-лейтенант Андрей Григорьевич Шкуро. Может быть, это обстоятельство хотя бы десятку казаков жизнь сохранит. Шли они к немцам вслед за что-то там показавшим в гражданскую генералом, которому верили, и вместе с ним оказались у наших.
«Шкуре»-то все равно, он в сорок седьмом году на виселице оказался. Туда и дорога. А все остальные, кого американцы выдали нашим, где? Вечную мерзлоту своими телами удобрили?
Первые страницы всех без исключения газет Мюнхена, а позднее и всей Германии заняло другое происшествие. В ночь на четвертое августа на грузовой станции города загорелся и взорвался состав с авиационным топливом. Пожар охватил еще четыре состава, один из которых оказался с военным имуществом третьего воздушного флота люфтваффе. Все бы ничего, но этот состав оказался с бомбами.
Взрыв на станции донесся даже до нашего уходящего поезда. Чуть под откос не слетели. Прилетим в Лондон, я Славке его химические взрыватели вставлю в такое место, что он сам удивится, как они там оказались. В ухо, например.
Женька тоже хорош! Пустили козла в огород. Дорвался до эсэсовцев. Шестнадцать штук зарезал. В пивной, на станции, просто на улице. Ну, в пивной ладно. Там в туалете оберштурмфюрер сам башкой об раковину ударился. Точняк виском угодил – никакая полиция не докопается. Сам правил! Не все же Женьке развлекаться, я тоже кое-что умею.
Один на станции тоже на несчастный случай спишут – с платформы свалился. Целый штурмбанфюрер, а удар не держит. Я не виноват, что он приколов из моего детства не знает. Но остальныето зарезанные и в канализации. Вони будет, когда их найдут!
Работать в таких сказочных условиях просто лепота: ни рамок металлодетекторов, ни досмотра личных вещей, ни камер слежения. Правда, если мои чемоданы досмотрят, то на пару расстрельных статей набежит влегкую, а ежели еще и личный досмотр проведут и найдут подарки господина Беккера, то проще будет самому застрелиться.
А где я еще настоящие эсэсовские документы и форму возьму? Только с трупов. Прилетим в Стокгольм, произведу натуральный обмен – я Ицхаку Гершевичу ствол с одного из гестаповцев, а он мне документы его приятеля с моим фото на развороте. По-моему, равнозначный обмен. Могу еще значок с мундира эсэсовского лейтенанта презентовать. Мне не жалко.
В Берлине тоже не особенно разгуливались. Пока я уже привычно для окружающих бухал в окружении халявных статистов и двух профессиональных статисток, Женька работал. Всего за сутки он проделал просто гигантскую работу. Смотался на арендованной машине в пригород и прикопал оставшуюся взрывчатку и бо́льшую часть стволов. Еще неизвестно, когда мы Берлине появимся, и будет ли возможность притащить сюда взрывчатку. Мы, конечно, и на коленке можем такое слепить, что пару зданий разнесет в пыль, но светиться с этим пока рано.
Прошлись и по центру города. Порознь, разумеется. Я гулял с весьма привлекательной девицей, которая скрасила своим присутствием две ночи приезжего господина. Женька, понятно, в одно лицо. Облизнулись издали на Рейхстаг, прокатились на такси мимо берлинской Лубянки, ее еще «гестапо» кличут, заодно полюбовались на здание Министерства авиации. Это, которое люфтваффе – они на одной улице находятся.
Для того чтобы хоть что-то планировать, надо не только на карты смотреть, но и визуально знать место. Иначе так напланируешь, что и сам без головы останешься и людей своих угробишь, а у меня их не так много.
Встретились мы с Женькой только в аэропорту перед вылетом в Копенгаген. Здесь показывать, что мы незнакомы, было нельзя, но мы были друг другу рады и накатывать начали еще перед посадкой в самолет.
То, что в Берлине за наше короткое посещение пропало четверо полицейских, два сотрудника гестапо, полковник люфтваффе и три офицера вермахта, эти вопросы не к нам. Больше бы пропало, если бы работали вместе, но появиться вдвоем, это сразу посадить себе на шею полицейских ищеек.
Германия реально полицейское государство. На меня не стучал, наверное, только ленивый, а такие в центральных городах не водятся. И в Мюнхене, и в Берлине Женька останавливался в гостиницах на окраине и выезжал в город на такси или арендованной машине. Для меня он в Мюнхене пропал и появился только в Берлине на аэродроме. В поезде я на двух люксовых местах ехал в одно лицо, а Женька залез в окно и ушел от меня в свой вагон. Причем уже на ходу. А как бы он иначе состав с горючкой обидел?
Вздохнули спокойно мы только в Стокгольме. Сгрузили документы и оружие, выдали задание младшему Гершевичу и сутки спали. Через сутки проинспектировали свою уже готовую «птичку», выдали очередное задание своему местному помощнику и, загрузившись в очередной попутный самолет, направили свои стопы обратно. В Копенгаген.
В столице Дании мы немного задержались – надоело прыгать короткими маршрутами через Германию, и пришлось немного раскошелиться. Наняли мы очередной пассажирский борт и через двое суток оказались в Лондоне. Летели через Амстердам. В столице Нидерландов проболтались почти сутки – заправляли самолет, брали попутный груз и почту.
Необходимо было пробежаться по городу, набрать очередных сувениров, да хоть немного постоять на твердой земле. Ну не летчик я в этом мире. Не летчик, а придется, как это ни противно. Поэтому, пока борт наемный, я полпути с пилотом и штурманом просидел, накинув пилоту самолета дополнительных денег. Странно, но в кабине самолета такого безотчетного страха я не испытывал. Может, это оттого, что в салоне ни черта не видно? Придется экспериментировать.
Словом, прилетели в Лондон. Задолбали меня эти ознакомительные поездки. Хорошо, что теперь хоть немного на месте посижу. До начала событий в Европе нам можно слегка расслабиться.
Куда деваться бедным путешественникам, тем более что они налегке? Пара чемоданов не в счет. Только в тот трехэтажный дом, который уже был готов для нашего проживания. Времени прошло уже достаточно, чтобы наш основной помощник в Лондоне все для нас подготовил.
Если бы хоть кто-нибудь знал, сколько мне стоил этот сарай! Почти вся свободная
