камеры.
Я огляделся.
Морок бесконечного пространства окончательно развеялся. Я находился в небольшом, совершенно пустом помещении. Кирпичные стены были покрыты серыми высохшими потёками. Сводчатый потолок нависал над головой. Пол был деревянный, плотно пригнанный, без всяких следов песка, снега или грязи.
Колдовство, ипать!
Только одна деталь по-прежнему оставалась неизменной — окаменевшая волосатая жопа, торчавшая из стены.
Бросив на жопу мимолётный взгляд, я отметил, что рогатая обезьяна была самцом. Впрочем, это сейчас интересовало меня меньше всего.
Я подошёл к железной двери и задумчиво почесал башку. Потом поколупал дверь ногтем.
Внутри мгновенно шевельнулся демон ярости. Какого хрена?! Меня осмелились запереть?!
Ноготь проскрежетал по железу, оставляя глубокий след. Из-за двери испуганно крикнули:
— Кто там?
Бля! выходит, Никита Ильич с Сытиным оставили у камеры охранника. Судя по голосу — того самого, рыжего.
Голос рыжего подрагивал от волнения. Хрен он меня выпустит. Ишь, как проникся важностью поставленной задачи!
Значит, будем выбираться самостоятельно. Только бы охранника не зашибить ненароком!
Изо всех сил унимая в себе демона злобы, я осторожно провёл ногтем по двери. Железо жалобно заскрипело.
— Как тебя зовут? — окликнул я охранника.
— Тришка... Трифон! — отозвался рыжий.
— Вот что, Трифон! Ты отойди от двери на пару шагов.
— Зачем? — подозрительно спросил охранник.
Его идиотский вопрос оказался последней каплей.
Демон внутри нетерпеливо взревел.
Моя рука конвульсивно сжалась в кулак. Пальцы пробили железо и смяли его с лёгким шелестом сухого осеннего листа.
За дверью послышался слабый писк и быстрые удаляющиеся шаги. Отбежав от двери, рыжий в панике заорал:
— Никита Ильич! Никита Ильич! Демоны из темницы ломятся!
Кажись, путь свободен.
Я толкнул дверь плечом. Вместо того чтобы открыться, она вылетела вместе с дверным косяком. По гулкому коридору прокатился тяжёлый звон. Обломки кирпичей с грохотом посыпались на пол.
— Немой! Ты что творишь?! — услышал я голос Никиты Ильича.
Тут же что-то тяжёлое ударило в дверь, и я увидел знакомый квадратный отпечаток на железе.
Ипать!
Магический молот в ход пошёл! Тот самый, серебряный, с рукояткой из чистой осины.
Внутри немедленно встрепенулся демон жадности и потребовал отобрать молот. Но я придушил это благое намерение и ринулся по коридору, используя железную дверь как таран. При этом я изо всех сил орал:
— Поберегись! Зашибу на хер! Разбегайся, блядь!
Я очень надеялся, что Никита Ильич набрал на работу серьёзных людей, которые дорожат жизнью, а не самоотверженных придурков.
Так и получилось. С другой стороны двери сперва упирались и пыхтели. Но когда поняли, что ничего не выходит — отступили и попрятались по боковым помещениям.
Пробежав по длинному коридору, я ударил в следующую дверь и вместе с ней вывалился на улицу. Перекувырнулся через голову, едва не воткнувшись рогами в землю. Но тут же вскочил на ноги, схватил дверь и засадил её обратно в проём.
Железо заскрежетало по кирпичам. Дверь согнулась и заклинила.
Отлично! Несколько минут у меня есть.
Дверь камеры я, на всякий случай, прихватил с собой. Мало ли — стрелять начнут! Хер его знает, какой приказ отдал Сытин дружинникам! А тут такой надёжный щит во весь рост.
Я отбежал за угол и принялся судорожно глотать воздух, унимая в себе демона злобы. Сложность была в том, что я злился на демона. А это делало его сильнее и никак не помогало успокоиться.
— Ровнее дыши. Вдох и выдох на четыре счёта! — посоветовал знакомый голос.
— Мыш! — обрадовался я. — Ты откуда здесь?
Заморочки с демонами сразу вылетели у меня из головы. Хер с ними! У меня ещё остался друг на этом грешном свете! Что может быть важнее?
— Дело в том, что в отличие от Сытина я верю в волю Мироздания, — ответил Мыш. — Если оно выбрало для тебя такую странную дорогу — мой долг помочь тебе по ней идти.
— Красава, Мыш! — кивнул я со слезами радости на глазах. — Охеренно завернул!
— Я гляжу, твой внутренний мир чрезвычайно обогатился, — заметил философ. — Но вот рога и красные глаза не идут тебе совершенно. И что ты собираешься делать, Немой?
Бля! А что я собираюсь делать?!
До сих пор я думал только о том, что надо выбраться из темницы и найти кощея. Но о том, как это сделать, я не подумал совершенно.
Нет, вру! Думал! Но где-то глубоко внутри меня жила надежда, что демоны возьмут след, словно гончие собаки и приведут меня прямиком к добыче. А там — немного колдовства, пара удачных взмахов мечом, и дело сделано!
Я застыл на месте и позвал изнутри себя змея. Он хоть и демон лжи, но пусть только попробует мне списдеть!
— Эй, как там тебя... Мендас! Вы сможете найти кощея?
— Как? — резонно возразил змей. — Мы его никогда не видели! Я вообще не представляю — что он такое.
Охереть!
— А этого своего демона вы можете как-то почуять? Кстати, он демон чего?
— Наш пропавший собрат был демоном ужаса, — грустно ответил змей. — Его зовут Тимор.
Да мне-то какая разница?! Час от часу не легче! Демон ужаса плюс кощей с его способностью усиливать страхи — просто охерительное сочетание!
— Найти этого Тимора сможете?
— Нет, — снова обрушил мои надежды проклятый змей. — Только позвать, если он будет недалеко.
Я воткнул дверь в песок садовой дорожки, опёрся на неё и глубоко задумался. Мыш терпеливо смотрел на меня.
По всему выходило, что искать кощея придётся самостоятельно. На помощь Сытина нечего и рассчитывать. Он, скорее, снова попытается запереть меня в камере. Или ещё какую-нибудь херню придумает.
Кощей строит свой дворец там, где много золота. Ну, допустим! Но кто сказал, что он будет всё время сидеть в этом своём дворце? Идиотом Хвороба при жизни не выглядел. Скорее уж, наоборот!
Я бы на его месте во дворце только ночевал. Да и то не каждую ночь.
При мысли о золоте внутри нетерпеливо завозился демон жадности. Он требовал немедленно отыскать хоть какие-нибудь сокровища и присвоить их.
Я цыкнул на демона и достал из кармана серебряную фляжку. Сделал глоток и тут же ощутил внутри шевеление демона пьянства.
— Допей до дна! — заныл он. — А потом найди ещё выпивки!
Да чтоб вы все провалились!
Занятый размышлениями и борьбой с демонами, я и не заметил, как ко мне снова подошли трое бояр.
— Ты смотри, — одобрительно заметил один. — Щит князю приделали! Прямо, как в Древней Греции!
— Бери выше — подхватил второй. — Щит-то во весь рост. Стало быть, символизирует древнеримского воина и защитника государства!
— Хороший памятник! — кивнул третий. — Надо всё же его на площади поставить, чтобы все любовались. И вы как хотите, а я на ближайшей Думе подниму вопрос о памятнике князю Всеволоду! Да и
