орочья нас ждет и как ее обойти можно.
Думаю, очень обрадовались бы родители известию, что сын жив, еще даже здоров, учитывая, сколько рядом с ним погибло боевых товарищей за это время.
Даже неплохую бабенку в крепости нашел, живет у нее уже пять месяцев, когда нет приступов и не стоит на службе в наряде. Теперь свободных женщин и вдов в цитадели уже несколько сотен набирается, можно присмотреть и выбрать почти любую.
Тем более, отказывать мужикам тут еще не принято, не тот уровень развития в обществе. Мои приятели сразу по несколько баб посещают, никак не могут нарадоваться своему козырному положению и имеющемуся разнообразию выбора.
Сколько погибло, а сколько ранены и после долгого лечения стали инвалидами или просто отправились в серые дали. Как учит местная религия — это места блаженного успокоения истинно верующих, которых в Империи все сто процентов населения.
Да, это так на самом деле, ибо, этот самый Бог Империи людей живет среди людей и творит чудеса у них на глазах.
Вот такая здесь жизнь.
Только, нет никакой почты межпланетной в этом мире и радиосигналы не покидают саму планету в поисках разумных цивилизаций. До этих самых сигналов — еще очень много лет.
Так что — не думаю, уже уверен в этом на все сто процентов, что обрадовались бы предки такому извещению про живого и здорового сына.
Как раз в этот, двести семидесятый день моей жизни в новом мире, я стою на своем повседневном дежурстве обычным стражником в крепости.
Не сделал карьеру, не изобрел порох, не стал бароном или графом, тем же криминальным авторитетом в портовой банде, в общем, ничего такого нет за моей спиной.
Только полностью легализовался, выучил на твердую четверку язык, научился писать, читать и считать.
Теперь готов изменить свою новую жизнь и использовать свои знания, что бы сделать сам мир вокруг меня лучше, как и свою новую жизнь — богаче. Хватит уже служить простым стражником, в этот образ я неплохо вжился и могу двигаться дальше по жизни.
Стою на речной стене той самой крепости, казавшейся мне такой могучей и незыблемой. Стою и вспоминаю, еще много думаю, ибо, делать на дежурстве больше нечего. Только бдительно таращиться вдаль и шагать по крепостной стене, к захватывающей дух высоте которой уже давно привык.
Все опасности войны миновали нас уже четыре месяца. Как уже орки ушли, оставив за собой горы трупов и много-много увечных воинов, почти целую сотню из тех четырехсот пятидесяти кадровых вояк и еще полутора сотен спешно мобилизованных.
А сколько вдов теперь носят черные платки, обозначая гибель своих мужей — ровно две трети крепостной стражи не пережили полтора месяца сплошных штурмов.
Дни я считаю довольно тщательно, делаю маленькие зарубки на одном из бревен, когда дежурю на этой самой стене, раньше на клочке бумаги отметки ставил чернилами.
Хорошо, что в Империи и бумага имеется, и чернила к ней продаются, правда, стоят достаточно дорого.
Ну, на окраине цивилизованного мира все стоит дорого, купцы местные не за двойную прибыль торгуют, далеко не за двойную ведут караваны с товаром за пару тысяч километров из столицы.
Ну, сюда то все товары приходят по реке, есть такая возможность, поэтому доставка лошадьми и быками идет уже подальше от Станы.
Правда, и я почти все свое имущество, и то, что ждет меня у подруги и то, что у меня с собой, тоже далеко не все покупал за стандартную плату стражника, за те самые два имперских золотых в местный месяц.
Плата стандартная, как во всей Империи, только за суровые условия несения службы около Дикого поля еще кормят получше и обмундирование меняют почаще. И за время боев начисляют плату в двойном размере, только, доживают до получения денег далеко не все служивые, очень хорошо Империя на этом деле экономит.
Поэтому особо большого количества желающих здесь служить не сильно наблюдается, в основном, попадают новички-стражники, кому повезло подписать контракт первый раз в жизни и прочие залетчики по военной и цивильной линии.
По военной все понятно, а по цивильной те молодцы, кому всемилостивейший императорский суд предоставил возможность за не очень большие прегрешения перед законом сделать выбор — отрубить срок на рудниках или отходить строем шесть лет на восточной границе. Или западной, если обострение международной обстановки ожидается с одним из соседних королевств.
Срока за преступления против движимого и недвижимого имущества жителей Империи выдаются быстро и без долгих разбирательств.
За самую мелочовку или незначительные преступления — те же шесть лет, за более серьезные уже потом двенадцать, восемнадцать или двадцать четыре годика. Больше приговоры по сроку не вешают, и половину от максимального срока прожить на рудниках — дело редкое. Ну, и смертная казнь часто в приговоре фигурирует, времена здесь такие, еще совсем не толерантные.
Казнь здесь очень плохая и мучительная, чтобы все знали и видели, что ждет настоящих преступников.
Сажает на кол беспощадно имперская власть, и не на тонкий, чтобы быстро отмучиться несчастным, а на такой толстый с перекладиной для ног, чтобы минимум пару дней мучений оказалось гарантировано преступникам.
До сих пор не могу привыкнуть к такому зрелище, стараюсь не смотреть на казненных, только, иногда приходится в карауле при суде находиться и сопровождать на казнь осужденных преступников. Тогда, конечно, все видишь и слышишь, ибо, отворачиваться при исполнении не положено.
Сурова, очень сурова имперская власть к своим жителям. Наверняка, процент невинно осужденных довольно велик, никто особо не разбирается в виновности, адвокаты здесь только в столице имеются.
Чтобы перевестись подальше отсюда, в более комфортные для службы места, рядовой скотинке на востоке Империи требуется отслужить минимум шесть лет. Это в том случае, если с командирами своими в очень хороших отношениях, то есть, лижешь им задницу неустанно.
Если же с начальством отношения так себе, как у большинства парней и у меня, то еще срок придется тут куковать, итого все двенадцать лет лямку тянуть в страшной жаре по лету и пронизывающему ветру зимой, очень противному в сплошной степи.
Стена и сама крепость не особо изменилась за эти месяцы, осталась такой же массивной и внушающей уважение.
Однако, очень многих знакомых парней и мужиков на ней погибли, те, с кем я вместе отбивался здесь от все же пришедшей сюда огромной орды орков. Все же пришедшей после захвата всех остальных небольших крепостей-фортов на окраине обжитого людьми мира.
Сейчас я уже знаю, что пусть крепость, и правда, очень внушительна
