33
17 год по летоисчислению Нового мира.
Новая Ирландия. К северу-западу от Куинстона
Обычная хижина. Одна из множества, которые можно встретить в самых отдалённых уголках Нового мира. Будь она сложена из бревен — была бы похожа на охотничью избушку. Эта попроще и выстроена из жердей, переплетённых лианами. На крыше — кусок брезента, изрядно обветшалого и побелевшего от солнца. Два узких окна и ржавая печная труба, выведенная сквозь одну из стен. Щели замазаны глиной. Поль, не забывая поглядывать себе под ноги, подошёл к хлипкой двери и осторожно заглянул внутрь. Замер на пороге и секунду спустя проскользнул в дом. Через несколько минут он выглянул наружу и подозвал нас.
Внутри было целых две комнаты. Большая — где стоял грубо сколоченный стол, два колченогих табурета и печка, сделанная из железной бочки. За хлипкой перегородкой находилась ещё одна, где мы обнаружили два истлевших тела. Точнее — их скелетированные останки. Судя по обрывкам одежды и кожаным сапогам — бродяги. Джентльмены, в поисках лучшей жизни. Один из погибших лежал на кровати, а второй у самого порога, будто решил выбраться наружу, но так и умер, в метре от двери. Как оказалось позднее — я немного ошибся насчёт их профессии.
— Это старатели, — сказал Тревельян, рассматривая содержимое полок и инструменты, сложенные вдоль одной из стен.
— Здесь? — удивился я. — Что здесь можно добывать?
— Серебро, — сказал Снупи.
Нардин, судя по всему, не удивился. Он равнодушно осмотрел найденные вещи и пожал плечами. В зелёном деревянном ящике, который служил и буфетом, и кухонным столом, нашлось несколько пластиковых контейнеров, пустая жестянка от чая и связка пожелтевших бумаг, завернутых в клеенчатый материал. Кроме этого — мешочек приличных размеров, пошитый из толстой промасленной кожи. Внутри какие-то камни серого цвета. Некоторые из них выглядели странно и были похожи на пучок проволоки, которую пытались переплавить в слиток, но потом передумали и выбросили.
— Это что, самородное серебро? — Поль повертел в руках один из камней.
— Как видишь, — кивнул Тревельян.
— Никогда не видел.
— Редко, но встречается.
Мы с интересом повертели в руках самородки и положили обратно. Я привык у другому серебру. Более цивилизованному.
Неподалёку от хижины протекал ручей. Он шумно бежал по камням, падал небольшими водопадами и даже заполнил каменную чашу у подножия скалы. Чуть дальше он опять вырывался на свободу, чтобы наконец смешаться с водами фьорда.
Начинало темнеть. Максим выбрал наблюдательный пункт и убрался наружу, прихватив несколько сухарей из рюкзака.
— Надо передохнуть немного, — устало сказал Тревельян и начал развязывать шнурки на ботинках.
— Что-то ты совсем расклеился, — усмехнулся Поль.
— Старею, наверное. Давайте отдыхать…
— Рядом с костями? — спросил Руслан и покосился на соседнюю комнату, где лежали человеческие останки.
— А что с ними не так? — удивился Снупи.
Вараев не ответил, но поморщился и опять посмотрел на спальню. Эдвард это заметил и усмехнулся.
— Поверь, парень, они не кусаются. Лежат смирно, жрать не просят. Тебя это тревожит?
— Нет…
— Или ты предпочитаешь спать на голой земле? Поверь, это не очень разумно. Там сколько разных ползучих тварей, что ты и до утра не доживёшь. Извини, но ты мне нужен живой и здоровый. Понял?
— Понял, — кивнул Руслан и вытер рукавом нос.
— Вот и умница. Поэтому, давай, по-быстрому перекусим и спать.
Эдвард прав. Ползучих гадов здесь с избытком. От противных многоножек, до ядовитых змей. На прибрежных камнях видел и новоземельных медуз. Редкостная тварь. Она так искусно маскируется под цвет окружающей среды, что заметить практически невозможно. Питается разными насекомыми, которые имели неосторожность оказаться поблизости. Самое интересное, что днём эти медузы плавают в воде, а по вечерам выбираются на берег. Они словно перетекают с одного места на другое, как кусок ртути. Похожи на кусок студня, брошенного на землю, но не дай вам бог прикоснуться к этой твари! Поверхность этих медуз покрыта мельчайшими, но жутко ядовитыми волосками. Ожог такой сильный, что кожа чернеет и слезает лоскутами. Иногда — вместе с мясом. Кроме этого здесь есть и змеи, встреча с которыми тоже нежелательна. Учёные постоянно открывают новые виды пресмыкающихся, и сами понимаете — универсальных противоядий не существует. Их просто не может быть. Так что рисковать нежелательно.
Пока я рассматривал убранство хижины, Поль нашёл спиртовку и жестянку с горючим. Воду принесли из ручья и смогли заварить чаю, который прихватил Тревельян, во время обыска на катере. Плюс к этому — упаковка солёных сухарей, приличный кусок вяленого мяса и несколько упаковок овсянки быстрого приготовления.
Снупи устроился напротив меня и задумчиво жевал кашу. Как я уже рассказывал — ему сорок два года. Высокий, плотный, можно сказать, что немного упитанный. Волосы светлые, слегка курчавые. Сейчас он выглядит здорово уставшим. Щёки ввалились, под глазами темнеют синяки. Устал наш любопытный бульдожка.
Вообще, он интересный человек. Кто бы мог подумать, что «гроза местных бандитов», в Старом Свете был обычным школьным учителем. Да, я когда узнал, тоже удивился. Жил Эдвард Тревельян где-то в Англии, преподавал в частной школе и совершенно не думал о каких-то иных мирах и уж тем более о Новом мире.
Потом в школе случилась одна неприятная история, связанная с растлением малолетних. Один из коллег Тревельяна, устраивал дополнительный «занятия» для мальчиков. Когда этим заинтересовались, этот подонок поднял шум, обвиняя своих коллег в гомофобии и притеснении его личных свобод. Подтянулись влиятельные лица, которые входили в один «клуб по интересам» и обиженного учителя оправдали. Спустя некоторое время он опять принялся за старое. Тревельян как-то задержался на работе и услышал голос плачущего ребёнка. Пошёл выяснять — в чём дело, и наткнулся на учителя со спущенными штанами и заплаканного мальчика.
Что было дальше? Снупи вывел школьника в коридор, а сам взял клюшку для гольфа, вернулся к своему коллеге и забил его до смерти. Вот и пришлось, в срочном порядке покидать Старый Свет, чтобы не отвечать за «гомофобию». Потом было несколько тяжёлых лет в Порто-Франко. Кулачные бои в барах для заработка и два застреленных бандита. Потом? Совершенно случайное знакомство с одним парнем, который работал в Ордене. Так и попал наш Эдвард Тревельян на «государственную» службу.
Мы с ним познакомились во время одного расследования. Мне была нужна информация, которая проходила под грифом «для служебного пользования», но Снупи, — узнав про некоторые обстоятельства дела — согласился помочь. Когда всё закончилось, мы встретились в Порто-Франко и здорово надрались. Вот тогда я и узнал про его бывшую профессию. Помню, что очень удивился. Я видел, как Снупи ведёт себя под пулями. Без бравады, но если надо повоевать, то за спины подчинённых не прячется и с бандитами долго не разговаривает. Я поначалу подумал, что он обычный наёмник.
