Мужчины молниеносно повскакивали из-за стола и — не без толкотни в дверях — убежали сражаться. Корунд тоже шагнул к выходу, проверяя координацию движений. Безусловно, пьян он был от души, но прочно держался на ногах. Удовлетворенно крякнув — очень уж хотелось подраться, — он похлопал по карманам расстегнутой куртки. Прибор ночного зрения оказался на месте — не пропил, стало быть.
Во дворе уже трещали выстрелы. Вожди наперебой выкрикивали команды, остальные защитники усадьбы орали в десятки глоток. Умножая переполох, истошно вопила скотина в сараях, рычали цепные коты. Над этим гвалтом деловито простучал издалека пулемет.
— Тубонда… все-таки напали, — с досадой резюмировала Кола. — Не ходи, там опасно.
— То, что нужно! — Выходя из комнаты, Корунд нажал сенсор выключателя и, когда свет погас, прикрикнул: — Держись подальше от окон, а лучше — ляг на пол.
В коридоре бестолково суетились бабы с детворой, старушечий голос причитал: дескать, кого-то убили, а кого-то ранили. Расталкивая домочадцев и челядь, Эдуард пробился к лестнице, ведущей на чердак. В суматошном ночном бою посреди степи первое дело — держаться выше противников.
Оба солнца закатились, долину освещали только звезды и лунный серп. Как и следовало ожидать, почти все мужчины, расхватав оружие, толпились во дворе. Лишь немногие выбежали за стену забора, подставляя себя под вражеские пули. Тубонда — или кто там устроил заварушку — залегли в сотне-другой шагов от северной ограды и беспрерывно нажимали спусковые крючки, не утруждая себя прицеливанием. Короче говоря, бестолково опустошали подствольные магазины своих винтовок. А вот среди деревьев на холме, что в трехстах метрах к северо-западу, расположились пулеметчики, очереди которых стегали по дому, кроша камень и выбивая стекла.
Первым делом Эдуард схватился не за бластер, а за видеофон. Хоть и сильно нетрезв был, но помнил, как должен поступать землянин при обострении ситуации в варварском мире. Сообщив дежурному городской комендатуры о перестрелке с применением недозволенного оружия, Корунд извлек из кобуры пистолет-лучемет, подрегулировал контраст «ночному глазу» и добавил увеличение.
Теперь пулеметное гнездо было видно вполне четко, поэтому первая же серия импульсов срезала половину расчета. Уцелевшие, само собой, увидели, откуда бьют по ним лучи, и попытались навести пулемет на чердак особняка. Не дав им возможности завершить прицеливание, Корунд непрерывным огнем уложил троих аборигенов, а затем занялся отрядом, наседавшим с севера.
Опустошив наполовину батарею бластера, Эдуард застрелил нескольких тубонда, сильно напугал остальных, и нападавшие принялись отползать. Никто не побежал — у теолийцев считалось смертельным позором показать врагу спину.
Тем временем Туам вывел отряд своих пиратов через заднюю калитку и, обогнув дом, оказался на вражеском фланге. Привычные к абордажному бою головорезы воевали получше степных бандитов. Пули и стрелы нанесли противнику чувствительный урон, тубонда сообразили, что их косят, как в тире, и темперамент взял верх над рассудком. Побросав винтовки, налетчики бросились врукопашную. Банда Туама хладнокровно расстреливала бежавших в сабельную атаку самоубийц.
Пьяного Корунда снова потянуло на подвиги. Прыгая через ступеньки, он вернулся на первый этаж и устремился к двери. Непривычно встревоженная Кола попыталась преградить ему путь, но была небрежно отодвинута.
Выбежав во двор, Эдуард понял, что опоздал. В небе медленно кружили бронетранспортеры земного гарнизона, ярко светили бортовые прожектора и подвешенные на антигравах «люстры». Защитники дома благоразумно отступили под защиту стен, чтобы не попасть под карающую руку Небесных Гостей. Туам стоял в воротах, загоняя моряков во двор грозными криками:
— Все назад! Зарежу, если кто-то стрелять вздумает!
Прилетевшие из Виедры солдаты-земляне разоружали нападавших, успокаивая особо буйных парализующими разрядами. На всякий случай Эдуард убрал пистолет и включил световой сигнал — вдруг у кого-то из бойцов откажет сканер, распознающий вшитый под кожу микрочип.
— Свой, что ли? — равнодушно поинтересовался офицер. — Из-за чего свара началась?
— Племенные разборки. Посмотрите вон на той высотке — пулемет найдете. И шесть стрелков, посеченных бластером.
Выругавшись, командир подразделения приказал кому-то из сержантов слетать к холму. Корунд уже помогал Фине перевязать раненного в ногу старика — кажется, это был двоюродный дядя Глома. Из-за стены доносились вопли разъяренной Колы — неугомонная красавица возмущалась запретом покидать двор.
— Она права, — заметила Фина, убирая в сумку рулон ткани, заменявший теолийцам бинты, — Мне разрешено быть снаружи, а ее не пускают.
— Она не права, — возразил Эдуард. — Солдаты фиксируют место происшествия, так что лишние перемещения лишь запутают картину.
Военный со значком командира отделения на плечевой броне вежливо посоветовал всем вернуться в дом. Потом, посветив Корунду в лицо, сочувственно спросил:
— Земляк, там не твоего брата убили?
— Где?! — взревел Эдуард, решивший, что погиб Мишель. — Как он здесь очутился?!
— Не могу знать, земляк. Но покойник очень на тебя похож, хоть и по-туземному одет…
— Забавно. — Корунд, успокоившись, рассмеялся. — Есть у меня брат, но перепутать нас непросто… Покажите.
— Не ходи, — посоветовала Фина, хватая землянина за рукав. — Дурная примета…
Разумеется, Корунд не стал слушать суеверную девчонку, вырвался и пошел за сержантом.
Загадочный труп оказался поблизости — лежал, привалившись плечами к стене и свесив голову. В руках — карабин, в груди — две стрелы, во лбу — пулевое отверстие. Как и следовало ожидать, он был ничем не похож на Мишеля. Лицо мертвеца покрывала сеть тонких шрамов, но в остальном он был точной копией Эдуарда Корунда.
4
Загадка требовала объяснения, и командир земного отряда приказал вызвать хозяев дома. Равнодушно поглядев на мертвеца, Глом уверенно проворчал:
— Не наш. Он пришел с врагами.
Туам, Кола, Конд и Фина молча наклонили головы, подтверждая слова вождя племени.
— Надо проверить, чьи стрелы его поразили, — сообразил Эдуард. — Стрелы и пули.
— Разберемся, — пообещал офицер. — Как говорится, вскрытие покажет.
Увидав, что солдаты несут труп неизвестного в бронетранспортер, теолийцы сильно разволновались. Конд, нервно поглядывая на отца и брата, принялся возмущаться: мол, необходимо сжечь трупы или подкинуть врагам — иначе кровная месть растянется на годы. Отмахнувшись, офицер заверил будущего юриста, что покойника вернут завтра к вечеру, после чего благородное семейство сможет поступить с холодным предметом, как того требуют разумные и справедливые обычаи континента Варза.
