Ян Серый - Дорога в мир (СИ)

   За ним на сцену вышла Мэй. Её работа была посвящена возможностям освоения миров, не богатых природными ресурсами - такими, как недавно включённые в состав Земного Союза Рэдмар и Ша Хайян. Скудная биосфера, почти никакой гидросферы, ограниченный набор полезных ископаемых - обычно подобные места могли использоваться как разве что перевалочные пункты или военные базы. Но Мэй показала, что, должным образом организовав экономику и настроив колонистов, даже на таких скудных мирах можно достичь высоких результатов. Да, структура экономики стала невероятно сложна - на понимание всех этих уровней и подуровней могут уйти месяцы, - сообщества приходилось реорганизовывать, но результат был налицо: правительства Ша Хайяна и Рэдмара, следуя советам учёной, смогли добиться профицита бюджета, небольшого в абсолютной величине, но для небольших колоний весьма солидного.

   Четвёртой была выбрана Николет. В отличие от предыдущих докладчиков в её выступлении практически не было водной части - она сразу обозначила проблему, над которой работала её группа, а затем перешла к самому её решению. Она работала над совершенствованием системы подачи топлива в трансмутационные реакторы. Хотя они были в ходу уже более полумиллиона лет, они всё ещё имели недочёты. Один из ключевых состоял в том, что трансмутационный реактор по определению может использовать любое вещество в качестве топлива, но на практике же из-за конструкции реакторов возникали порой сильные затруднения с использованием жидкостей и газов в качестве топлива. Команда Николет сделала большой шаг для решения этой проблемы: им удалось заставить реактор работать стабильно на жидких веществах. Доказательством стала простая трансляция прямо с Земли: был показан проект "Перпетум", морское судно, получающее энергию из того, по чему оно плавает. Уже как полгода, и до сих пор ни одного сбоя в работе реакторов не было. Завершив показ, Николет поклонилась и ушла, оставив приятно поражённых представителей в молчании.

   Следом вступал Чен. Его работа вызывала наибольшую тревогу среди всей делегации. Всё дело было в том, что его проект, фактически, балансировал на грани дозволенной области для исследований. Его проектом был так называемый Реконструктор - сверхсложный алгоритм, субинтеллект по сути, занимавшийся восстановлением программ после их повреждения вирусами. В Объединении, которое составляли цивилизации куда древнее земной, программирование достигло невероятных высот, поэтому распространявшиеся вирусы не просто удаляли, перемещали, трансформировали коды - они перестраивали программы полностью. И перестройка была порой такова, что просто заменой отдельных участков на неповреждённые там нельзя было ограничиться. С целью сделать подобное, нередко невероятно нужное восстановление возможным, и был написан Реконструктор. Фактически, это был проект, объединявший учёных четырнадцати миров, но именно земляне играли внём ключевую роль, так как производили объединение и совершенствование имеющихся разработок. Чен там был лишь третьим исследователем, но его заслуга состояла в том, что он показал, что, несмотря на всю сложность, Реконструктор действительно ограничен, и не может изменяться сам, он безвреден. И сейчас ему удалось убедить в этом всю многотысячную аудиторию церемонии.

   После него вышла Ирина. Она тоже была программисткой, и её проект тоже был чем-то схож с работой Чена - это был почти настолько же сложный алгоритм, и он объединял в себе плоды трудов учёных множества иных миров. Но суть и цель его были совершенно иными: Ирина работала над интерфейсом для социальных учреждений, таких как госпитали, дома ребёнка, дома престарелых, интернаты, позволяющим роботам, служившим там, налаживать более дружеские отношения с нуждающимися в содержании, интерфейсом, который бы позволял более детально воспринимать эмоции. Задача невероятно сложная - отобразить нечто совершенно хаотичное, нелогичное в строго структурированной форме, которую может воспринять машина, - решить которую абсолютно возможно только за многие тысячи и даже миллионы лет, но Ирина со своей командой сделали действительно колоссальный шаг: качество восприятия роботов, построенных ими, было оценено в сто сорок один с половиной сегма. Для культуры, открывшей субинтеллекты лишь четыре века назад, это было потрясающим достижением. И аудитория не могла с этим не согласиться.

   Седьмым был Джавед. Его работа была единственной, ориентированной не на всё Объединение, но она была спасением для одной конкретной планеты. Джавед был приглашён послами цивилизации Сейхап, которые вышли в межзвёздное пространство всего сорок три года назад, чтобы помочь решить важнейшую для народов планеты задачу: сам Сейхап был очень густо населён, и он нуждался в колониях, но ближайшим пригодным миром, котрый сейхапиане смогли включить в состав своей державы, была Ркига, оказавшаяся геологически нестабильной. Кора на этой планете уже прекратила своё движение и "закостенела", но недра оставались горячими. Поэтому магматическое вещество, не имея постоянного выхода в виде разломов, миллионами лет скапливалось в областях, где кора была тоньше, а затем вызывало масштабные катастрофы. Жить в настолько опасном мире было невероятным риском, но сейхапианам пока что было просто некуда больше деваться. Джавед же был крупнейшим ныне живущим специалистом по Венере, планете, геологическое строение которой было весьма схоже с Ркигой. Используя данные собственных изысканий и съёмки, проведённые учёными Сэйхапа, он смог получить прогнозный алгоритм. С точностью до ста тридцати пяти сегмов теперь было возможно определить, когда случится следующее излияние магмы и где. За эту работу Джавед был удостоен звания героя Сэйхапа, а представители отметили, что эта работа может быть полезна не только для Ркиги.

   Далее была Элиф. Темой её выступления была одна из наиболее серьёзных проблем, с которой встречаются колонизаторы нормальных водных миров - астероиды. Казалось бы, на подобных мирах все поселения плавучие, им не страшны волны, так что падение астероида на мир, целиком покрытый океаном, не должно быть настолько опасным. Но это было верно лишь отчасти, и только для планет силикатных или углеродных, скрытых под относительно небольшой толщей воды. На нормальных водных мирах, где жидкая толща достигала до трёхсот километров, эта мощность в совокупности с эффектом, вызываемым изменением давления с глубиной и отражением от ледяной "мантии", вызывали такие возмущения, что аквадемпфера просто отказывали. Из-за двадцатикилометрового "камушка" ходить ходуном почти неделю могла вся планета в двадцать тысяч километров диаметром. Чтобы освоение этих миров стало возможным, необходим был надёжны алгоритм для предсказаний возмущений. И Элиф при поддержке группы физиков усовершенствовала имевшиеся на данный момент алгоритмы. Эффективность повысилась до ста двадцати девяти сегмов - немного по сравнению с предыдущими разработками, но предел надёжности - сто двадцать восемь сегмов - был преодолён.