– И все же я бы взглянул.
– Пожалуйста.
Через несколько минут выбор был сделан. Причем своим выбором Прохор удивил оружейника.
– ТТ? Вы уверены?
– Выбор невелик. И я выбираю ТТ.
– Позвольте узнать для истории игры, что послужило основанием такого выбора?
– Прежде всего убойный патрон. Если брать пистолет, то пусть будет самый мощный. За эту цену лучше оружия не найти.
– Но всего восемь патронов в магазине.
– Поэтому я возьму два.
– Два магазина?
– Два пистолета.
Он вышел из метро с весьма потяжелевшими карманами. Странное ощущение: не могли же пистолеты переместиться в его карманы прямо из виртуальной реальности. Просто с момента входа в World Of Killers реальность перестала для него быть подлинно реальной. Да, мир вокруг не превратился в жуткое подобие апокалиптической картины. Изменился он сам и его отношение к этому миру.
Он стал геймером.
До старта турнира оставалась пара часов. Обратный отсчет шел в правом верхнем углу поля зрения. Так что было время собраться с мыслями и ощутить себя в новом, непривычном качестве.
Все-таки убивать, исполняя приказ и служебный долг, это одно, играть в убийство – совсем другое. Особенное, если невозможно отличить игру от реальности. Пробная игра по «вьетнамскому сценарию» ничуть не изменила его отношения к этому развлечению.
Смерть в «нейрофонной» реальности визуально ничем не отличалась от настоящей. Играть в подобное противоестественно для нормального человека. Что-то странное случилось с людьми с тех пор, как рынок мобильной связи завоевали эти странные гаджеты.
Нейрофоны.
Компьютеры приходили в повседневную жизнь человека полвека. Мобильным телефонам понадобилось лет двадцать, чтобы охватить своей сетью большую часть населения. Смартфоны ворвались в жизнь, вытеснив кнопочные телефоны буквально за пять лет. Нейрофонам понадобилась пара месяцев. Развитые страны подсели на новый формат практически мгновенно, России потребовалось чуть больше времени, во всяком случае в глубинке. Рынок Москвы сглотнул миллионные партии новых девайсов без остатка. И вот нейрофонная сеть дополненной реальности стала обыденностью. Некоторые уже удивляются: как это можно было жить раньше – в пустом и сером мире без мгновенных ответов на все мысленные вопросы, без мелькающих перед глазами картин, скрашивающих убогую повседневность.
Вот сейчас он идет по темным залам метро. Короткий запрос, движение взгляда – и стены расступаются, превращаясь в роскошный пляж на берегу Карибского моря. Теперь главное – идти по деревянному настилу, чтобы не налететь на исчезнувшую из поля зрения, но вполне реальную стену.
Хорошо это или плохо? А кто его знает. Раньше принято было пугать компьютерными играми, затем интернетом, потом примитивной виртуальной реальностью – мол, затянет с головой, и люди забудут о настоящей жизни, будут играть в свои игрушки, жить вымышленной жизнью, пока не умрут от голода и жажды. Ничего такого не произошло. Быть может, такая же судьба ждет и моду на нейрофоны. Наиграются большие и маленькие детишки в свои жестокие игры – и забросят, как это происходит с любыми надоевшими игрушками. А нейрофон станет обыкновенным прикладным устройством, как некогда телефон и телевизор.
Сейчас стоит отставить сантименты и хорошенько подготовиться к драке.
Он присел за столик в небольшой кофейне в торговом центре на «Киевской» и погрузился в изучение теории и практики охоты за виртуальной жертвой. Выяснилось немало интересного.
Начать с того, что пресловутую игру WoK (она же – World of killers или Мир Убийц) одобряла и даже рекомендовала в терапевтических целях некая международная ассоциация психологов. Якобы агрессия в этой игре позволяла выплескивать негатив в пространство нейрофонной сети и снимать стрессы. Кроме того, некоторые считали, что через игру силовые структуры выявляли потенциальных террористов и маньяков. Еще более конспирологическая теория утверждала, что нейрофоны – это проект властей, запущенный с целью усиления тотального контроля над населением. Это весьма популярное утверждение активно обсасывалось известными нейроблогерами. Вой в сети стоял такой, что Прохор, скривившись, свернул к чертовой матери информационный блок.
Куда важнее была игровая стратегия и тактика. Как он и предполагал, боевые действия в игровой реальности на все сто отличались от того, к чему он привык в подлинной армейской практике. Оно и понятно, в отличие от настоящего солдата у геймера было право на ошибку. Игрок ничем не рисковал, кроме игрового доната. Убьют раз – можно попытать счастья в следующем турнире.
Кроме того, в игровую драку лезли все кому не лень. Число профессионалов здесь было ничтожно мало. Ничего не стоило в первые же секунды игры получить шальную пулю от какого-нибудь десятилетнего отморозка. И пусть обидчика тут же положат другие, более хитрые игроки – жертве от этого не легче.
Потому свои армейские навыки следовало адаптировать к этому непривычному миру. Как это сделать? Он понятия не имел. Оставалось надеяться на чутье – как тогда, в опереточной «вьетнамской бойне».
В ухе мягко заиграла модная мелодия с женским вокалом: звонила Тина. Еле заметным движением века Прохор ответил на звонок.
К такому трудно привыкнуть, Тина возникла прямо напротив него, за столиком. В многолюдном кафе она смотрелась более чем вызывающе – в соблазнительном бикини, с мокрыми после душа волосами.
– Привет, – сладко потянувшись, сказала Тина. – Чего не звонишь?
– Привет, – улыбнулся Прохор. – Забегался что-то с утра. Дело одно образовалось, неотложное.
– Решился-таки в турнире поучаствовать?
– Черт… Ничего от тебя не скроешь.
– Вот ты чудак! Ты же страницу «зарегил», заявку на турнир подал. У меня на тебя подписка, все новости о тебе ко мне автоматом стекаются.
– Приятно слышать, – соврал Прохор.
На самом деле сказанное Тиной оказалось для него неприятным сюрпризом. Как бы он ни любил эту девушку, он привык к уголку личной жизни, закрытой от посторонних глаз, чьими бы они ни были. Похоже, нейрофон оставляет еще меньше личного пространства в этой жизни.
– Чего меня в турнир не позвал? – с некоторой обидой в голосе спросила Тина.
– Понимаешь, такое дело… – промычал Прохор. – В общем, деньги срочно нужны.
– Понимаю, – странно протянула Тина.
Прохор лишь крякнул с досады. Что она там себе думает? Вот бабы – вечно что-то подозревают, нагромождают себе в голове всякую ересь, а ты всегда виноват и вынужден оправдываться, как дурак.
– Кофе, – вкрадчиво произнесла подошедшая сбоку официантка.
Поставила на стол чашку, лучезарно улыбнулась Прохору. Тот машинально улыбнулся в ответ. Тина, естественно, официантку не видела, но слышала женский голос и напряглась, как самка леопарда при ласковом ворковании соперницы.
– Кто это? – сухо спросила она.
– Официантка, – быстро ответил Прохор и с досадой поймал себя на виноватом тоне.
– А… – протянула Тина. – Ну, приятно провести время.
– Погоди!
Это он сказал пустому креслу напротив. Тина исчезла. Как это и бывает с девушками, оставив странное ощущение вины и неловкости.
– Да какого черта?! – досадливо проворчал он.
Чтобы хоть как-то восстановить душевное равновесие, набрал Виктора – старого армейского друга. За столиком появился тип в майке-алкоголичке, с заспанной физиономией, которая была испачкана в пене для бритья. Странно было наблюдать, как парень напротив бреется – прямо за столиком, глядя собеседнику за спину.
– Здоров, Вить, – хмыкнув, сказал Прохор. – Что, только встал?
– Отсыпался после ночного, – с хрипотцой отозвался Виктор. – Я же теперь охранником в клубе. Или я говорил уже?
– Нет, не говорил. И как тебе такая работа?
– Да пойдет… Не то, конечно, о чем в детстве мечтают. Зато музыка, девки вокруг красивые. Да и платят получше, чем в армейке.
– Рад за тебя.
– А, брось. Все равно никаких перспектив. Чего звонил-то?
– Слушай, а ты в «Мир убийц» часом не играешь? Ну игра такая, нейрофонная.
– Не приходилось… – Виктор перестал бриться, с удивлением уставился на приятеля. – Ты что же, в геймеры подался? На тебя что-то не похоже.
– Так то-то и оно, что непохоже. Обстоятельства прижали, хочу турнир выиграть. Думал, если б с тобой в паре… Помнишь, как мы аул с «бармалеями» штурмовали?
– Как такое забудешь… Но в игрушки во всякие не играю, времени нет.
– Ладно, прости.
– Да ничего, ты меня удивил. Взбодрил даже – можно теперь и кофе не пить…
Они еще почесали языками, поржали по старой памяти. После чего расстались, договорившись о встрече. Так или иначе, разговор с боевым товарищем помог избавиться от неприятного осадка после странного разговора с Тиной.
