этой фразы началось наше общение, и мне показалось, что я это недавно где-то слышал…
— Почему ты нам сразу не позвонил? — продолжила отчитывать меня старшая сестра. — Почему мы должны узнавать все подробности твоей дуэли от папы, бабушки и Коли с Сашей? Почему, Алексей?
— Ну простите меня, сестренки! — вздохнул я. — Меня до сих пор продолжают поздравлять — кое-как вырвался, чтобы вам позвонить.
— А кто уже успел наметить поездку в Париж? — тон Марии сочился ядом.
— Машенька, меня заставили… — «обреченно» протянул я и не смог удержаться от улыбки: — Да и в Париж мы летим всего на сутки.
— На целые сутки, братец! Это обойдется тебе еще в месяц нашего проживания в твоем особняке. — И без перехода: — Как ты себя чувствуешь, Леша?
Вот сейчас в голосе старшей сестры чувствовалась искренняя забота!
— Хорошо, Машенька, сильно напрягаться не пришлось.
В динамике раздалось какое-то шуршание, и разговор со мной продолжила Варвара:
— Лешка, почему ты эту тварь испанскую не завалил?
— Фи, Варенька, что за кровожадные мысли и тюремный сленг, совсем не красящие хорошо воспитанную девушку из приличного рода? — не удержался от ухмылки я.
— Бабушкино воспитание, — услышал я ответное хмыканье. — Да и влияние отца, старшего брата и их окружения сказывается на моей неокрепшей психике. Так почему?
— Царственный дедушка приказал Филиппка не убивать.
— Опять проклятые интриги! — разочарованно протянула Варя. — Зря мы тогда на Ибице какую-нибудь большую пакость испанцам не устроили! А я ведь предлагала! Как в воду глядела!..
И опять шуршание в динамике…
— Леша, — это уже была Мария, — не слушай эту кровожадную дуреху! Она уже и в лицее все подробности про Ибицу растрезвонила! А потом как с цепи сорвалась, начав устанавливать в своей параллели и в параллелях постарше свои порядки, заявив во всеуслышание, что настоящие патриоты просто обязаны пойти вместе с ней учиться в военные училища!
Вспомнив свою учебу в лицее, я мысленно улыбнулся и спросил:
— Авторитетом рода прикрывается?
— Какое там! Все сама! — в тоне Марии чувствовалась гордость за сестру. — Школота у нас сейчас чуть ли не строевым шагом ходит и усиленно грызет гранит науки, а администрация лицея была вынуждена организовать дополнительные часы на военку.
— Молодец какая!
Мы проболтали еще чуть-чуть, успев обсудить и поведение непоседливой Елизаветы, а когда закончили, я с нежностью подумал, что с сестрами мне тоже повезло: если Мария представляла из себя умную и хитрую интриганку и пошла явно в царственную бабулю и отца, то вот Варвара своей девичей прямолинейностью и жесткостью походила больше на царственного деда… А учитывая, что воспитывать старшую сестру уже поздно — ей скоро за Дюшу Долгорукого замуж выходить, средней сестре надо выделить как можно больше времени и поручить ее Прохору с Ваней — уж с ними Варя точно найдет общий язык, особенно после тех событий на Ибице!
Но это все мелочи — предстоял звонок Алексии, который я сознательно откладывал, потратив достаточно приличное время на общение с сестрами. А откладывал, потому что чувствовал себя по отношению к девушке самым настоящим предателем! Да, головой я понимал, что моя свадьба с представительницей древнего рода — это дело времени, но… Соня, если все сложится, будет пребывать в официальном статусе моей жены, а вот статус Алексии по сравнению с текущим точно понизится, и очень серьезно! И даже желание норвежки познакомиться с Лесей не внушало мне особого оптимизма — кто его знает, как девушки отнесутся ко всей этой двусмысленной ситуации? И мне придется метаться меж двух огней, потому как с Алексией я расстаться точно не готов! И с Соней, похоже, тоже… Короче, никогда такого не было, и вот опять…
— Лесенька, привет! — нарочито бодрым тоном заявил в трубку. — Со мной все хорошо, король Испании повержен, но остался жив!
— Лешенька, — девушка отчетливо всхлипнула, — ты не представляешь, как я за тебя волновалась! Слава богу, с тобой все нормально!
Из дальнейшего разговора выяснилось, что в курсе дуэли Алексию держала Мария — именно моя старшая сестра уже пару часов назад сообщила Лесе результаты дуэли, предупредив, что моего звонка скоро ждать не стоит, мол, меня там все будут поздравлять. Тут я в очередной раз почувствовал себя этаким подопытным кроликом — сестренки снова безо всяких зазрений совести сыграли на моем чувстве вины, добиваясь для себя неких плюшек на будущее. Обиделся ли я? Да нисколько! Пусть упражняются, стервозы малолетние, в жизни пригодится, а я и так для них готов пожертвовать многим.
А Леся говорила и говорила, перескакивая с одной темы на другую, и я начал подозревать, что это у девушки нервное — все за меня переживают, ремонт в особняке ведется ударными темпами, сама Леся записала в студии очередной романс, с Лизой, Прохором и Виталькой все хорошо, а с матушкой Натальей они теперь практически подружки…
Я же, слушая эту милую болтовню, отдыхал душой, в очередной раз испытывая согревающую нежность, и Лесю не прерывал, только иногда обозначая свое присутствие в разговоре разным междометьями.
— Ой, заболтала я тебя, Лешенька! — наконец прервала она свой монолог.
— Ничего страшного, — бодро ответил я. — Время пока есть.
— Леш, я по тебе очень соскучилась! — И опять я услышал всхлип расчувствовавшейся девушки. — Возвращайся скорее!
— Уже скоро, Лесенька, — вздохнул я. — Потерпи еще чуть-чуть.
— Потерплю…
Трубку клал в расстроенных чувствах — меня ждет Алексия, а я тут, тварь такая, Соне предложение сделал! Сука ты, Алексей, а не матрос!..
* * *
Мне почему-то казалось, что старшие родичи потерпят и «допросят» меня в Монако, но я ошибся.
«Веселье» или «грусть-печаль» — у всех по-разному — по поводу моей победы в дуэли затянулись на импровизированном полигоне до трех часов дня. Но царственные особы и наследники не унывали — Гримальди торжественно пообещали собравшимся гостям незабываемый вечер в «Джимис» с приглашенными артистами и фееричным салютом.
Наша делегация, насчитывающая достаточно много представителей, покидала полигон одной из последних, и на стоянке получилась небольшая задержка, виновником которой стал мой царственный дед:
— Ваня, — обратился он к колдуну, — подгоняй свой уазик, мы с супругой, сыном и внуком с тобой поедем.
— Конечно, государь, — Кузьмин, довольный оказанной честью, метнулся к своему автомобилю.
Я
