Ариэль зашептал в рацию, а я, тем временем, протиснувшись вдоль борта, вышел вперед. Всмотрелся. Метрах в ста выше по туннелю виднелась решетка, что перегораживала туннель перед детским бараком. Решетку я видел отчетливо, но в зеленом свете ПНВ то, что было за решеткой, было не разглядеть. Я решил рискнуть и, прижимаясь к стене, проскочил расстояние, что оставались до разделяющей бараки площадки. По мне никто не стрелял. Я пересек площадку, стараясь не выходить на линию огня, прошел вдоль стенки и выглянул за угол. За решеткой, прижавшись к ней, ровными рядами стояли дети. Я передал по рации Вайнштейну:
— Вайнштейн, продвигайся до угла, где я стою. Видишь меня?
— Вижу, продвигаюсь, — ответил Вайнштейн и тронул бульдозер вперед. Я переключился на другой канал и вызвал Летуна:
— Что у вас впереди, Летун?
— Ничего и никого. Пусто, — ответил тот.
— Продвиньтесь вперед до прохода. Увидишь справа дверь, остановишься. Как понял?
— Понял, — подтвердил Летун.
Бульдозер дополз до угла, где я стоял. Сквозь шум мотора я услышал, что кто-то что-то орет, со стороны барака, но слов было не разобрать. Я сказал Вайнштейну, чтоб заглушил мотор. Как только мотор заглох, мы услышали со стороны детского барака голос, кричавший:
— Ни шагу дальше, или мы начнем убивать сопляков! Стойте, где стоите! — все это повторялось, перемежаясь многоэтажным матом. На связь вышел Летун:
— Мы у двери. Что дальше?
— Оставь у этой двери кого-то, и двигайте к следующей пешком. Постарайтесь открыть ее без лишнего шума. Они засели в детском бараке, прикрываются заложниками. Их надо по-тихому обойти, и посмотреть, что можно сделать с другой стороны. Как понял?
— Понял, понял. Сделаем.
Потянулись минуты. Я специально не стал начинать первым переговоры с уродами. Пусть сами проявят инициативу, проще будет их уломать. Наконец, они не выдержали, тот же голос закричал:
— Эй вы, красные! У вас есть тридцать минут, чтоб убраться из туннеля! Не уберетесь, каждые пять минут буду мочить по сопляку!
— Не пойдет, — закричал я в ответ, — мы так далеко зашли не для того, чтобы уходить! Без вариантов!
— Пожалей детей!
— Это ты их пожалей! И себя заодно! Твой последний шанс! Выходи с поднятыми руками! Обещаю жизнь! Слово даю! — глотка у меня пересохла, я шепотом попросил воды, сзади протянули фляжку. На той стороне задумались, потом голос закричал:
— Ты кто? Назовись!
— Я Коцюба! Слышал о таком? — еще более длинная пауза. Вот что значит слава. В наушниках прорезался Летун:
— Вскрыли дверь, обошли барак. С этой стороны решетка, стоят дети. Что делать?
Значит, они и с тылу прикрылись…
— Шумни там, фонариком посвети, — ответил я Летуну. Через полминуты заорал:
— Вы окружены! Сдавайтесь! Слово даю, кто сдастся, останется жить!
Опять пауза. Наконец, раздался крик:
— Мы требуем грузовик! С полным баком! И безопасный проход!
И миллион наличными в мелких купюрах, ага. Проходили мы это уже, знакомая песня. Нет, сдаваться они не станут. Жаль.
— Дай подумать! У нас нет тут грузовика! — крикнул я в ответ. Пусть думают, что я сдаю позиции.
— Думай быстрее! Даю полчаса, через полчаса нет грузовика, начинаем убивать! Время пошло!
— Так, Ариэль, давай за минерским рюкзаком, он в грузовике, и подтягивайся в соседний туннель. Я иду туда, — приказал я, и побежал вниз по туннелю. Через первую же дверь я перешел в соседний туннель, и побежал вверх. Остановился у другой двери, крикнул:
— Здесь Коцюба, мне нужен Летун.
Вскоре подошел Летун. В зеленоватом свете ПНВ глаза его горели, как у сказочного монстра.
— Значит, так! Они потребовали грузовик. Грозят, что будут расстреливать детей, — зашептал я Летуну. Окружившие нас бойцы возмущенно загудели.
— Что ты предлагаешь? — спросил Летун.
— Выхода нет. Рванем вот эту дверь, и войдем. Где там Ариэль?
— Коцюба, ты сошел с ума! Там же дети! — а это Джек. И как он ухитрился просочиться? Вроде бы на артпозиции остался. Что характерно, Летун ничего не возразил, наоборот, поддержал меня:
— Джек, дети все равно пострадают, при любом раскладе. Коцюба, действуй.
В этот момент рядом возник запыхавшийся Ариэль. Он сдернул с плеч рюкзак, и без лишних разговоров стал доставать оттуда брикеты пластида, моток детонирующего шнура, детонаторы.
Я спросил Летуна:
— Как там, освещение есть?
— Да, мелькал свет, видно, лампы-переноски. Да еще мощные фонари, они туннель подсвечивали.
— Ясно. Томер здесь?
— Здесь, — отозвался Томер из-за спины.
— Заходим втроем, я ты, и Ариэль. — Я коротко объяснил, как заходить. — Ариэль? — Склонившийся над рюкзаком Ариэль кивнул, я продолжил: — за нами остальные. Стрелять только наверняка.
— Нас так не учили, — заметил Томер скептически, — мы сильно рискуем.
— Там дети. Придется действовать не по учебнику. Не хочешь, можешь не идти.
Ариэль закончил свою возню со взрывчаткой. На петли, и напротив замка, он налепил комки пластида, соединил их детонирующим шнуром, закрепил электродетонатор.
— Все отошли на двадцать метров, — скомандовал он, и начал пятиться задом, разматывая провод. Отойдя, он остановился, накинул концы провода на контакты подрывной машинки, закрутил, посмотрел на меня:
— Прошу разрешения на подрыв.
— Давай, — разрешил я.
Грохнуло. Взрыв ударил по ушам, в который уже раз за сегодня. Дверь рухнула. Мы побежали к дверям. Ариэль и я с одной стороны, Томер с другой.
Я присел на колено у двери, и, дернув за шнур, закинул в проем фальшфейер. За ним — второй, потом коротким движением убрал от глаз окуляры ПНВ. В мерцающем красном свете фальшфейеров, льющемся из двери, я увидел, как стоящий напротив Томер делает тоже самое. За дверью раздались крики, кто-то прокричал команду, и в дверной проем уперлись лучи фонарей. Томер вынул из разгрузки цилиндр световой гранаты, тоже самое сделал стоящий надо мной Ариэль, я услышал характерный щелчок, это он выдернул кольцо. За дверью вдруг раздались какие-то вопли, многоголосый детский визг, потом беспорядочная пальба. Лучи фонарей, сфокусированные на двери, замелькали и сдвинулись куда-то в сторону.
Я кивнул Томеру, и он резким движением забросил световую гранату внутрь, за ней мелькнула вторая, Ариэль на полсекунды опоздал. Я поспешно отвернулся от проема, на всякий случай закрывая глаза руками. Когда один за другим раздались два хлопка, я встал, ощущая руку Ариэля на своем плече, и, взяв в руки автомат, прянул вперед. Я впрыгнул в дверной проем, врезавшись правой ногой в угол косяка, и тут же прыжком сместился влево и внутрь, чтобы не торчать в дверном проеме. Их обычно берут на прицел, и смысл такого маневра в том, чтобы, мелькнув в проеме, сразу же убраться с линии возможной стрельбы. Точно приклеившийся ко мне Ариэль повторил мой маневр, с той лишь разницей, что он прыгнул не влево, а вправо. Влетев внутрь, я приземлился на одно колено, выставив перед собой автомат. Спустя мгновение рядом со мной приземлился Томер. Я не стрелял, стрелять было не в кого. В неровном свете раскатившихся фальшфейеров я увидел картинку, которую, наверное, не забуду никогда.
