Оказывается, я мог менять структуру своих конечностей, совсем так, как это делал аморфный. Похоже, они работали по одному принципу, разве что аморфный мог развиваться, да и действовал иногда по собственной инициативе.
Сейчас же… мне приходится всё делать самому и всё зависит лишь от моей фантазии. А её пока что хватило только на увеличение того самого. Правда, оставить всё так навсегда я не мог, ведь это бы повлияло на мои боевые способности… Но зато я теперь точно знал, что в случае чего, могу воспользоваться этой фишкой и точно не ударить в грязь лицом. Правда… единственная, кто, пожалуй, могла бы принять меня в таком виде, уже мертва…
Отбросив случившееся горе в сторону, я аккуратно поднялся с пола и сел, начав прислушиваться к окружению.
— Вроде тихо… — произнёс я и поднялся.
Оглядев помещение, я зацепился взглядом за жетоны и решил их собрать. Считать не стал, разве что приметил, что среди множества чёрных и белых жетонов валялся один красный. Это меня сильно обрадовало, ведь подобные жетоны считались достаточно редкими. Да, их можно было сделать из десятка чёрных, и это не так-то уж и много, с учётом того, как быстро я мог эти жетоны получать… Но видеть красный всё равно было приятно.
Обворовывать трупы ЧУПов я не стал. Мне показалось это кощунством, так как эти бедолаги не хотели умирать и боролись за правое дело, на благо всех жителей этого поселения. Не мог я вот так взять и ограбить их. Демоны те ещё ублюдки, но даже у нас есть понятия чести и достоинства. Если у этих бедолаг были семьи, то я очень надеюсь, что эти жетоны попадут к ним.
В остальном в комнате мне было больше нечего ловить.
— Разве что… — я всё же решился подойти к трупу Абигейла и прошерстив его потрёпанную шубу, извлёк из внутреннего кармана колбу с Кики.
В том, что это она, я не сомневался, ведь в чёрной мути колбы изредка виднелся силуэт этого самого существа. Он иногда показывался у стенок колбы, пристально всматриваясь в меня и улыбаясь, словно обезумевший псих. Не знаю зачем он мне был нужен, но я всё же забрал его с собой, посчитав это правильным.
К сожалению, артефакт унёс Фламинго вместе с амулетом, который оказался весьма непростой вещицей. Если Фламинго сможет выбраться из поселения благодаря ему, значит смогут и другие… Это объясняет, почему он убил всех своих помощников и попытался убить меня. Если кто-то узнает, что он хранит при себе такой мощный артефакт, то его точно отдадут под суд и отберут амулет. Причина для этого найдётся и он это понимает. Тогда ему придётся устроить резню, а он этого почему-то не хочет.
И всё же, я не понимаю… Почему он сказал, что я убил Силкина, если очевидно, что это сделал он? Или же нет?..
— Ничего не понимаю, стал бы он мне врать, будучи уверенным в моей смерти?.. — произнёс я вслух и направился к выходу, припрятав колбу в карман. — Не думаю, что это так. И если Фламинго этого не делал, то кто сделал? Чёрт! Да что за хрень?! До этого момента, я точно был уверен, что это он!
Запутавшись в своих собственных догадках, я и не заметил, как вновь выбрался наружу, прошёл через дыру в заборе и побрёл по улицам пятого яруса. От мыслей меня отвлекли множественные возгласы, доносящиеся с того самого места, где я прикончил паладина. Аккуратно подойдя к месту преступления, я заглянул за угол и увидел, по меньшей мере, с десяток зевак, дерущихся за части брони, оставленной мною на земле. Не сразу, но я заметил небольшую группу, спрятавшую свои лица и тела за плащами. Они стояли в паре десятков метров от толпы и спокойно наблюдали. И судя по тому, как выглядели их фигуры в плащах, это были всё те же паладины.
— Вот хрень… — прошептал я и резко развернулся, отдаляясь от места происшествия.
Стычка с целой группой паладинов мне явно была не нужна. Пускай я и справился с одним, но кто знает, на что способна целая группа? Да и судя по тому, как вёл себя тот оболтус, он явно был новичком. Эти же ребята могут быть посерьёзней…
— Эй ты, а ну остановись! — сверху послышался громкий возглас.
Слегка вздрогнув, я задрал голову и невольно матюгнулся себе под нос. Прямо надо мной стояла девушка с луком в руках, нацеленным прямо на меня. Она была укатана в плащ, из-под которого виднелась сияющая броня. Девчонка была паладином и всё это время наблюдала за происходящим сверху. Выходит, те паладины специально встали на самом открытом месте и позволили тем выродкам биться за броню? Хотели поймать меня на живца?
— Бурлога мне в промежность… — прошептал я и цокнув зубами, сорвался с места.
Рядом с ухом послышался громкий свист, по горлу что-то полоснуло, но стрела прошла мимо, оставив только царапину. Я с силой рванул вперёд, попутно направляя энергию в ноги и изменяя их строение. Удлинившись и приняв форму ног гончей, я развил неимоверную скорость и покинул пятые ярусы не более, чем за минуту. Я пронёсся молниеносной тенью меж улиц, аккуратно огибая всех, кто встречался мне на пути.
Спустя две минуты я был уже на третьем ярусе и тяжело дышал, уперевшись спиной в один из домов и переводил дух. Моя голова кружилась, я был готов выплюнуть свои лёгкие, но к счастью, был жив…
— Стоп, какого… — я посмотрел на свои руки и ужаснулся.
Каждое движение моими конечностями оставляло после себя фантомный след, и я уже понимал, что происходит. Головокружение явно было не от пробежки, а участившееся сердцебиение не было обычным учащением пульса. Меня отравили!
И не успел я об этом подумать, как мир вокруг начал темнеть. Последнее, что я успел сделать, это направить всю энергию в сердце, чтобы не дать ему остановиться и попытаться нейтрализовать яд. Это заставило меня вырубиться буквально за долю секунду, ведь молниеносно разогнанный по телу яд сделал своё дело и я отключился.
Глава 20. В погоне за свободой
Я очнулся на том же самом месте, где и отключился. Голова болела, но я был жив и в очередной раз избежал смерти лишь чудом. Я тут же поймал себя на мысли, что даже мои возросшие физические способности не делают
