не в элитном районе. Первыми пошли я и Оливия, Фрейя ждала на лифтовой площадке.
Перед нами стоял седовласый дедушка лет семидесяти с хвостиком, на вид энергичный, не согнутый старческими болячками и проблемами, и главное, глаза живые.
— Ты и есть Хуан? — Он мазнул взглядом по Оливии, не задержался на ней, оценив, как красивый предмет мебели, и остановился на мне.
— Да. — Я кивнул.
— Её высочество звонила. Заходите. — Пропустил.
Лив обошла квартиру, никого не нашла и дала команду на заход Фрейи. Вместе с Фрейей вошли девочки с приборами подавления, кои расставили по квартире.
— Бабку в гости спровадил, — пояснил персонально мне дон Гарсия. — Дети поженились, повыходили замуж — одни мы с нею. Кофе?
— Да, пожалуй, — кивнул я. — Мне эспрессо без сахара, её высочеству латте с сахаром и высокой пенкой.
— Пойду, задам программу машине… — Он поднялся и пошёл на кухню.
— Да, напридумывали вы, молодёжь! — сформулировал он ответ после долгого раздумья. Беседа у нас шла более часа. Фрейя обрисовала происходившее и происходящее, я же поделился своими теоретическими выкладками и приоткрыл завесу, как думаю, оно будет, если не изменить свои принципы.
— Но вы не говорите, что мы не правы, — констатировал я.
— Не говорю, — уверенно покачал он головой. — Но я скажу, что даже будь моложе, не смог бы так же стоять и смотреть, как убивают тех, кого нужно защитить. У каждого есть слабые места, я забалтывал бы их до безумия, до умопомрачения, но переть в упор, надеясь перешибить обухом, как ты… — Тяжёлый вздох. — Нет, ТАК не смогу. И не ругай этого полковника — он прошёл ту же школу, что и я, что и все мы.
— Но вам не придётся тащить всё на себе, — заметила развалившаяся в кресле Фрейя. Кофе был выпит, по три чашки уже уничтожили, и больше не хотелось — просто сидели за столом и разговаривали. — Вы — лицо. Решения принимает Хуан, он же и продолжает общаться с террористами. Вы — лишь обеспечиваете тыл.
— Это не так работает, ваше высочество, — покачал офицер головой. Мне ПРИДЁТСЯ это тащить. Придётся полностью разделить эту философию, проникнуться ею, перезагрузить себя, а после затыкать рот всем, кто попытается вякнуть. Это война, сеньорита, а на войне не получится обманывать. В бою всегда видно, кто ты и кто рядом. Ключевые решения останутся за Хуаном, но мне на самом деле придётся возглавить операцию и продавливать его решения.
— Если сможете, потянете — я за! — выдал я вердикт, внимательно сеньора изучив. — Кто из ваших родных нуждается в защите? Какое-то время вы будете «неузнанным», но это не навсегда.
— Жена. Дочь с семьёй. И сыновья. Старший в разводе, брать ли под защиту его семью — не знаю. Но среднего и младшую — к эвакуации.
— Сразу эвакуация! — усмехнулась Фрейя, но я её не поддержал:
— Да, сразу. Мы не будем рисковать. Распорядишься?
— Но сеньор ещё не дал ответа! — возразила она.
— А разве я могу отказаться? — усмехнулся одними глазами дон Гарсия.
— Фрей, ты должна принять у него вассальную присягу, — вдруг огорошил я, поймав терзавшую мысль. — Так надо.
— Но…Зачем?
— По легенде Мегалодон — вассал твоей бабушки, — обстоятельно пояснил ей. — Мать присягу у сеньора не примет — не до этого сейчас. А ты — запросто. И когда сеньор будет говорить, что давал присягу королеве — он не соврёт. А его сто пудов об этом спросят. Единственное, он пропустит в словосочетании слово «будущей». Но ведь королеве же! Ты же собираешься стать королевой?
— Когда придёт время — разумеется… — залепетала она. Нахмурилась, задумалась. В итоге кивнула.
— Хорошо. Если нужно — сделаю. Что для этого требуется?
— Ты не видела, как дают присягу ангелы? — улыбнулся я — я сам не видел, как они дают присягу. Так получилось.
— Однажды. Когда Лив и девочки прошли Полигон. Но…
— Ни слова более! Начали! — Я встал и протянул ей руку. — Говори сеньору, какие слова произносить, подсказывай.
— Не помню дословно. Скачай, текст в сетях есть. И в базе корпуса есть. Это не тайна.
Менее минуты потребовалось, чтобы найти текст в анналах Базы. И правда, на видном месте — видимо, чтобы любая приютская сиротка могла прочитать.
— Готово. Начали?
— У нас церемониальный меч дома… — пролепетала она, ища повод отмазаться. Фиг там, у меня не откосишь. Сказал надо — значит надо. Да, вассальная клятва это не просто так, это на всю жизнь, но у нас и обстоятельства чрезвычайные.
Я взял с полки для ножей тесак-мачете для овощей и фруктов. Мы ж на кухне. Протянул сеньорите:
— На! Хороший меч, насквозь церемониальный, и даже острый. Сойдёт? Ну и здорово. Начали! Сеньор?
— Ну, Хуан! — восторженно воскликнул дон Гарсия, поднялся, встал перед Фрейей, а затем опустился на колено. Та ещё разок тяжело вздохнула и положила ему мачете на левое плечо:
— Я, Фрейя Веласкес, дочь Леи Веласкес, королевы Венеры, представляю свою мать, и всё, сказанное мне и мною сейчас, является сказанным ей и ею, как королеве и королевой. Хуан, только она может принять присягу, — это мне. И снова с пафосом. — Я гарантирую, что все сказанные слова будут приняты ею, а клятвы подтверждены, и мои честь и жизнь — залог моих слов. Хуан, теперь диктуй сеньору текст присяги — его речь.
* * *
— То есть не сегодня! — констатировала королева.
— Нет, — уверенно ответил я. — Лей, просто поверь! У меня не раз такое было, когда корректировал на ходу наиглобальнейшие планы. Я не чиновник, передо мной нет жёстких отчётов. Я — художник-фрилансер, и действую сообразно интуиции и понимания мира. Пусть сегодня погуляют.
— Хуан, до завтра ситуация раскалится ОЧЕНЬ сильно. — Она выделила это «очень». — Как бы снова не потерять нить управления. Один раз ты это уже сделал, и хорошо, что у нас была возможность хоть как-то реагировать. Хотел как лучше, а получилось как всегда.
— Лей, эта страна застоялась без встряски, — рыкнул я — пробрало зло. — Моя задача не освободить деток с наименьшими потерями, а расшевелить болото. Я его
