Внизу, под толстым слоем бетона и железобетонного перекрытия, оказался хорошо оборудованный ледник. И довольно вместительный, со множеством стеллажей. А стеллажи эти доверху забиты коробками с замороженной рыбой – прекрасно сохранившейся и никем пока не тронутой.
Капитан молча поднял вверх большой палец: задание выполнено, орлы! И улыбнулся, выдыхая пар изо рта.
Они поднялись наверх и принялись совещаться.
– Значит, так, – сказал командир, подождав, пока все сгрудятся вокруг него, – Штепа с Прохой и Митяем двигайте на базу. Возьмете пару грузовиков, мужиков из столовки. Да, баб прихватите с собой на зону. Пойдете тем же маршрутом. А мы с Реной пока здесь покараулим. Нигде не задерживайтесь!
Трое спецназовцев подтянули снаряжение, приготовившись к марш-броску, и бегом двинулись на выход. Вскоре они скрылись за воротами. Двое оставшихся укрылись в тени цеха и принялись ждать.
Зоновские прибыли через час с небольшим. Рьяно взялись за погрузку. Один грузовик забили доверху, да и в другом, все завершив, еле уместились. Развернулись и поехали обратно.
То, что ледник подчистили, – хорошо, но этого надолго не хватит. Валера ломал голову, где бы еще раздобыть продуктов. Меркурьев говорил, что они могут подкинуть продуктов, но, к сожалению, не бесплатно – в обмен на оружие, боеприпасы, горючее. А у них самих этого впритык. Раздадут – чем защищать себя будут, на чем ездить?.. И тут, словно услышав его мысли, сидевший за рулем Штепа обратился к командиру:
– Тут неподалеку магазин нехилый, типа супермаркета. Стекла в витринах вроде целые. Может, еще не успели почистить его. Заедем, командир? Не комбинат, конечно, но, глядишь, хоть что-то да наскребем…
Подольский согласно кивнул – проверим.
Проехали с километр, и водитель кивнул в сторону приземистого вытянутого строения – вон он, маркет-то… Все выгрузились из машин.
– Так, слушай сюда, – скомандовал капитан, – повара охраняют груз, спецназ – за мной.
Пятеро спецназовцев потрусили к магазину с автоматами наперевес. Перед маркетом затаились за брошенными машинами. Командир подал знак двоим – проверить окна, вход, обойти вокруг. Вскоре те вернулись, сообщили: черный вход закрыт. Окна целые – на них решетки, двери основного входа прикрыты, но не на замке. Валера мотнул головой: вперед, заходим внутрь.
Когда очутились в полутемном зале, поначалу снова затаились, осматриваясь. Вроде и здесь все цело, прилавки не перевернуты, витрины не разбиты, даже кассовые аппараты на своих местах.
Капитан показал рукой: берем все сохранившееся – набиваем пакеты…
Бойцы принялись за дело. Все, что не испортилось, летело в «маечки», взятые тут же, на кассе, – шоколадные батончики, чипсы, орешки, бутылки с вином и водкой, пивные баллоны и банки, рыбные и мясные консервы, тетрапаковские упаковки с соком. В дальнем отсеке набрели на коробки с кашами и макаронными изделиями. В колбасный даже не совались – запашок оттуда шел характерный.
Когда затарились, потащили все к выходу. Крикнули столовских – помогайте… Тут и выскочил один из этих уродов-зомби.
7
Впоследствии Подольский, вспоминая это, зло скрипел зубами: прозевал! Он, вояка из вояк, разведчик, который должен чуять все вокруг на сто метров, мимо которого и мышь не должна проскочить, – не заметил опасности! Как лох последний!..
Да разве он один? А его бойцы, все насквозь профи, – разве они что-нибудь почуяли?.. Да ничего! Эта тварь возникла, как джинн, из ниоткуда, будто посылом чьей-то злой воли.
Лохматый мужик, коренастый, длиннорукий – джинсовую куртку так и распирали тугие мышцы без малейшей жировой прослойки, – с диким ревом выскочил из двери подсобки, вроде бы уже проверенной. Да вот – плохо проверили, спецназ, мать нашу! Лоханулись на все сто, и монстр, сжимавший в лапище мясной тесак, с ходу снес голову одному из поваров, засадил лезвие второму меж лопаток. И со страшной силой харкнул в одного из бойцов – но тот успел увернуться.
Ну, тут герои спохватились, открыли огонь со всех стволов – вмиг превратили врага в решето.
– К трупам не подходить! – крикнул Валера, отдуваясь и перезаряжая оружие.
– Вот, блядь… дерьмо!.. – дрожащим голосом бормотал один из столовских, оказавшийся рядом с окровавленными телами. – Харкнул-то как, сволочь… Зачем это он?!
– Ясен перчик, чтобы заразить нас, – хмуро бросил Подольский. – Эти микробы чертовы, они у них в выделениях…
– Да?.. – пробормотал повар, судорожным движением сорвал маску, тут же его вывернуло наизнанку.
Командир велел ему отойти в сторонку и привести себя в порядок, а прочие начали грузить пакеты с продуктами в свободный грузовик.
Парень доковылял до скамейки неподалеку, сел, трясущимися руками положил респиратор, достал сигареты и закурил. Вытер рот и только тогда заметил, что весь забрызган чужой кровью. Чьей – своих товарищей или этого монстра?.. Он решил ничего не говорить начальству, а то еще затаскают в медпункт, начнут колоть ему всякую хрень…
Он выкинул недокуренную сигарету и быстро вытер руки и лицо платком. Ни он сам, ни кто другой в разведгруппе даже не предполагали, что эти несколько минут изменили судьбу сотен людей… Пока еще людей.
Вскоре машины продолжили путь.
8
Прикрепленного к столовке бээсника, недавно вернувшегося из продовольственной экспедиции, звали Марат. Первую ночь после поездки он никак не мог уснуть – кошмары замучили. Все виделось, будто монстр из супермаркета харкает ему прямо в лицо сгустками крови. А кровь эта вроде как кислота серная – тут же кожу разъедает. И боль, адская боль…
Он просыпался в холодном поту, потом сидел с сильно бьющимся сердцем и снова пытался задремать. А затем все начиналось по новому кругу – кошмар за кошмаром. Слава богу, на следующий день у него был выходной. Он шатался по зоне, вяло перекидывался с корешами односложными фразами. Его не трогали, уже знали, что там произошло и чего он натерпелся.
А под вечер ему стало плохо. Внезапно возникло ничем не объяснимое желание спрятаться. Схорониться от всех. Марат стибрил у дежурного ключ от автомастерской, проскользнул туда никем не замеченный, закрылся изнутри… Долго стоял, тяжело дыша, осматривался в полутьме. Отчего-то плохо соображалось. Мысли ленивыми валунами ворочались в воспаленной голове. Он поймал себя на том, что тихонько подвывает, а с губ стекает слюна.
«Бешенство! – запоздало сверкнула догадка, и словно молотом ударило в голову: – Заражен! ЗАРАЖЕН! ЗА-РА-ЖЕН, ебит твою мать!!!»
Больше стоять на ногах не было сил. Он опустился на холодный цементный пол, пополз, словно раненая собака, в дальний угол, забился туда. Сжался в комок, ибо холод начал сковывать его.