— И много ожидается гостей?
— Владыка празднует с размахом. Для празднеств построен комплекс возле столицы с гостиницами, бальными залами…
«Там можно будет затеряться, — прозвучал в голове Даяны голос сына. — Вряд ли Гард д Ларх пригласит к себе меньше десяти тысяч вельмож и правителей».
«Тогда там будет кто-то из моих знакомых, — напомнила Даяна. — Это опасно».
«Если ты добьешься расположения правительницы Марги, вейзанки своим искусством перевоплощения изменят тебя до неузнаваемости. Приди сюда завтра, мама, и ты не узнаешь ни одной девушки. Эти леди меняют свою внешность, как надоевшую одежду».
«Пожалуй, так, — задумалась Даяна. — Тысячи гостей, космопорт, работающий на пределе…»
«Гостей досматривать не будут. Владыка не только щедр, но и самоуверен».
— О чем вы задумались, Дагма? — прорвался сквозь внутренний диалог голос Марги. — Вас что-то беспокоит?
— Я сбежала от мужа, — призналась леди Геспард. — И даже мой дядя, кардинал, не знает о побеге.
— Вас утомило однообразие семейной жизни? — лукаво поинтересовалась правительница. — Что ж… это мне знакомо. Кому, как не вейзанке, вас понять.
— Мой муж влиятельный человек, — крепко сжав руки в кулаки, с видимым испугом и напряжением произнесла Даяна. — Он ищет меня и найдет.
— Он хочет вас вернуть?
— В интересах политики.
— Но не любви? — нахмурилась куртизанка. — Тогда побег оправдан. Что я могу для вас сделать, Дагма?
— Взять меня с собой на свадьбу. Там, среди гостей, я растворюсь в толпе и исчезну на любом из пассажирских кораблей.
— Нет ничего проще, — пожала плечами Марга и обратилась к девушке, играющей с котом, на внутреннем наречье: — Мирина, у тебя остался плащ ученицы?
— Да, правительница, — не отвлекаясь от полосатого бездельника, сказала девушка.
— Тогда отдашь его нашей гостье и будешь сопровождать ее при переходе с корабля на челнок. Я буду слишком занята церемониалом встречи с владыкой.
— Я поняла, правительница.
Марга хлопнула в ладоши и весело воскликнула на общегалактическом языке:
— А сейчас — пир в честь нашей гостьи!
Умение вейзанок превращать обыденность и будни в праздник не зря прославили поэты. В какой-то балладе Даяна прочитала о том, как знаменитая вейзанка подарила царственному любовнику одну-единственную стеклянную бусину, и сделала подношение так изящно, что затмила остальные, пусть высокоценные, подарки. Бусина в руках прекрасной женщины запомнилась каждому гостю на торжестве в честь славного правителя.
Впрочем, та баллада заканчивалась язвительным предупреждением скупердяям: не берите на вооружение методы вейзанок, они не скупы, они просто не видят надобности соперничать с драгоценностями. Так как сами по себе — драгоценность.
Стихийный праздник в обществе вейзанок Даяна запомнит навсегда. Каждая песня размывала в ней тревогу, стихотворение рождало образы, четверостишие в исполнении вейзанки казалось удивительным повествованием, наполненным мечтой и сутью, искусное течение беседы сплеталось в изумительное кружево — приязни и тепла. Умение любить — великое искусство.
И если бы не приличия, леди Геспард вообще не смогла бы покинуть эту каюту и лишиться общества фантастических женщин. Отказаться от остроумной и легкой беседы оказалось тяжелее, чем бежать через половину галактики. Трудно уходить из дома, где тебе хорошо…
Но — надо. (Тяжкое слово. Слово цепь, слово камень, слово ноша.)
«Все остальные расы меркнут перед волшебством этих женщин», — стоя на едва обозначенном пороге каюты класса люкс, думала Даяна.
«И заметь, Марга ни разу не спросила тебя о кардинале. Она чутко подстроилась под твое настроение, мама, поняла, что ты не расположена к откровенности, и ни одна из девушек также не переступила этой черты».
«Восхитительные создания», — согласилась леди Геспард и простилась с новыми приятельницами.
На какой-то момент ей показалось, что Кавалер тоже предпочтет веселое общество уединению в каюте первого класса, но кот, проявив удивительную преданность, огромными скачками пересек гостиную и прежде Даяны пулей выскочил в коридор.
— Весьма признательна, — сказала леди коту и, перестав чувствовать себя бескрайне одинокой, пошла вдоль стен, подсвеченных зыбким, предвечерним светом.
Не слыша собственных шагов, Даяна шла по переходам носовой части корабля. Все ближе становились звуки музыки и шумного веселья, кот Кавалер, дойдя до поворота к лестнице на нижний уровень, вдруг выгнул спину и, распушив хвост, зашипел.
— Что с тобой, киса? — Немного опустив голову вниз, Даяна сделала еще один шаг и почти столкнулась с человеком, стоявшим сразу за поворотом.
От неожиданности она вскрикнула, подняла глаза на лицо мужчины и остолбенела. Мягкого освещения коридоров хватило, чтобы сразу же узнать его. Цыгхан Рау. Авантюрист и циник. Много лет назад леди Геспард приказала не пускать его на порог посольства Конфедерации в одном из первых миров, где служил лорд Эдриан.
— Какая встреча, леди Геспард! — воскликнул Цыгхан и распростер обе руки.
Даяна искоса и незаметно бросила взгляд: в небольшом закутке внутреннего холла стояли несколько кресел и столик с тремя пустыми стаканами и тарелкой, засыпанной остатками какой-то пищи. Цыгхан ждал ее здесь, и, видимо, давно.
Испуг, который испытала леди, произошел не только от неожиданности. Внутри ее бился ребенок и посылал импульсы. «Опасность, мама, опасность! — гудело в голове Даяны. — Он из причастных. Он — легерал!»
«Он знает о легисах?» — как всегда в минуты опасности, леди Геспард умела быстро восстанавливать дыхание по специальной методике и приходить в себя.
«Нет. Он, как и капитан К Ривал, служит легисам, не зная в точности, чьи именно приказы он исполняет. Но он осведомлен о существовании высшей силы».
«Что мне делать?»
«Узнай, что ему нужно от тебя».
Став высокомерной и неприступной, леди Геспард прямо посмотрела в глаза легерала:
— Вы ждали меня, Цыгхан?
— От вас ничего не утаишь, миледи, — изображая смущение, которого раньше не испытывал, залебезил Рау. — И все же вы вспомнили мое имя.
— Есть имена, которые и хочется забыть, да сил не хватит, — величаво, с видимой брезгливостью произнесла леди.
Цыгхан Рау занимался малопочетным ремеслом — интеллектуальным грабежом отсталых планет. Попадая на какой-нибудь из окраинных миров, он делал подборку музыкальных и поэтических творений и позже, на другой планете, выдавая произведения за собственные труды, продавал. Так, перелетая с одной планеты на другую, делец от культуры сколачивал состояние. Объявлял своим то, что ему не принадлежало, и наживался на чужой интеллектуальной собственности.
