— Ну чего, спасибо, — сказал я, пнув ногой ворочающегося связанного зомби. — Пригодится все, без вопросов. Ладно, теперь тобой займемся…
Тащить тела по лестнице и дорожке, ухватившись за «санитарную» ручку разгрузки, было нетрудно. Вытащил оба тела и заволок в сарай.
Когда поволок из комнаты зомби, ни разу даже не дернувшегося, услышал, как заговорила рация. Не понял ни слова, так что и отвечать не стал. Прикинул только, что скоро может проверка заявиться.
Пока дотащил этого мертвяка до сарая, уже запыхался. Заволок его внутрь, уложил мордой в землю. Сперва распустил ремень, затем ножом перерезал веревку на щиколотках и руках. Вскочил и быстро выбежал из сарая, захлопнув дверь.
— Угощайся, — сказал и побежал наверх, за трофеями.
Задвижка на двери дохлая, но пока «суперу», который откормится на двух трупах, не поблазнится причина выйти наружу, он будет сидеть внутри. Они все тихо сидят, когда жрать уже некого. А именно это мне и надо. Собрал все новое барахло в кучу, стащил вниз, перебросил в лодку. Отвязался и поехал с острова прочь, в ночь. Это еще не все, пожалуй.
7 июня, четверг, раннее утро. Нидерланды, окрестности деревни Кааг
Я точно знал, что так будет. Угадал, в общем. До рассвета никто засаду на острове проверять не двинулся. К тому времени я мало того что успел сбежать — я еще и привязал лодку в канале возле рощи, из которой наблюдал вчера, нашел себе позицию почти напротив эллинга, из которого только что смылся, успел отрыть добротный окоп для стрельбы лежа — если глубже, то быстро вода набиралась — и залечь в нем, накрывшись своей самодельной накидкой «гилли» и прикрыв пулемет травой.
Да, взял пулемет, по-быстрому разобравшись, как там что, в этой несложной машинке. Решил, что если в Кааге услышат очереди, то сперва решат, что это меня засекли и обстреливают, потому что я никак не обнаруживал наличия у меня пулемета до сего момента.
Едва утренние сумерки стали достаточно светлыми, чтобы называться «утром», со стороны Каага послышался звук лодочного мотора. Двух моторов: шли два небольших РИБа, в каждом человека по четыре, настороженно глядящих на дома и сараи на берегу. Четырехкратный «Specter DR» приблизил картинку. Метров двести до лодок — в самый раз, мало не покажется.
Силуэты четырех человек на головной лодке сливались в один многоголовый, куда более компактный, чем цель «группа пехоты» на стрельбище. Прямой выстрел, а у меня здесь пулемет. Тир, в общем.
«Миними» залязгал неожиданно звонко, брызнули струей гильзы вперемежку со звеньями ленты, а вот отдача оказалась неожиданно слабой. Я прижимал приклад за шейку к плечу левой рукой, и пулемет стоял на земле практически недвижимо, удерживая цель «на кончике ствола».
Струя пуль, как вода из шланга, хлестнула по людям в лодке, сразу же повалив их друг на друга. Одна очередь, вторая, перенос огня на вторую лодку, которая начала разворачиваться и люди в которой схватились за автоматы. Длинную, патронов на двадцать, в них. Всплески воды, крики, разносящиеся над водой, кто-то вывалился из лодки, в воде закачалась мячом голова. Вновь огонь на первую лодку — им тоже вот так, с двадцаточку…
«Миними» работал как швейная машинка, прошивая своими легкими быстрыми пулями борта лодок, тела, все, что попадало в прицел. Он вел строчку пуль ровно и аккуратно, чуть-чуть закапываясь сошками в рыхлый грунт. Почти вся «двухсотая» лента отбилась всего за совсем немного разочаровывающе коротких секунд, оставив только звон в ушах и примятую горячими пороховыми газами траву перед стволом. В первой лодке уже все лежали вповалку, и ее, неуправляемую, несло куда-то наискосок протоки, пока она не уткнулась носом в берег. Затем ее развернуло, потащило обратно — некому было отключить двигатель, все были, наверное, убиты. Вторая, выжимая из мотора все, что можно, все же развернулась и возвращалась в Кааг, бросив плещущегося в воде человека, испуганного и кричащего что-то им вслед.
Я прицелился и утопил его двумя короткими очередями, добив в него остатки ленты, хорошо разглядев в прицел кровавое облако, вдруг возникшее вокруг головы. Затем подхватил пулемет за ручку и со всех ног побежал к роще вокруг дренажного пруда, где меня ждала лодка. Прикинул мысленно результат и с радостью неимоверной обнаружил, что у противника за сегодня не меньше чем «минус десять». Еще один такой заход, как мне кажется, — и они там начнут сходить с ума. Кстати, я ведь еще надеюсь на мутанта в сарае: он тоже может порадовать результатом.
Уже привычное пластиковое сиденье под задницей, заведенный мотор. Лодка лихо рванула с места уже на куда как приличной скорости — приноровился. Теперь по сети каналов до самой новой базы. И это еще не все — сгрузить трофеи и вернуться за мотоциклом требуется: его оставлять в кустах не годится. Лодок вокруг полно, а вот таких «ямах» я пока не видел.
8 июня, пятница, утро. Нидерланды, окрестности деревни Кааг
Вчерашний день я целиком просидел на базе, в фермерском доме на берегу водохранилища. Пару раз видел, как по воде проносились лодки с вооруженными людьми, но что это должно было им дать — я так и не понял. Обыскивать все дома в округе — нереально, здесь их тысячи, и тысячи живых мертвецов ждут в них посетителей. Запугать активностью? Обозначить активность перед начальством? Думаю, что это уже ближе к истине. И еще одна причина — они просто не знают, что делать, и делают что попало, лишь бы только не сидеть на месте.
Зато я знаю. Буду ждать. Теперь уже два дня: одного мало. На старые маршруты уже, разумеется, возвращаться не стану и старыми приемами пользоваться — тоже. Надо придумывать новое.
Я чистил оружие, кот вальяжно развалился на столе рядом, брезгливо морщась от аммиачного запаха чистящих средств, но не покидая удобного, на его взгляд, места. На всякий случай я был готов к появлению визитеров — у окна на столе стоял «миними», а рядом у стены — М-25. На все вкусы, в общем. Но никто не появился, как я и рассчитывал.
Интересно было знать: как они встретились с морфом? Не знаю, насколько уже должен был измениться убитый, но в том, что скорость и агрессивность его должны были повыситься очень сильно, — ни капли не сомневаюсь.
На столе стояла трофейная рация, время от времени ловившая какие-то передачи, но я ни слова не мог в них разобрать. «Олбанцкей езыг», так сказать, не успел выучить: старый уже для него. А молодежь продвинутая знает.
Этим утром все же выбрался из добровольного заточения, решив сделать попутно пару дел. Для начала пристрелял два автомата М4 с глушителем, короткий и длинный, разобравшись в тех поправках, которые надо брать на снизившуюся скорость пули. На двухстах метрах траектория изменилась довольно заметно, особенно у «укорота», но все же не слишком существенно. Потом сел на мотоцикл и уехал километров за тридцать от базы, прихватив с собой австрийскую винтовку. Сделал пару десятков выстрелов — каких-то особых успехов не достиг, убедившись, что пятьсот метров для меня все же максимум. Дальше стрелять надо учиться. Но на пятьсот попаду, с очень высокой вероятностью.
