Ему было плохо. Всю свою жизнь Виктор гнался за силой, могуществом. Вроде бы чему-то научился, вроде бы что-то получалось. Владел тайнами жизни и смерти, мог любого свести в могилу. Но даже это, к неописуемому его удивлению, не давало ему реальной власти. Иметь власть — значит повелевать, заставлять людей подчиняться. Принуждать их делать то, что тебе нужно. Его власть была пустой, бесполезной. Он не смог уничтожить былых друзей, не смог покорить Ольгу. Даже Леонид, обычный уголовник, указал ему на дверь и чувствовал себя при этом в полной безопасности. И ведь был прав! Тронь его сейчас, и через пару-тройку дней тебе пустят пулю в лоб или просто зарежут где-нибудь в темной подворотне. Так какая же это власть, если его не боятся, если ему отказываются повиноваться? Несмотря на все свои умения, он никто. Да и сила его давно покинула. Его дорога не вела к океану смерти — наоборот, впереди маячили богатство и почитание, власть и могущество. Но в какой-то момент что-то произошло, прямая дорога вдруг покрылась рытвинами и ухабами. Все чаще цепляли за плечи ветки, то и дело приходилось пробираться через болота и буераки. Манившие прежде пути вдруг оказались тусклыми и пустыми.
— С тех пор все тянутся передо мной глухие кривые окольные тропы… — пробормотал Виктор и закрыл глаза.
* * *
Мы шли по горной тропинке. Впереди Лена, за ней Олег. Следом я и Настя. Мы с Олегом сгибались под тяжестью рюкзаков, идти было трудно — тропинка поднималась в гору. Вот Олег в очередной раз смахнул со лба капли пота и остановился.
— Привал… — выдохнул он и опустил рюкзак на землю. Я не возражал. Поставив рюкзак в тени у скалы, привалился к нему спиной и устало вздохнул.
— Здесь недалеко, — попыталась обнадежить нас Лена. — Часа два еще, не больше.
— Что-то подобное ты говорила час назад… — проворчал Олег и приложился к фляжке с водой.
— Тогда у нас не было такого груза, поэтому мы шли быстрее, — попыталась оправдаться наша проводница.
— Забудь… — тихо сказал я. — Дойдем…
В двух рюкзаках мы несли почти пятьдесят килограммов аммиачной селитры и алюминиевой пудры — скупали ее по всем магазинам небольшими партиями, чтобы не вызвать подозрений. Тем не менее я был уверен: если нас с этим грузом задержат пограничники, — здесь было совсем недалеко до погранотряда, — неприятностей не избежать.
— Не берет… — грустно произнесла Настя, разглядывая сотовый телефон. — Что-то мне тревожно за девчонок.
— Ничего с ними не будет, — отозвался Олег. Он лежал на земле, прикрыв глаза от солнца купленной в Черкесске соломенной ковбойской шляпой.
Лена смотрела в небо — там, высоко-высоко, летел самолет. Я не преминул отметить, что за последние дни девушка заметно изменилась. Из ее взгляда почти пропал страх, она стала чаще улыбаться. В то же время было видно, что Лена очень стесняется шрамов и изуродованного пальца, это отражалось даже в ее манерах — она старательно прятала лицо, предпочитала смотреть не на нас, а куда-нибудь в сторону.
Мы отдыхали около получаса, затем отправились дальше. На этот раз Лена оказалась точна: прошло чуть больше двух часов, когда она наконец остановилась и указала на едва заметное в зарослях кустарника темное пятно на склоне.
— Это там…
Вход в пещеру напоминал обычную скальную трещину. Перед тем, как войти внутрь, мы немного отдохнули. Затем вслед за Леной протиснулись в узкую щель лаза.
Раньше я никогда не бывал в пещерах, поэтому чувствовал себя не слишком уютно. Сразу после входа скальная трещина заметно расширилась, затем и вовсе превратилась в настоящую пещеру.
— Нам туда. — Взглянув на меня, Лена указала на одно из узких боковых ответвлений.
— Не заблудимся?
— Нет…
Тоннель, по которому мы шли, был очень извилистым, под ногами лежали груды камней. Пробираться по ним оказалось очень трудно. Ход то сужался, то расширялся, в какой-то момент мы вышли к небольшому залу с подземным озером.
— Здесь можно напиться, вода чистая, — пояснила Елена.
Мы так и сделали. Напившись, я осветил фонариком своды пещеры. Место было очень красивым, но что-то вызвало у меня безотчетный страх.
— Здесь нехорошее место, — тихо сказала Настя. — Мне почему-то страшно.
— Мы чувствовали то же самое, — согласилась Лена. — Макс считал, что чувство страха вызывают стражи пещеры. То есть духи, которых приставили ее охранять. Павел же полагал, что это просто свойство места, его энергетика… — Она немного помолчала. — Рюкзаки пока можно оставить. Потом придете за ними, здесь недалеко. Надо разбирать завал, место узкое. Вещи будут мешать.
Так мы и сделали. Взяли с собой фонарики и снова пошли за девушкой, выбравшей левый из двух отходивших от зала тоннелей. Метров через сто Лена остановилась и осветила груду камней у стены.
— Это здесь, — сказала она. — Под камнями. Когда мы с Харамом уходили, он завалил лаз, чтобы его никто не нашел. Но тогда камней было поменьше.
— Значит, он точно здесь бывает, — решил я.
Завал пришлось разобрать. Лена и Настя светили, мы с Олегом откидывали камни. Примерно через полчаса работы открылся небольшой лаз, еще через десять минут он стал достаточным для того, чтобы через него можно было пролезть в следующую пещеру.
— Раньше здесь находилась кладка, — пояснила Лена. — Камни были неровными, но так хорошо пригнанными, что кладка сливалась со стеной. Павел заметил несколько трещинок: если бы не они, все могло бы быть совсем иначе… — Она тихо вздохнула. Потом взглянула на нас: — Я не пойду дальше — там Макс и Павел. Простите… — Лена опустила глаза. — Здесь прямо, вы не заблудитесь.
— Если что, зови нас, — заявил Олег и первым полез в провал. Мы с Настей последовали за ним.
Лаз, поначалу узкий, через несколько шагов расширился настолько, что можно было идти в полный рост. Прошло еще несколько минут, и мы оказались в пещере.
То, что пещера была кем-то высечена, стало ясно с первого взгляда — уж слишком правильной была ее форма. Идеальная, очень тщательно обработанная полусфера. В центре стоял саркофаг — тот самый, о котором говорила Лена.
Справа у стены лежало какое-то тряпье: подойдя ближе, я тяжело сглотнул, увидев торчащие из тряпок кости.
— Мы должны их похоронить, — послышался рядом тихий голос Насти.
— Да… — кивнул я. — Конечно…
Павла и Максима мы похоронили в небольшой расселине неподалеку от зала с озером, завернув останки в палатку и засыпав камнями. Это было все, что мы пока могли для них сделать. Я был уверен, что зал не пострадает от взрыва, а значит, позже обоих погибших можно будет перезахоронить у них на родине.
