— Минутку, — прервал ее Чан. — Минутку. Гляньте на эту дамбу. Отсюда можно спуститься в русло реки. То есть, сделав это, враг получит возможность преследовать наш десант. И если к тому же их легкие роботы подойдут на дистанцию огня и замедлят отход наших сил, нас ждут крупные неприятности.
— Со всем уважением к вам, майор Чан, — Мичи Нокетсуна щелкнул каблуками и коротко поклонился, — должен сказать, что в таком случае их ждут точно те же неприятности, которые, как вы опасаетесь, могут подстерегать и наши части.
— Хмм! — помрачнел Чан. Ему не нравилось, когда его точка зрения опровергалась при помощи его же собственных доводов, особенно если их высказывал этот мальчишка, пусть даже весьма уважительно. Взгляд на голопроекцию вызвал к жизни другую мысль. — А что, если они не будут спускаться вниз, а выйдут на другой берег? То ли они вступят в бой с нашими силами прикрытия на северном берегу, то ли направятся к Ландове — неприятностей не избежать.
— Думаю, что вы правы, майор, — согласился Миноби. — После того как конвой пересечет дамбу, ее необходимо уничтожить.
— Кристин, твои воздушные силы справятся с этой задачей? — спросил Юкинов.
— Они заняты, связывая авиацию Дэвиона.
— Похоже, что нам самим придется этим заняться. Есть ли у вас диверсионные группы, таи-са Тетсухара?
— В случае необходимости появятся. Когда мы окружили Ахернар, они неплохо проявили себя в деле. — Миноби прикинул расстояния, которые им придется преодолеть. — Они должны выйти к дамбе, когда конвой приблизится к месту засады. Может, и несколько позже, чем считает майор Чан, но тем не менее они должны взорвать дамбу, прежде чем дэвионовские командиры поймут, что ею можно воспользоваться.
Когда обсуждение перешло к специфическим деталям, таким, как расчет времени, точки прыжков, зоны ответственности, линии снабжения, Акума потерял к нему интерес. Эта скукота утомляла его. Тем не менее он внимательно следил за ходом предыдущего обсуждения и пришел к выводу, что план хорошо продуман и точно сформулирован. Замысел был великолепный, успех почти гарантирован — что в полной мере отвечало и его планам. В ровном гуле разговоров, воцарившемся в штаб-квартире, никто не услышал его, когда он повернулся к своим адъютантам и тихо сказал:
— Сегодня вечером.
Полевой лагерь полка «Райкен» и Драгун, Барлоу, граница Синдиката Драконов и Федеративного Содружества,
1 октября 3026 г.
Малькольм Спенс бросил в чашку кофе два кусочка сахару и глянул на часы, что висели на стене. Силы небесные! Всего только половина второго. До конца смены остается еще четыре с половиной часа. Какая длинная и скучная ночь. Враги не догадываются, где десантники разбили свой лагерь, так что их нападения ожидать не приходится. Но Чана Каменноликого это не интересовало.
— Охранение по полной программе, — приказал он, и Спенсу досталась «вахта мертвеца». Чем он так не угодил старику Каменноликому? Хотя в общем-то терпеть можно, только в голове все путается. Но он обязан бодрствовать — для чего и пьет кофе. Если бы только не царила такая полная тишина...
Когда раздался стук в дверь, он чуть не пролил на колени горячую жидкость. Прежде чем Спенс успел что-то сказать, дверь приоткрылась и на пороге возник высокий крепкий воин полка «Райкен». Падавший из-за спины лунный свет высветил его коротко стриженные светлые волосы. Шрам, пересекавший правую щеку, придавал бы ему зловещий вид, если бы не его добродушная улыбка и вежливые манеры.
— О, простите, я не хотел вас пугать.
— Все о'кей, — сказал Спенс, приводя себя в порядок. — В чем дело?
— Да ни в чем. Просто не спится. Наверно, нервы. Вот я и прикинул, что сидит там кто-то у мониторов и хотел бы поболтать, чтобы как-то убить время. Я и сам стоял на вахте и знаю, как это нудно.
— Трудно спорить, — согласился Драгун.
— Зовут меня Кан, — сказал посетитель, протягивая руку, украшенную тяжелым золотым кольцом, блеснувшим на свету. Спенс ответил на его рукопожатие, удивившись силе хватки.
— Это имя или фамилия?
— Как хочешь, — ответил куританин, подтягивая к себе стул.
Они пустились болтать, вспоминая общих знакомых •из среды воинов. Кан с пониманием отнесся к проблемам с отказами прыжковых двигателей на «Ночном Стервятнике» Спенса, ибо выяснилось, что два года назад он мучался точно с такими же на своей машине. Ни ему, ни его технику так и не удалось выяснить, в чем там дело. Пришлось полностью размонтировать систему.
Спенс удивился, когда Кан вытаращил глаза и наклонился вперед.
— Что это?
— Где?
— На четвертом мониторе. Вон там, за машиной. — Куританин встал и склонился над Спенсом, левой рукой показывая на экран. Правая рука Кана, что покоилась на спине Спенса, развернула его в сторону цепочки экранов. Холодный металл кольца коснулся затылка Спенса.
Тот, прищурившись, внимательно вглядывался в экраны, но не замечал на них ничего особенного.
— Ничего не вижу.
— Мне показалось какое-то движение. Должно быть, привиделось. — Левой рукой Кан растер глаза и вернулся на свое место. — Так и не привык к картинке, что дают приборы ночного видения. Не то что усилитель видимого света на моей машине. Да и к нему приходится привыкать.
— Ага, точно.
— Ты давно с ними работаешь?
— Дольше, чем бы мне хотелось!
— Любое время тянется немыслимо долго.
— Господи! До чего я устал, как хочется спать!
— Смена еще не скоро?
— А? — Спенс с трудом понял слова Кана. — Да, очень не скоро.
— Да и сменщик еще, скорее всего, запоздает? — У Кана был настойчивый, уверенный голос, которым он убеждал его.
— За... запоздает... — Но ведь это не важно, не так ли?
— Не... ва...
— Ночь спокойная. На мониторах ничего не видно. Все нормально до зевоты.
Сопротивляться голосу Кана было просто невозможно.
Спенс не ответил.
Кан удовлетворенно хмыкнул и встал. Подойдя к консоли, он перевел картинку района стоянки на главный экран. Подрегулировав четкость и резкость изображения, Кан вынул из кармана куртки плоский черный ящичек. Он пристроил его на кожухе монитора и нажал кнопку на верхней грани предмета. В углу экрана высветился ряд мелких зеленоватых букв и цифр, повторявших данные о месте и времени с видеоэкрана. Еще более мелкие буквы сложились в слово «запись».
Через минуту на экране показалась фигура в темном маскировочном комбинезоне. Нашивка на плече, на которую случайно упал луч света, изображала оскаленную волчью голову в овале.
Коренастая фигура осторожно прокралась мимо палатки с личной эмблемой Миноби Тетсухары и тут же исчезла в тени. Человек снова возник рядом с навесом и подошел к укрытой под ним машине на воздушной подушке. Он поднял капот двигателя и, согнувшись, скрылся в отбрасываемой им тени. Выполнив свою задачу, он закрыл капот и оглянулся, как бы желая убедиться, что его никто не видел. Через мгновение он скрылся в темноте.
