– Маш, спускайся сюда, будешь у двери страховать.
– Может я лучше – попытался задвинуть подругу за свою широкую спину Дима
– Маша быстрее. Увернётся если вдруг что. А ты сверху стой и будь готов стрелять. Хотя вряд ли тут мутант – кого ему жрать было?
– А может они там всей семьёй спрятались?
– Тогда бы и толпились всей семьёй.
– Так обычные зомби прятаться не умеют. А мутанты – могут наверное…
– Ну хрен его знает. Отложить зачистку пока, а завтра со свежими силами?
– Ты решишься спать в одном доме с зомби?
– Ну, на сервисе спали же в первую ночь?
– Там ворота железные…
– Ладно, если каждой тени бояться – раньше смерти помрём.
– Ты давай не гусарствуй там! У тебя ещё Сашка между прочим… и я тоже без тебя не хочу остаться.
– Угу.
Точно, баня. Угадал. Вешалки, решётка деревянная на кафельном полу, все стены некрашеной доской обшиты, немного потемневшей уже. Знающий человек делал, не как новомодные сауны, где на запах олифы можно не то что топор – алебарду вешать… Предбанничек небольшой, полочка и крючки для одежды, на одном – халат, почти как тот, которым я руку заматывал. Надо, кстати, снова замотать. Или просто взять в руку и при появлении животрупа ему на голову накинуть? Ослепнет он от такого? Или они не глазами пользуются? Ладно, пока не мудрим, защищаем руку и дальше. Банька оказалась больше, чем я думал. Второй отсек – две скамейки для мытья, душевая кабина в углу, краны на стенке, прямо над полом, и ещё одна дверца, с войлочный окантовкой. Парилка. Подвязать бы дверь верёвкой, чтоб далеко не открывалась, и через щель детально разобраться – кто это тут закрылся и молчит… но не к чему подвязывать. И подпереть нечем – лавки капитальные, прямо из пола растут… Тогда – ружьё в руки, и кто бы там ни был – картечью по кумполу… Раз, два… опаньки – нет тут никого. Чуть не пальнул в каменку – единственный вертикальный объект. Не мог же мертвяк в вентиляцию выползти? И под лавку не залез – просматривается под лавкой всё… Извращенец тутошний хозяин был – надо ж было баню снаружи запереть… Столько нервов зря пожгли… Кстати, а тут кто-то мылся, и за собой не убрал. Помылся, запер дверь и ушёл. Гость какой-то вроде нас? А чего запирал? Ну, на улицу понятно, чтоб другие не пришли, а тут чего? Чтоб хозяйка беспорядок не обнаружила и по шее не дала? Бред какой-то… Фиг с ними, странностями не пойми кого. В бане зомби нет и по назначению её применить можно. Но – потом. У нас ещё одна дверь осталась.
Заперта. А замка не видно – изнутри заперта? Любят тут двери запирать извращённым образом. Но с этой стороны никакой защёлки нет, чтоб запереть и защёлкнуть. Изнутри значит заперто. Признак хреновый, однозначный вполне признак. Тут оно сидит, негде больше. Не может же там быть секретный подземный ход? Или может? Мало ли какие причуды у хозяина… Ладно, где мой боевой топор? Вот он, уже подают сверху… Надо будет ножовку подобрать, узкую с крупным зубом, а то и электролобзик – чтоб аккуратно двери пропиливать. Глухих дверей в мире, полном беспокойников, быть не должно – обязательно с отверстием, чтоб видеть заранее, кто тебя там ждёт. Или даже поджидает…
Топор после предыдущего применения зачищен палочкой, промыт и даже бензином протёрт на всякий случай. Я его и подточить думал, но дорогая финская железяка пока что заточки не требовала – если, конечно, бриться ей не пробовать. Но для двери сойдёт. Пришлось отложить фонарь и халат, и пистолет засунуть в карман телогрейки. Зря переодевались – в теплом доме да в ватной телогрейке снова уже как из лужи вынырнул… Но – лучше сто раз вспотеть, чем один раз остыть, с народной мудростью не поспоришь… Так что куфайку снимать не буду, хотя топором орудовать в ней тот ещё цирк… Вместо отверстия от четырёх точных ударов пришлось продолбать в двери корявую дыру. Или я просто устал? Ладно, фигня, теперь фонарь… А, внутри даже светло… Как там: «копеечный счёт в грошовом конверте за непогашенный мёртвым ночник»? Похоже на то. Однако самого мертвяка не видно – надо дальше идти.
Совать руку в дыру очень не хотелось. Да хрен с ней, с этой дверью – топором её, и никаких сусликов…
Ага, есть! В дальнем углу помещения, на каком-то здоровенном ящике – лежит. Голый… голая… покойница. Не беспокойница, а именно покойница – неподвижна, кожа не синюшная, как у зомби, а жёлтая, и запах – другой совсем запах, не зомбиный. Зомби пахнут как несвежее мусорное ведро – тухлятиной и одновременно вроде бы химией. А тут – мерзко-сладковатый трупный запах. Кто хоть раз в морге был – его не забудет. Дохлая собака, например, иначе совсем пахнет…
– Ой… – доносится сзади. Оборачиваюсь как башенный кран, чёртова телогрейка… хотя на повороте уже понимаю – не испуганный возглас и не тревожный, а… обморочный какой-то. Вот тебе и на – Машку приплющило от картины такой. Как беспокойников топором – так ничего, забавы да эксперименты, и как считай по трупам ходить – тоже ничего, а тут стоит – сама жёлтая как покойница, того гляди осядет.
– Давай отсюда, давай. Помощь не нужна, тут всё спокойно.
– Что там у вас – сразу хор голосов в наушнике.
– Покойник. В смысле, труп неживой.
– А что случилось?
– Машке плохо.
– Да не плохо мне! Просто противно. Фу, воняет как…
Вроде и не сильно воняет – в том же «Фролове» куда сильнее несло. И тухлее. Просто специфический такой запахан…
– Выходи, постой снаружи. – и уже для всех – поищите мешок какой-нибудь поздоровее. Надо же её отсюда выносить…
– МАШКУ!?
– Тьфу, да не Машку. Покойница тут женского пола. А Машка ничего, продышится сейчас и всё в порядке.
– Блин, ну ты как сказанул… Я так поседею нафик.
– Да вроде ничего я такого не сказал..
– Ага, представь, мы тут наверху торчим, ничего не видно, только возня какая-то, и вдруг – Машке плохо и тут же «дайте мешок её выносить».
– Да не Машку же!
– Отсюда звучит как Машку.
– Всё, живая я, блин. Не дождётесь! – привычное «дочки-матери» мигом прогоняет одурь.
– Короче, тут покойница, вероятно хозяйка. Помылась в бане и суициднулась. В голом виде, на бархатном покрывале, в подвальном углу… И, похоже, при свечах – огарки стоят…
– Вау! А покрывало чёрное? – уловила Сашка знакомые образы.
– Красное. И вообще, завязывай ты уже с готикой, у нас по жизни сплошная готика блин…
– Ну ты же сам говоришь – готика по жизни… Красное – тоже неплохо.
– Да, выросла деточка… – уже смеюсь я. – поищите всё же какой-нибудь мешок или клеёнку. Покойница хоть и помылась перед смертью, а руками её трогать ну совершенно не хочется.
– Не вздумай трогать – это уже Иринка – кто её знает, что с ней. Кстати, как она самоубилась, что не воскресла? Уверен, что не воскреснет?
