Ответом ему стало предупреждение, зазвучавшее из тех же динамиков:
– Тревога! Тревога! Корабль атакован противником! Членам экипажа срочно занять свои места согласно боевому расписанию! Повторяю…
Повторное сообщение исказилось от новых ударов. Инстинктивно Дональдан открыл рот, когда уши заложило от очередного удара и новые предупреждающие сообщения наполнили атмосферу:
– Членам экипажа, кроме ремонтных бригад, в связи с угрозой взрывной разгерметизации рекомендовано покинуть отсеки четыре-право-два и три, четыре-право-три, пять-право-два… Повторяю…
Члены экипажа валом устремились к выходу. Ремонтные бригады принялись быстро облачаться в ремонтные скафандры. Вместе с остальными постарались убежать вскочившие маршал Вуцкерн с Дональданом, но не тут-то было.
Раздалась пара громких пистолетных выстрелов, и пришедший в себя полковник Амброй прокричал:
– Куда это вы собрались?
– Вы что, не поняли?! – закричал в ответ маршал. – Мы сейчас находимся в отсеке четыре-право-три! Вот-вот, возможно, произойдет разгерметизация! Еще одно удачное попадание в борт – и нас всех нахрен выбросит в открытый космос!!!
Полковник неуверенно огляделся. Бегущие прочь из отсека матросы подтверждали слова маршала. Но сорок девятый шлюз располагался слишком близко – рукой подать, и он не мог принять решение сбежать, когда дело почти сделано.
– Назад! Ты! – указал полковник на Дональдана. – Быстро на мой корабль!
– Да вы сбрендили, полковник! – закричал в ответ Джерри. – Там же сейчас творится черте что! Работают зенитки! Летают ракеты! Стреляет по кораблю противник! Там же сейчас кромешный ад! Думаете, кто-то будет разбираться, что вы за судно?!
Похоже, полковник плохо отдавал себе отчет в происходящем. Жертва в его руках, и он не мог ее выпустить.
– Взять его – и на корабль! – приказал он своим людям.
Но боевики-телохранители в отличие от своего начальника сохранили некую трезвость мышления и медлили с выполнением приказа.
Снова раздались удары о борт. Где-то по другим отсекам, из динамиков снова послышались все время прерываемые искажением предупреждения, из которых следовало, что отсеки три-право-четыре, два-право-три подверглись повреждению.
В следующий момент из сорок девятого шлюза сквозь щели, образовавшиеся из-за повреждения взрывной волной герметизирующих створок, вырвался огонь.
Все, кто стоял, снова попадали.
– Капец вашему судну, полковник, – прокомментировал произошедшее Дональдан.
– Нарушение герметизации отсека четыре-право-три… – объявил голос из динамиков, и в подтверждение его слов послышался свист выдуваемой атмосферы.
Оставшийся после сбежавших матросов мусор: какие-то клочки бумаги, обрывки ткани и чего-то еще медленно стало подтягивать к месту разгерметизации, точно магнитом.
К сорок девятому шлюзу поспешили ремонтные бригады матросов с огромными баллонами за спиной и раструбами в руках. Ничего не понимающий человек принял бы их за пожарную команду с огнетушителями. В баллонах действительно содержалась пена, только иного назначения – быстро твердеющий герметик.
Матросы проворно облепили повреждение пеной, в результате чего на шлюзе вырос плотный уродливый нарост, и свист выдувания воздуха прекратился.
– Дошло до вас? – поинтересовался Джерри. – Ваш корабль стал отличной мишенью…
Обстрел продолжался, и после очередного удара появилась пробоина в другом месте, мусор стал двигаться быстрее уже в другом направлении. Видимо, компьютер решил, что повреждение слишком велико, и двери, отделяющие отсек от остальных помещений корабля, начали медленно закрываться.
Тут даже до полоумного полковника дошло, что дело дрянь, и все они, точно по команде «Бегом марш!», дали деру, лишь бы поскорее оказаться подальше от поврежденного отсека.
Теперь процессия бежала в обратном порядке. Маршал стремился попасть в свою каюту, чтобы узнать подробности атаки противника, а остальные за ним. Дональдан попытался было увильнуть на очередном повороте, но полковник, видимо, еще на что-то надеялся и дал приказ своим цепным псам задержать Джерри. Пришлось вместе со всеми вернуться в кабинет маршала.
Роолх Вуцкерн тут же включил все мониторы, и голограммный стол-проектор. Присутствующие тут же увидели ужасающую картину. Группировку Вторжения атаковали сотни малых судов, они изрыгали тучи снарядов, ракет и торпед.
Из-за валунов на маневровых движках выглядывали огромные сигары одноразовых лазеров и в ослепительной вспышке разряжали всю энергию в борта ближайших кораблей миротворцев. Группировка оказалась в плотном окружении, противник наседал со всех сторон, и противодействие миротворцев пока что не приносило результата. Оно было еще слишком импульсивным и не методичным, оставалось еще слишком много брешей, которыми вовсю пользовался противник. Тем не менее, вспышки взрывов становились все чаще, миротворцы начали отходить от шока.
– Семерники оказались еще более крепкими и смышлеными ребятами, чем мы думали, – прошептал маршал.
Дональдан мысленно согласился. Командование миротворцев считало, что у них не возникнет больших проблем с покорением вражеского мира. Сначала космическую оборону, если она есть, взломают артбатареи, линкоры и крейсера. Потом на орбиту встанут транспортные корабли с десантом и орбитальный бомбардировщик. Бомбардировщик сметет основную противокосмическую и противовоздушную оборону, после чего в дело вступит десант, оккупирует основные центры – города и производственную инфраструктуру.
И все – победа.
Вместо этого такой позор.
«Миротворцы слишком давно не сталкивались с настоящим противником, – констатировал Дональдан. – Слишком долго занимались всякими повстанцами и уже забыли, что такое настоящая большая война… отсюда и результат».
Космическое сражение разгоралось в полную силу. Из авианосца выскакивали юркие истребители и вступали в бой с авиацией противника, защищавшей свои ударные кораблики. И кораблики эти били весьма чувствительно. Настолько, что даже флагману пришлось защищаться изо всех сил. И даже несмотря на это система оповестила экипаж, что уже несколько десятков отсеков полностью перекрыты из-за разгерметизации.
Если так страдал флагман – огромный транспортный крейсер «Моордан Свирепый», то что уж говорить о более мелких судах. Два из пяти фрегатов получили настолько сильные повреждения в ходовых отсеках, что просто встали, отстреливаясь и отрабатывая маневровыми двигателями, чтобы не врезаться в какой-нибудь булыжник размером с себя, а то и более.
