— Маркграф Редверт-Краснофф! Оскорбление мною получено. И зафиксировано. Извольте принять мой вызов. Право выбора места, времени и оружия остается за мной, как за оскорбленной стороной…
Хампер еле ушел от двух плазменных ударов, добавивших энергии его защитно-атакующему комплекту, и нырнул за бронированную дверь пункта управления охранными системами, видимо, в спешке кем-то оставленной приоткрытой. Маркграф прав, высоколобым везет — кувыркаться под плазмой что-то не хочется.
— Первый лейтенант, сэр! Мы с Данком отрезали полковника от запасных выходов. Глухо как вакууме-шлюзе. Все реперы Данк ему тоже обрубил. Может, нам его самим, чики-брики, а, лейтенант?
— Вот еще, размечтались! Не по чину вам, сержантам, полковников глушить. Оттесняйте его сюда. И пусть Данк пушки в стенках разносит к чертовой бабушке. Если не знает, как их отключить. Внизу на пульте их нет. Шевелитесь там, время не ждет…
— Баронет! Это не благородно! Вас трое против меня одного.
— Что вы, граф! Все полностью согласно дуэльному кодексу империи. Мне вовсе не нужны облыжные обвинения в нечистоплотности при выборе сил и средств. Главный сержант Маккена Робинрой — мой секундант. А ваш — штаб-сержант Вэсил Данкин, находящийся в вашем подчинении и лично вами, полковник, переведенный в красный резерв. Все протокольные формальности скрупулезно соблюдены, граф.
— К барьеру, полковник Редверт, сэр!
— К барьеру, первый лейтенант Хампер, сэр!
Излишней жестокости Даг Хампер себе не позволил, хотя мог бы угомонить Редверта-старшего самыми разнообразными болезненными способами. Незачем изгаляться, если полковник Редверт когда-нибудь, может быть, будет призван на службу империи. В чем Хампер определенно сомневался, но не ему было решать судьбу Егора Редверта-Краснофф.
— Дагги! У вас 40 секунд, трансбордеры десантуры на подходе. Патрульные стеноломы решили взглянуть поближе, кто там без них буянит. Убрать за собой не забудьте…
— Здесь вечеринка закончилась, Яни. Гости разошлись, посуда вымыта. Спасибо за помощь наверху. Подберите вашего Данка. А мы с Маком своим ходом, помаленьку-полегоньку нуль-переходом. Улисс! Не забыл, когда у меня званый вечер? И не увиливать, кадет Ян Кли, как в прошлый раз. Мак! Поехали!
19 днями ранее. Метрополия Террания-Прима. Барселона-Европа. Центр прикладной псионики "Альмавита".
— Маркграф Айвен Редверт-Краснофф! Я мог бы послать вам формальный вызов на дуэль за тенденциозное изложение известных вам фактов… Но, Айви, я этого делать не стану! Потому что сегодня ночью в Москве мне удалось свернуть мозги беспилотнику "Эгидатек". А потом мы ему ЭМ-зарядами по мордасам, как ты предполагал…
— Дагги!!! Как я рад видеть тебя живым и невредимым! Давай, рассказывай, как все было…
— … Говоришь, моей эйдетической картинкой железяка подавилась?
— Вероятно, коллега Хампер. Но не уверен. Нам бы провести серию экспериментов. Бармица надо подключать. Жаль, тот московский беспилотник вы с Дякличем не догадались эвакуировать.
— А не много ли вы хотите, ваша светлость?
— Извините, баронет, за бестактность. Я и фамилия Редверт-Краснофф безмерно вам благодарны за ваше беспримерное великодушие и несравненное благородство. Ваше мужество, храбрость, сэр Хампер, поистине безграничны…
18 днями ранее. Метрополия Террания-Прима. Хампер-манор.
О доблести, о подвигах, о славе былых времен магистр Хампер частенько задумывался, вглядываясь в древние тексты и аудиовизуальные фабулы. Он даже создал на данную тему специальный архив, озаглавив его очень ему понравившимися словами стародавнего русского поэта.
Хампер был уверен: во все эоны и эпохи грамотный воин всегда умел правильно воевать с любым оружием, на любой местности, в любых условиях, если у него хватало времени на подготовку и на достоверную оценку обстановки, дружественных сил и средств и того, что ему может противопоставить противник. Принцип здесь один — добиться превосходства над противником всеми ресурсами, имеющимися в твоем распоряжении.
Если бы у него, Дага Хампера, была такая возможность, то умного древнеримского центуриона или неглупого рыцаря-крестоносца из Священной Римской империи, не говоря уже о воителях из более поздних времен — он без проблем сможет научить пользоваться боевыми перчатками с излучателями, БИМом, ИЗАКом, объяснить, как не попасть под раздачу к полиамбиентному тактическому беспилотнику или к суборбитальному истребителю-бомбардировщику. В общем, невелика наука. Через пару месяцев работали бы не хуже сержанта Мака. Но вот научить воинственных пращуров жить и воевать в Звездной империи Террания у него вряд ли бы получилось быстро и безболезненно.
Предки его не раз озадачивали древним умением неимоверно запутывать простейшие вещи, то ли впадая в неосознанный самообман, то ли наивно полагая, будто собственной дуростью они могут обмануть не только себя, но и беспристрастных потомков.
К примеру, магистра Хампера ставила в тупик неистребимая страсть древних, нарушая связь времен, объявлять недолгое царствование тех или иных политических сил новыми или даже новейшими временами. Новейшим временем были провозглашены 70 лет СССР. Но власть вдруг переменилась, и опять наступили якобы новейшие времена. Хотя логичнее было бы их назвать сверхновыми, но, пожалуй, подобная метафора была выше разумения сервильных бытописателей тех лет. А вот несколько раньше их предшественники, в той же Российской империи, времена великих князей обозвали древнерусскими, хотя эти вроде бы древнерусские князья поддерживали династические связи и внешние сношения с современными им средневековыми монархами. То ли князей таким образом хотели уравнять в исторических правах с древнеегипетскими фараонами и римскими цезарями, то ли кому-то срочно понадобилось урезать историю государства российского на полтора тысячелетия? Непонятно.
В то же время англосаксы прозвали смещение с британского престола Якова II Стюарта новым временем, а все, что было до того — темными веками, и в дальнейшем твердо придерживались сей периодизации. Тогда как галлам тех веков зачем-то понадобилось нумеровать французские республики в промежутках между монархическими формами правления.
Вовсе парадоксальными выглядели в глазах магистра Хампера древнерусские коммунисты, провозгласившие счет времен от Рождества Христова своей эрой, даже сокращение соответствующее придумали: н. э. — наша эра. Хотя всем известно — тогдашние комми не отличались ни прилежной набожностью, ни исключительной приверженностью к христианским духовным ценностям.
