В глазах потемнело почти мгновенно. Однако ненадолго: вскоре Страд увидел утопающий в сгущающемся сумраке лес — тот самый, что покрывал остров Ламирэльи, — и Дролла.
«Выжил…» — Страд словно окаменел, а сердце в груди перестало биться.
Мракоборец, шатаясь и хрипя, ломился сквозь заросли. Глаза горели янтарем, время от времени Дролл использовал невидимые клинки, чтобы прорубить себе дальнейший путь. И направлялся он к логову Ламирэльи — Страд всем своим существом чувствовал это. Проклятая богиня звала его, задействовав ту часть силы Червоточины, что все еще оставалась в теле Дролла.
«Но он не справится один…» — видение растворялось, перед глазами Страда вновь возник пляж, уцелевшие маги, тянущиеся к холмам заросли.
Ему было страшно даже представить, что мракоборец в одиночку вступит в бой с существом, порождающим Червоточину.
«Что делать?.. — Страд с отчаянием скользил взглядом по остаткам войска. Он понимал: сейчас люди совершенно не готовы отправляться на поиски места заточения Ламирэльи, а перед этим еще и искать мракоборца. — Надо что-то предпринять. Причем как можно скорее».
Страд сам не заметил, как поднялся, а ноги понесли его прочь от берега. Одновременно с этим приходило и осознание того, что нужно сделать.
«Я просто разыщу Дролла, — сказал себе Страд. — Догоню, остановлю и верну сюда, чего бы это ни стоило…»
Ему было страшно. Страд не представлял, как Дролл отреагирует на его появление. Возможно, вновь захочет напасть. Или вообще не узнает. Однако сейчас это волновало Страда едва ли не в последнюю очередь. Все его сознание было сосредоточено на одном: наставник жив!..
Глава 27
Густой, почти что непроходимый лес словно бы старался задержать Страда. Тому, по примеру наставника, приходилось прорубать дорогу невидимыми клинками. Очень скоро Страд начал задыхаться, но не сбавлял темпа. Он чувствовал: Дролл не очень далеко, однако, чтобы нагнать его, придется постараться. А еще Страд очень боялся, что исчезнет ощущение легких рук, что будто лежали на его плечах и время от времени направляли.
До сегодняшнего дня он испытывал это чувство лишь однажды — в деревне Чешуйка, когда вел Дролла и старосту Тагра к мертвой твари из Червоточины, той самой, чья проклятая искра жизни вселилась в тело несчастного мальчика Матиса. Тогда дар прозревателя привел Страда прямо к цели. Но сейчас все могло быть иначе: все же Страд был обессилен. К тому же он так и не научился подчинять прозревательские способности своей воле — и сейчас клял себя за это.
«Если я не найду Дролла, это будет целиком моя вина», — думал он, продолжая прокладывать себе путь сквозь лесную тьму.
Страд раз за разом пытался увидеть наставника вновь, но тщетно. Одновременно с этим он перебирал в голове варианты того, как Дролл мог бы воспринять его появление. Их было множество, но Страд чувствовал, что мракоборец вряд ли обрадуется, увидев ученика.
«Случившееся в финале очень похоже на то, что произошло еще в Баумаре после боя с тварями из Червоточины, — размышлял Страд. Перед глазами вновь возникли подворотня и лежащий на земле плачущий Дролл. — Тогда Дролл довольно быстро пришел в себя. И ни о чем не помнил. Возможно, и сейчас все точно так же».
Если предположение верно, то мракоборец вновь стал самим собой еще на корабле, в карцере. Один, связанный заклинаниями, совершенно не понимающий, что происходит.
«Что же мы с ним сделали… — Страд стиснул зубы и покачал головой. — Он наверняка был напуган. А потом взрыв… Чудо, что Дроллу удалось выжить».
И благодарить за это чудо, как бы Страд ни противился собственным мыслям, скорее всего, нужно было силу Червоточины. Она защитила мракоборца от пламени, когда «Стального левиафана» не стало. А сейчас вела к месту заточения Ламирэльи.
Наверное…
Догадок и предположений было множество, они возникали одна за другой, мучили… Но Страд шел вперед, понимая, что не вправе отступить. Непрекращающаяся битва с зарослями выматывала, но вместе с тем — немного успокаивала. И прорубаясь сквозь ветки, отвоевывая у леса один десяток футов за другим, Страд постепенно оформил в голове план.
Он был почти уверен, что почувствует, когда Дролл окажется рядом. И как только это случится, вести себя надо будет очень тихо — чтобы мракоборец не догадался о присутствии Страда. Обездвиживание и сонное заклинания остановят Дролла, а затем остается совсем плевое дело — пустить в небо тревожную искру, отправить на берег бесплотного вестника с рассказом о произошедшем и ждать подмоги.
«Так и поступлю, — повторял про себя Страд. Мысль успокаивала. — Главное, что Дролл выжил, а с остальным мы непременно разберемся».
Сейчас даже предстоящий бой с Ламирэльей не казался ему таким серьезным делом, как поиски и возвращение наставника.
«Главное — успеть до того, как Дролл отыщет место, где заточена Ламирэлья. Вот только получится ли?» — Страд не был в этом уверен, и от подобных мыслей чувствовал себя еще более неуютно.
Один, посреди леса, на острове, созданном безумным Творцом… Гонясь за мракоборцем, с которым тоже далеко не все ладно… Меньше всего Страд хотел ввязываться в подобное испытание, но выбора не было.
Заросли вокруг шелестели листвой, встречали его голосами птиц и животных. Повсюду, несмотря на ночь, кипела жизнь, и Страд очень надеялся, что ему удастся избежать встречи с кем-нибудь опасным.
«Здесь наверняка водятся хищные звери, бестелесные существа, а может быть и чудовища — все же остров создавал Венкролл, — размышлял Страд. — Насколько щедро он населил здешние земли опасностями? Вдруг здесь и порождения Червоточины есть?»
Каждую минуту Страд ожидал услышать жуткий рев или вой, увидеть очертания огромной уродливой туши со множеством лап или щупалец, с которой придется сражаться. Ему очень хотелось быть незаметным, он мог бы пробираться вглубь леса гораздо тише — и куда медленнее, а это означало бы упустить Дролла почти наверняка. Именно поэтому Страд буквально ломился сквозь заросли — совсем как наставник в видении — и надеялся, что обитатели леса будут держаться от неведомого пришельца, кромсающего их дом при помощи непонятной силы, подальше, сочтя его опасным врагом. И пока что так и было…
Однако Страд прекрасно понимал, что, как только нагонит наставника, придется двигаться очень тихо. Реакция у Дролла отменная, и если тот обнаружит погоню, может произойти все, что угодно. Страд помнил безумный взгляд мракоборца в последние минуты так и не завершившегося турнира. Тот был готов убить, защищая созданных им же фантомов-тварей, и Страд спасся только благодаря Правителю и другим магам. Сейчас все, кто мог бы защитить его от обезумевшего наставника, остались уже довольно далеко — и при всем желании не смогут прийти на помощь.
«Я один на один с собственным учителем», — от этой мысли Страду стало жутко.
Почти тут же легкие невидимые пальцы прозревательского дара весьма ощутимо стиснули его плечи. В глазах у Страда потемнело, и он снова увидел наставника.
На сей раз Дролл скользил по склону оврага — помогая себе руками и то и дело обшаривая окрестности горящим взглядом. На лице мракоборца играла торжествующая и в то же время безумная улыбка. Он был у цели…
«Только не это…» — Страд замотал головой, стараясь прогнать видение, и когда это удалось, кинулся вперед быстрее прежнего.
Что же, теперь он хотя бы знал, куда идти, — овраг был приметным местом. И судя по подсказкам дара прозревателя, находился не очень далеко.
«Нужно успеть», — твердил себе Страд. Он уже практически бежал, не успевая полностью расчищать перед собой путь, и уцелевшие ветки хлестали его по лицу, плечам и груди.
К счастью, продолжалось это недолго. Вскоре Страд очутился на склоне того самого оврага, ярко освещенного огромными оранжевыми бутонами, и, не раздумывая, кинулся вниз. Заскользил по траве точно так же, как наставник. Только вот оглядываться в поисках дальнейшего пути ему не пришлось: Страд сразу же увидел, куда следует идти, как только он окажется на дне оврага.
