ничтожество – племянник полоцкого князя.
– Вот этот наглый щенок оскорбил меня, дядя! И грозит мне оружием! За это я его убью!
Веремуд поглядел на Сергея. Не признал. Он видел Сергея месяца четыре назад. Успел подзабыть.
– Ты кто, гридь?
– Мы уже знакомы, князь Веремуд, но я на тебя не обижаюсь, – покачал головой Сергей. – Ты немолод. Не удивительно, что тебя подводит память.
Не обиделся. Ждет продолжения.
– Я – Вартислав Дерзкий, хевдинг князя Стемида. Я был среди тех, кого Олег Киевский собрал этой зимой в княжьем городище – поговорить о нашем походе.
– Хевдинг? – Веремуд прищурился. – Ты нурман?
– Я варяг, – высокомерно ответил Сергей. – Но мне служит немало нурманов. А что это за визгливый щен, тявкающий у тебя из-под мышки и пускающий слюни от злобы?
– Я тебя вспомнил! – Веремуд ощерился. Более-менее добродушно. – Ты стребовал с новгородцев немалую виру за своего человека!
– Тогда я взял лишь серебро, – сказал Сергей. – Кровью я добрал позже.
– Ага. Дерзкий. А это сын моей сестры, – Веремуд повернулся к нахалу. – Святонег. Его отец – вождь из лютичей. Его убили прошлым летом. Теперь Святонег под моей рукой. А ты его обидел.
– А он – меня, – пожал плечами Сергей. – Он будет драться сам или выставит поединщика?
– Мне все равно, ты, пустошник! – закричал полулютич. – А мне все равно, кого убивать! Хоть тебя, хоть поединщика твоего! Мне без различия!
– Он точно слепой, если не видит меж нами разницы, – добродушно пророкотал позади Сергея знакомый голос Убийцы. – Хевдинг, если решишь драться сам, прибей его быстро. Пожалей убогого.
Сергей глянул через плечо. Ага, так лучше. Когда за спиной – пара десятков гридней, по-тихому тебя уже не удавят.
– Здрав будь, Веремуд!
Раздвинув Серегиных бойцов, вперед вышел Ререх. Неожиданно. Сергей думал, его корабли уже в километре отсюда.
Ререх тоже не один. Теперь силы практически сравнялись. С каждой стороны скопилось по полсотни бойцов. Да еще с других кораблей народ подошел, так что на изрытой копытами поляне стало совсем тесно. Старшина, которого Сергей заставил отдать кошелек, по-тихому смылся. Волы, о которых забыли, меланхолично двигали челюстями.
– Как было дело? – спросил Ререх у Сергея.
Спросил негромко, но племянник Веремуда услышал.
– Почему ты спрашиваешь его, а не меня? – возмутился он.
– Потому что он – мой родич, – спокойно ответил Ререх. – А тебя я вижу впервые. И ты мне уже не нравишься.
– Не сердись на него, Стемидыч, – успокаивающе произнес Веремуд. И племяннику: – Уймись! Мы выслушаем вас обоих.
– Ты на чьей стороне, дядя? – искривил губы полулютич. – Моей или этих чужаков?
– Мы на одной стороне, Святонег. И мы, и они. Я тоже слушаю тебя, Вартислав Дерзкий!
– Все просто, – сказал Сергей. – У меня два корабля. Драккар и вот этот, – он показал на торговую лодью. – Драккар взяли в волочение. За ним должна была идти моя лодья, но тут пришел… племянник. Сунул старшине серебро, велел убрать мое судно и ставить на волок его корабль. А черед был мой. Да и за мной уже собралось немало кораблей. Так что этот… племянник проявил неуважение не только ко мне. Потому я велел старосте отдать серебро, а не знающему обычаев племяннику посоветовал занять свое место в очереди. Надеюсь, ты научишь его уважению, князь Веремуд. И позволь дать тебе совет: вели своему родичу держаться подальше от кормила. Не то станет у тебя одной лодьей меньше.
– А хороший совет! – сказал кто-то из толпы. – Этот крикун ухитрился посадить корабль на мель в самое половодье. Я б такому даже корыто для стирки не доверил!
Святонег аж зашипел от ярости, но дядя похлопал его по плечу, сказал что-то негромко, видимо, посоветовал повременить с возмущением.
– Ты все сказал, Дерзкий?
– Пожалуй, – ответил Сергей. – Добавлю только: если он принесет подобающие извинения, я прощу ему грубые угрозы. К чему нам враждовать? Когда мы сойдемся с ромеями, каждый меч пригодится.
– Верные слова, – присоединился Ререх. – Что скажешь, Веремуд?
– Скажу: давай послушаем моего родича. Говори, Святонег!
– Я его убью! – выкрикнул полулютич. – Вот весь мой сказ!
– А он мне начинает нравиться! – заявил Грейп по-нурмански. – Храбрец. Люблю храбрецов. Хевдинг, можно я стану в круг вместо тебя?
– Встань в очередь, – тоже по-нурмански потребовал Дерруд.
– А я – как этот петушок! Тоже не люблю очередей! – ухмыльнулся Грейп.
– Дядя! Они над нами смеются!
– Нет, дурачок! – крикнул кто-то из кормчих, понимавших по-нурмански. – Смеются только над тобой!
Веремуд пожал массивными плечами:
– Я запретил бы тебе драться, Святонег, но ты ведь не послушаешь. Хочешь – дерись. Но мстить я за тебя не стану.
– Тебе не придется, дядя! – сердито заявил полулютич. – Ты! – крикнул он Сергею. – Кто твой поединщик?
– Я сам, – сказал Сергей. – Вылезай из-под дядькина плаща и неси сюда свою девичью попку. Пришло время ей познать ласку настоящего мужа!
В толпе заржали. Большинство было точно не на стороне Веремудова племянника.
«Приглашение» сработало как надо. Разъяренный полулютич, не медля ни секунды, ринулся в бой.
Народ поспешно раздался в стороны. Никто не хотел угодить под клинок. Сергей, так и не убравший саблю в ножны, ждал до последнего мига, а потом, крутанув восьмерку, плавно ушел полуповоротом, перебрасывая за спиной саблю из правой руки в левую, и нанес точно рассчитанный косой хлест по затылку противника. Шлема на полулютиче не было, и это упростило задачу. Прядь волос, клочок кожи, легкая контузия, и много-много крови. Сергей в свое время специально отрабатывал этот скользящий удар. Конечно, можно оглушить и ударив плоской стороной клинка, но так значительно эффектнее.
Полулютич пробежал еще пару шагов, крест-накрест взмахнул мечом, к счастью, никого не задев, и рухнул ничком.
Сергей картинно взмахнул саблей, стряхивая кровь.
– Присматривай за щенком, Веремуд, – произнес он, не повышая голоса. – Не то кто-нибудь поучит его уже как взрослого.
И, не оглядываясь на заворочавшегося в грязи Святонега, пошел вдоль волока следом за Ререхом. Он полагал, что вопрос закрыт.
Кто же знал, что племянник Веремуда окажется таким невезучим?
Глава 27
Киев. Тремя неделями позже. Дипломатия силы
– Виру за убийство? – изумился Ререх. – Варт его не убивал. Брат, я сам видел, как этот недоумок встал на четвереньки.
– А Веремуд утверждает, что Дерзкий убил его племянника! – возразил Трувор. – И предъявил труп этого племянника.
– Тебе?
– Не мне, – Трувор мотнул головой. – Хельгу. Но я тоже видел покойника. На теле нет других ран, кроме той, что нанес твой Вартислав.
– Что сказал Хельгу?
– Сказал: завтра будет суд.
– Суд так суд, – пожал плечами Ререх. – Там было полно свидетелей, и все
