– Ну это мы все можем, – кривилась от возмущения Лидия. – Тем более обидно, что из нас никого не взяли. Мы и стреляем лучше! – Но неожиданно она заметила, что губы у Ланьо, несмотря на ее браваду, трясутся, а в глазах поблескивают слезинки, и сразу перешла на шепот: – Ты чего?
И та не стала таиться:
– Это ведь я, дура, Танти идею по захвату вражеского командира подкинула. А он про опасность совсем не думает. Лучше бы сидел тут возле нас и автоматы подносил.
– Да ладно, не переживай ты так, самые лучшие ребята с ним пошли! – заявила Шелди с уверенностью, хотя и сама осознавала весь неимоверный риск ведущейся операции. – В крайнем случае, если прорваться не удастся, они сразу отступят и вернутся. Слышала ведь.
– Ага! Такие отступят! Да и Феликс уже дважды легко ранен был. Вдруг ослабнет?
– Все с ним нормально, сама пенкой вторую рану ему заливала, царапина.
– Ланьо! – крикнул со своего места Алоис. – Давай сюда к краберу. Начало связи со штабом. И через минуту вскользь заявляешь, что Парадорский ушел в ближнюю разведку.
Кажется, на другом конце связи больше всего переживали за людей, находящихся в данной комнате. Потому что только узрели, кто ведет связь, так и доклад слушать не стали. Наивысший полицейский чин только неразборчиво что-то буркнул и добавил:
– Тут выяснить обстановку желает ваш полковник.
И тут же на маленьком экране крабера показалось лицо Серджио Капочи:
– О! Капитан Ланьо! Как самочувствие?
– Ни единой раны или даже царапины, господин полковник! – нудно и излишне официально ответила Клеопатра.
– А что там противник вытворяет вокруг вас?
– Пока притих. Не иначе как гадость очередную замышляет.
– Будем надеяться, что недолго ему гадить осталось. Градины падают все бо́льшие и бо́льшие. Ученые уже уверены, что аномалия рассосется после обильных осадков.
– Как бы нас этими осадками не смыло, – скорее риторически волновалась капитан Ланьо. – Ни одной лодки нет порядочной или катера.
Серджио Капочи наконец решил переходить к более серьезным вопросам:
– А где там твой спаситель, наш бравый майор Парадорский?
– Он не только мой спаситель.
– Конечно, как я мог забыть! Он и принца нашего спас, и самого императора, пусть и косвенно.
– Тем не менее!
– Все равно вызови его для разговора.
– Нет его. Отправился в разведку с отрядом в пять человек.
– С чего это вдруг? – нахмурился полковник.
– Приходится майору лично выяснять все подробности о кознях врага и собственными силами решать локальные трудности.
– Кто ему разрешил?! – еще больше рассердился командир дивизиона.
– К сожалению, господин полковник, приказы капитана Ланьо для него неправомочны. – Клеопатра еле сдержалась, чтобы язык не показать. – И он сам решает проблемы вверенного ему подразделения. Вот если бы меня назначили командовать и присвоили внеочередное звание подполковника…
– Капитан! Как вы себя ведете?!
– Просто гипотетически представляю себя на месте майора, – пожала плечиками девушка под недоуменными взглядами своих подруг и Алоиса. – И тот момент, когда Парадорский после моего приказа никуда в разведку не идет, а занимается ремонтом и чисткой автоматов.
– Причем тут автоматы? – скривился Серджио.
– Вот и я спрашиваю, почему он именно меня заставил возиться со стрелковым оружием, а не взял с собой в разведку?
В переговорах повисла короткая пауза, которая прервалась вздохом полковника и его словами:
– Кто остался в батальоне за старшего?
– Старший лейтенант Полсат! – тут же отозвался Алоис, жестом заставляя Клеопатру развернуть к нем крабер. – Какие будут приказания?
– Да пока никаких. Но тут у наших военных инженеров возникла мысль использовать лодки-дирижабли на гиподинамической тяге магнитного полюса. Попытаются ночью к вам прорваться под тучей на двух лодках. Постарайтесь осмотреть и подготовить крышу.
При всей своей сообразительности Алоис не смог понять, что это за тяга такая, и решил себя не мучить терзаниями:
– А зачем? Это ведь какой риск! Дирижабли могут легко сбить, если заметят.
– Если они влетят в облако, то не заметят. Сейчас проводят испытания. И довольно успешные. А смысл – эвакуация тяжелораненых и части личного состава.
И опять мыслительная деятельность аналитика завела его в тупик:
– Тяжелораненые находятся в стабильном состоянии, обострения им пока не грозят. А личный состав?..
– Не тебе решать, друг Алоис! – вроде как по-товарищески воскликнул командир дивизиона. Но сделал это с такой сталью и холодом в голосе, что любое желание спорить или обсуждать пропадало сразу и навсегда.
– Есть просмотреть и подготовить крышу!
– Только не вздумай на это опасное дело посылать девушек. С них и в самом деле будет больше пользы при ремонте оружия. Пошли наверх ребят покрепче, там наверняка завалы разбирать после мин придется.
– Сделаем, господин полковник.
– И это… Как только вернется Парадорский, пусть немедленно свяжется со штабом. Я пока здесь и буду ждать.
Забрав крабер, по жесту Алоиса за соседний столик подсела Лидия Шелди, начавшая зачитывать подробные сводки о последнем бое, а сам аналитик зашипел в сторону нахохлившейся Клеопатры:
– Ты чего так себя ведешь? Что за грубость?
– Да плевать! – вырвалось у девушки, которая устало присела на стул с другой стороны боефикатора. Теперь разговор шел только между двумя сослуживцами. – Что он мне сделает?
Явно подразумевался полковник Капочи.
– О! Не скажи! – стал сердиться и Алоис. – И тебе может достаться, и даже мне мало не покажется, как временно здесь командующему. Но больше всех, знаешь, кому перепадет? Твоему спасителю.
– Вряд ли. У него большое будущее.
– Не спорю. Но мне как-то наедине Танти пожаловался, что Капочи его сильно ругал за поведение одной красавицы. И обещал за каждое ее официальное непослушание или грубость наказывать не провинившуюся, а именно Танти. Наш герой, конечно, за тебя стоял горой, ручался за твою дисциплину и сказал, что всегда лично готов понести за тебя наказание.
Капитан Ланьо понурила голову:
– Он мне это не рассказывал.
– Да он и мне это по секрету рассказал, и теперь голову мне свернет, если ты проговоришься о нашем разговоре. А я и так раненый, старый, больной и… голодный. Кстати, может, и в самом деле следует перекусить? О! Мне вроде как запах какой-то вкуснятинки померещился. Инга! Будь другом, сообрази нам хоть что-нибудь перекусить. А то в этой суматохе недолго от голода и ноги протянуть.
