— Получается так, — согласился я. — Ты сформулировала точно. Когда-то в России так ставили казачьи селения — по речным границам. Русский исторический опыт. Он дал отличные результаты!
— Ещё бы! — Розита хмыкнула. — Самая большая страна в мире! Ну, а технически ты это продумал?
— Вроде… Петарды, шутихи, дымовые шашки, сирены… Днём это должно сработать. Может, ещё динамические голограммы?
— Как ты это себе представляешь?
— Одеть двух крупных мужиков в ярко-красные костюмы, попросить, чтоб попрыгали в голографических узлах, и перекинуть их изображения на правый фланг беглецов. На этом фоне шутихи, дымовые шашки, петарды, сирены и мегафоны… На месте беглецов я шарахнулся бы влево. Что и требуется… Если уж грамотные люди двадцатого века шарахались от динамических голограмм, визжали о привидениях…
— А координаты?
— Я могу лететь над племенем и корректировать. Хорошо бы и ещё два вертолёта. И чтоб они не были бесшумными.
— Это ты поговори с Бруно. По его части.
— Поговорю.
— Когда всё это надо?
— Послезавтра они могут выйти на подступы к племени олей. Контактов с ними у меня не было. Поэтому предупредить не могу. А килов — могу.
— Подожди пока. Не было бы крови от твоих предупреждений. Килы ведь выйдут встречать с луками и копьями… Часа через два я тебя вызову. А ты пока поговори с Бруно.
— Слушаюсь.
Розита опять покривила полные губы в усмешке и исчезла с экрана.
…Бруно был в киберлаборатории. Я увидел на экране главный рабочий зал, и своих ребят в зале, и двух недоделанных роботов на обычном месте — по углам. И ребята увидали меня на экране, сбежались к нему.
— Что случилось, Сандро? — спросил Нат О`Лири.
— Послушайте разговор с Бруно — всё поймёте, — ответил я.
— Ну, конечно, — съязвила Ружена. — На пустой трёп у Сандро никогда нет времени.
Бруно сразу понял, что надо делать.
— Снять глушитель и дожигатель! — сказал он. — И вертолёт затарахтит, как первый фордовский трактор. Работы для двоих на пятнадцать минут. Правда, потом ставить их обратно — час… Кого ты приглашаешь на этот моцион?
— Если не возражаешь — тебя. И ещё Ната или Джима. Кто согласится.
— Я уже согласился, — подал голос Нат.
— Прекрасно! — Я обрадовался. Быстро всё решается.
— Сроки? — спросил Бруно.
— Это — с Розитой. Все нити у неё. Надо ещё загрузить петарды, шутихи, дымовые шашки. Сирены поставить. Мегафоны взять. И какие-то подарки айкупам. Придётся пользоваться их стоянкой. Так сказать, арендная плата…
— Какие подарки уместны? — деловито поинтересовался Бруно.
— Обычные. Посуда, ткани, инструменты. Кроме топоров.
— Твоё эмбарго на топоры уже вошло в анекдоты. — Бруно усмехнулся.
— Да хоть куда! — согласился я. — Лишь бы топоров не было!
— Подкармливать беглецов в пути не придётся?
— Их полтыщи! Важно напугать! А вот для себя берите по максимуму.
— Зачем? — удивился Бруно. — При твоей-то птицеферме…
— Так ведь разлив! — напомнил я. — Пойма Кривого ручья затоплена. На подкормку к купам не слетаешь. И насчёт горючки подумай. Нужен большой запас.
— Ну, ты наговорил!.. — Бруно покачал головой. — Ладно! Горючку возьму сухую, с корабля. Случай особый.
Сухую горючку, требующую только воды для разбавления, мы тут пока не производили и потому берегли, как до сих пор берегут золото на Земле — для особых случаев. Производство такой горючки требовало огромных давлений, которые на нашем оборудовании пока не получались. Новую технологию искали, но ещё не нашли. А запас потихоньку таял…
…Через два часа меня вызвала Аня Бахрам.
— Твой план принят, — почти торжественно известила она. — Сейчас Розита расписывает всем всё по часам. Послезавтра на рассвете вертолёты выйдут к площадке возле айкупов. Встреча там. Поскольку у тебя кругом вода…
— Какой план? — удивился я. — У меня не было никакого плана.
— Значит, мы все обмишурились? — Анюта рассмеялась. — Ты в бильярд играешь? Не сейчас, понятно, а в принципе…
— С детства не играл. Всё некогда.
— А в детстве предпочитал угловые лузы?
— Как ты догадалась?
— По твоему плану, которого не было. Ухр, Сандрик!
6. Обезумевшее племя послушно текло на северо-запад
Четыре дня мы старательно отклоняли племя от лобового пути на север. Видимо, ориентировалось оно только по солнцу и совершенно не понимало, что впереди.
А впереди — разлившиеся реки, сложившиеся племенные районы, неплохо вооружённые и чётко управляемые племена. Разве что маленькие: каждое вдвое-втрое меньше племени беглецов.
Дымовыми завесами, петардами, шутихами, сиренами, мегафонами и кривляньем красных динамических голограмм удалось постепенно отжать бегущее племя к верховьям двух рек — Большого и Малого Жога, где можно перейти реки вброд. А в нижнем и даже в среднем их течении многие беглецы неизбежно потонули бы при переправе. Потому что оба Жога, как и все реки вокруг, разлились.
Наблюдать сверху было страшно. Всё время плакали и визжали дети, кричали женщины и били детей, мужчины ругались, дрались и били женщин. На мой бесшумный вертолёт они таращились недолго и вскоре перестали замечать за своими бедами. А вот от тарахтящих вертолётов Бруно и Ната убегали словно зайцы.
Беглецы так спешили на север, как будто их ждал рай. Но я-то знал, что никто их не ждёт. И сладкой жизни им не будет.
Корректировка их движения давалась трудно, но всё же давалась. Восточнее, справа, при этом остались и оли и килы. И даже айкупы оказались теперь несколько восточнее прямого пути беглецов на север. Но этот прямой путь ещё мог вывести их на слияние Большой и Малой Аки, где стояло сейчас огромное озеро. Начнут его обходить — упрутся или в ту-пу или в купов. И быть беде!
Предстояло снова и снова отжимать беглецов на запад. А они уже сообразили, что появление над ними машин связано с непонятными пугающими огнями, густым чёрным дымом, грохотом, воем сверху и жуткими красными подпрыгивающими фигурами. Всё это неизменно возникало справа от племени, на всех полянах и опушках, во всех речных поймах. Всюду, где был хотя бы минимальный простор.
И обезумевшее племя вынуждено было отклоняться от основного пути левее, к закату. Каждый раз левее.
Дуга отклонения пролегла в конце концов и через те холмы с тихим голубым озером, где по подсказке колдуна Риха можно было найти бокситы и малахит.
На вершинах холмов мы сажали вертолёты две ночи подряд. Пили чистую родниковую водичку из крошечного озерка, растворяли ею сухую горючку для машин. А на третью ночь уступили холмы и озеро бегущему племени. Сами же ушли на ночёвку к селению айкупов. Другой подходящей площадки сразу для трёх вертолётов поблизости не было.
