Эдуард Байков - Рой

По мере того как Валера рассказывал, Слепян менялся в лице – под конец оно стало белым как мел.

– Да вы что?! – выдохнул он, когда капитан закончил свой рассказ. – Это же крах! Ептать, крах всему! Куда нам теперь? Вокруг – враждебный мир!.. – Он покачал головой и с горькой усмешкой добавил: – Мы просто все здесь передохнем…

Подольский скривился, а Батыр откинулся в кресле:

– Ха! Рано ты нас на погост зовешь, майор. – И пропел: – Не падайте духом, поручик Голицын!.. Мы еще всех объебем, – подался он к Вазгену. – Понял? Ты сам, кум, пораскинь мозгами – деваться нам все равно некуда. Давай соберись и всех своих навостри – дело надо делать. Общее дело!..

Его поддержал Валера:

– Если все они заразились, то уже обречены. Сегодня так: или мы их, этих зомби, или они нас. Давай херачить врагов до последнего патрона и вздоха!

С минуту все сидели молча, думали – об одном и том же. Тут Штепа подал голос:

– Ну так че, давайте соберем делегацию – и к складским. Авось примут нас к себе. Тем более, если мы не с пустыми руками к ним заявимся.

Батыр вскинул голову, прищурился, обвел взглядом подельников – предложение сержанта ни у кого не вызвало возражений. Предводитель помрачнел.

– Ни к кому на поклон мы не пойдем! – отрезал он. – Свою хазу заимеем. Своя у нас малина…

На время опять воцарилось молчание. Затем Валера промолвил:

– Извини, шеф, но на этот раз ты не прав. Лично я подамся как раз к Лехе Меркурьеву. Остальные – решайте сами.

Батыр посмотрел на Слепяна:

– Что решил?

Тот надул щеки, с натугой выдохнул и кивнул:

– Я с тобой. И все мои тоже.

Штепа усмехнулся и подсел к Валере:

– А я с капитаном. Вот так.

Абдульманов наморщил лоб, задумчиво потер переносицу и развел руками:

– Удерживать я вас не буду. Теперь опять каждый сам за себя. Но наших из пятого отряда я беру с собой. И без базаров!

Подольский кивнул: решение командира – закон для подчиненных. Лишь добавил:

– Вообще, может, ничего и не случится.

Зульфар кивнул:

– На все воля Аллаха!.. – А потом хлопнул ладонями по столу: – За дело!

Сделали так, как задумали. На ночь все бараки закрыли снаружи на замки. Повсюду выставили караулы из числа вертухаев – они народ привычный для такого дела. Велели им смотреть в оба. Кажется, зэки ничего не заметили: во всяком случае, никто права не качал и на рожон не лез. А если б и рвался наружу – один хрен не выпустили бы. Строжайший приказ коменданта зоны, и баста!

Ночь прошла спокойно. Но Валера спал тревожно, урывками – тревога грызла его изнутри. И едва лишь наступил рассвет, капитан спрыгнул с кровати, по-быстрому умылся, привел себя в порядок и, полностью экипированный, вышел наружу.

Воздух был по-утреннему чист и прохладен. Первые лучи солнца осветили территорию колонии, разгоняя ночные тени по углам, вытесняя их отовсюду. Подольский снял автомат с плеча, потянулся, глубоко вздохнул несколько раз и сделал небольшую разминку. После чего поднял оружие и бодрым шагом двинулся в сторону жилой зоны.

Ему внезапно подумалось, что в последнее время совсем не слышно пения птиц. Обычно по утрам пичуги на разные голоса принимались щебетать и чирикать… Неужели они почувствовали опасность и улетели подальше от этого проклятого места – города и распространившейся в нем заразы? И вообще, поражают ли эти нановиты, как их называл Меркурьев, других живых существ – помимо человека? К примеру, собак, кошек, птиц, там, и, конечно же, вездесущих крыс и мышей… Ведь тогда дело совсем швах. Зверушки проберутся через любые преграды и кордоны и понесут заразу дальше. А птицы так вообще разнесут ее по всему белу свету. Вот тогда человечеству уж точно кирдык!..

Внезапно его размышления были грубо прерваны громкими криками. Потом послышался звон разбившегося стекла и гулкие удары – металла о металл. Шум доносился со стороны жилой зоны. Подольский перехватил автомат и со всех ног бросился туда.

Одна мысль колотилась в его голове, холодила своей неотвратимостью: все, ЭТО началось!

Прапорщик Иван Тюлькин, ставший с недавних пор помощником майора Слепяна, в ту ночь лично проверял караулы в жилой зоне. То, что он узнал от начальства, привело его в замешательство, если не сказать больше – в ужас. Затянувшаяся, но все еще ноющая рана на ноге напоминала о том кошмаре, который он и все его сослуживцы пережили в недавнем прошлом. Впрочем, пережили не все – кое-кого ухлопали превратившиеся в чудовищ коллеги по работе.

В свое время их много чему учили и ко многому готовили – в том числе к действиям по подавлению бунта и пресечению побега. Но такое никто и представить себе не мог. Просто бредовая фантастика какая-то! Чтобы люди превращались то ли в ходячих мертвецов, то ли в оборотней…

Так он думал, обходя территорию жилой зоны. Перед самым рассветом еще раз проверил посты, доложил по рации дежурному в караульном помещении: все тихо. Дежурил сегодня тот никогда не унывающий спецназовец из пятого отряда – Степанов. Штепа – такое у него было погоняло. Нормальный, кстати, мужик, Тюлькину он нравился. Впрочем, и нынешние командиры – Абдульманов и Подольский – тоже были в норме. Вообще, как успел убедиться за годы общения с бээсниками прапорщик, самыми дисциплинированными и неконфликтными были бывшие бойцы и офицеры спецподразделений. Достойно держались и бывшие опера со следаками. А вот среди осужденных пэпээсников и дэпээсников встречалась разная публика. Проверку на вшивость не каждый выдерживал.

Вот их-то и было большинство в их колонии. И сейчас эти шесть сотен человек из шести отрядов могли превратиться в хер знает кого и устроить ту еще бучу…

Лучи солнца осветили колонию, и Тюлькин с радостью подумал, что через час его сменят, он завалится на диван у себя в комнате и всласть отоспится. Тут раздался тревожный вскрик одного из караульных. За ним другой, третий. Отовсюду слышались сигналы тревоги. А вослед… треск ломающихся оконных рам и звон разбиваемого стекла. Иван подбежал к ближайшему бараку, от которого пятился выставивший перед собой ствол автомата охранник.

В окна, тряся решетки, лезла одичавшая масса людей… нет, не людей, а озверевших нелюдей. Перекошенные лица, выпученные, ничего не выражающие глаза, разверстые рты, из которых вырывалось глухое рычание или бессмысленный набор звуков… Это все, что успел заметить прапор.

В следующую секунду он поднес рацию к губам и поднял тревогу.

А рвущиеся наружу твари уже принялись колотить в запертые металлические двери чем-то тяжелым. Бум! Бум! Бум-м! И так во всех шести бараках. Охранники отступали к металлической ограде, разделяющей обе зоны. Тюлькин махнул караульным на вышках – спускайтесь. Все равно от них толку мало – если эти вурдалаки вырвутся и полезут наверх, долго охранники не продержатся. К чему лишние потери?..