обладают бесконечной энергией. Этим столпам неизвестно сколько тысяч лет, и они до сих пор держат щит. Но любая энергия, в конце концов, иссякает, какой бы бесконечной она ни казалась. А эти столпы, возможно, и вовсе есть нечто техногенное, оставшееся от прошлой цивилизации. И если я не ошибаюсь, в какой-то момент там может что-то сломаться. Потому я и задал такой вопрос Хагену.
— Нет, со столпами все в порядке, — ответил Хаген. — Дело в облаках Шаргана, — он указал взглядом вверх, словно красное облако прямо сейчас висело над нами. — Демонам больше почти никто не противостоит, они набирают силу. Но, знаешь, жрицы могут ошибаться. Будь так, это бы ощутили не только в храмах Йолим, должны были почувствовать и монахини храма Манушермы, они всегда чувствуют изменения на Адаре. Но они молчат.
Это был странный разговор, и я хотел сейчас поговорить далеко не о каких-то надуманных пророчествах жриц богини смерти, поэтому сменил тему:
— Как ты понял, что я адамант? — я с интересом уставился на Хагена. — Что меня выдало, я ведь, кажется, все продумал и был осторожен. Неужели из-за магической силы?
— Нет, — усмехнулся Хаген, — среди людей тоже бывают талантливые и сильны многогранники. Не потому. Твоя физическая сила. Ты пронес меня больше половины барга. Для ребенка, даже физически очень сильного, такое провернуть невозможно. Во мне девяносто рутров, а ты, после того как потратил всю силу, еще и умудрился протащить меня столько. Нет, человеческий мальчишка на такое неспособен. Будь ты обычным мальчишкой, рухнул бы без сознания сразу же после закрытия дыры. И до сих пор бы еще восстанавливался.
Я разочарованно вскинул брови. Нет, не ответ Хагена меня разочаровал, а то, что я хоть и думал о том, что это может быть подозрительным, и даже оправдание придумал, но Хаген меня так об этом и не спросил.
— А еще, — продолжил Хаген, хитро прищурив глаза, — когда я начал подозревать, что ты адамант, я украл твой волосок и хорошенько рассмотрел луковицу волоса через увеличительное стекло. Она сияла, как бриллиант. Элайна красит тебе волосы травой тинает?
Я кивнул.
— Есть и другие способы изменить внешность. Магические. Ты ведь знаешь? Но этот процесс необратимый, твои волосы навсегда останутся рыжими.
— Нет, не стоит, — качнул я головой.
Прибегать к ведьмовскому вмешательству очень уж не хотелось. Хаген, словно поняв, о чем я думаю, с пониманием кивнул.
На кухню осторожно, явно боясь нам помешать, вошла Эл.
— Ну? Как все прошло? — с надеждой уставилась она на меня. — Получилось?
Я кивнул и усмехнулся.
У Элайны плохо получилось скрыть радость, хотя она и постаралась сказать это строго:
— Ну значит, думаю, ты можешь остаться, Хаген.
* * *
Через два месяца, после того как у нас поселился Хаген, они с Элайной сыграли свадьбу. Теперь, можно сказать, у нас была полноценная семья.
Мне нравились эти перемены. Во-первых, Элайне больше не нужно было работать, и мы могли тратить деньги из моего наследства, прикрываясь Хагеном. Никого не удивляло, что у некро-мастера имеется драгоценный металл или камень. Во-вторых, Элайна стала счастливее и спокойнее, она больше не переживала, что я слишком себя выдаю, она ничего больше от меня не скрывала. Да и, если честно, Эл свалила все эти заботы на мужа и наконец смогла расслабиться. Наверное, теперь она попросту чувствовала себя в безопасности.
В-третьих, и в-главных, мне больше не нужно было притворяться перед мастером. Теперь я мог изучать все, что знал и умел Хаген. Мог спрашивать обо всем, о чем хотел знать. И Хаген, в отличие от Эл, никогда не пытался ничего скрыть от меня. Напротив — он с охотным рвением учил меня всему, чему только мог. И чем бы я ни интересовался, о чем бы не спрашивал, он всегда обстоятельно все объяснял и рассказывал. Хаген считал это чем-то вроде предназначения, так даже и говорил: «Это великая честь для любого многогранника обучать адамантийца. А мне повезло вдвойне — я обучаю будущего императора».
Но не один он так этому радовался, я тоже всерьез полагал, что появление Хагена в нашей жизни большой подарок судьбы. Многие вечера мы с ним проводили, обсуждая дальнейшие планы, думая над тем, как мне вернуть империю. И Хаген давал много дельных советов, он буквально фонтанировал идеями. У меня наконец-то появился полноценный сторонник, начало было положено.
С появлением Хагена вся наша семья стала счастливее. И, наверное, это время было самыми лучшими годами моего детства на Адаре.
Но время быстро летело, как и заканчивались детские годы. Я учился и креп, и вскоре настал тот день, когда я сумел закрыть грань некромантии и самостоятельно развоплотить нежить. В то время мне уж полгода как стукнуло тринадцать, и по-хорошему я должен был отправиться в школу магии, чтобы подтвердить свои грани и получить звание многогранника. Но мы решили с этим не спешить.
Во-первых, я это сделал слишком быстро для человека, еще и успел открыть грани мироздания, о которых главный магистр школы Хенрик Динокес тоже узнал, ему доложил граф Скаргард. Во-вторых, если я подтвержу грань, это будет значить, что обучение завершено. И в этом случае Хагену придется покинуть нас и уехать обучать другого неофита с некро-гранью. И нет гарантий, что мы сможем отправиться с ним. Не потому, что это запрещено, мастера по работе часто переезжают с семьями. А потому что нас могут отправить обучать какого-нибудь графского сыночка, и тогда кто-нибудь из аристократов может увидеть и узнать графиню Элайну Хомсфрид, фрейлину императрицы Лукреции Девангер. Поэтому с этим мы решили пока повременить и довести до закрытия мои грани мироздания. А после мы собирались и вовсе переехать в герцогство Ятершат, туда где находилось родовое поместье Боулей.
И возможно, все бы так и продолжалось, мы бы жили спокойно, осуществляли планы и постепенно двигались к цели. Возможно, так бы все и было. Но в один из «прекрасных» дней наш покой потревожили и все наши планы полетели к чертям.
Это был обычный выходной день. Элайна и Тай отправились на рынок за продуктами, а мы с Хагеном чинили начавшую протекать после грозы крышу.
Я к этому времени в достаточной силе овладел гранью воздуха, и теперь умел подымать и опускать предметы. Даже тяжелые — для меня это было несложно.
Но мастерство обладателя воздушной грани заключалось не в этом, а в точности. Ветер это не то же самое, что телекинез. Им нужно уметь управлять правильно и
