в любых обстоятельствах. Выбросив из головы мысли об убийстве Азимова, я прогуливался по району, где жил чиновник, подглядывал за ним сквозь стены и всячески изображал праздного туриста. Запоминая распорядок дня клиента, думал о чудесной архитектуре старого города или вкусной еде, которой меня накормят местные рестораторы. Удивительно, но это сработало. Я не ощущал присутствия телепата, как в тот раз, когда выполнял задание Администратора в Понтикусе.
Особое внимание я уделил проспекту Джигурды.
Не знаю, как у вас, а у меня это название вызывает улыбку. Фиг его знает, что за деятель, но прикольно.
Проспект оказался довольно протяжённым — его проложили с севера на юг, от мечети Гейдара до Центрального ботанического сада. Как вы понимаете, водитель Азимова должен был свернуть на восток и углубиться в лабиринт улочек Ичеришехера, чтобы довезти хозяина к пункту назначения. Здесь атаковать смысла не было. Меня интересовал полукилометровый отрезок между Орловской площадью и улицей Бакиханова.
Наблюдая за своим клиентом на протяжении недели, я пришёл к выводу, что он предпочитает ездить на переднем сиденье рядом с водителем. В этом вопросе повезло. А вот в чём не повезло — так это в нереальном трафике вечернего Баку. Проспект заполнялся автомобилями, а в пятницу вечером стоял в пробке. Я не мог бить через лобовое стекло, поскольку мне мешали другие транспортные средства. Да и позиции, подходящей для моих требований, хоть убейте, не обнаружил. Это означало, что от снайперской стрельбы я вынужден отказаться.
Решение обнаружилось на восьмой день.
Азимов каждое утро, выезжая из своего дома, останавливается у одной и той же кофейни, чтобы выпить чашечку крепкого турецкого кофе. Совершив этот ритуал, мужик покупает пачку сигарет «Гобустан» и, закурив, садится в машину. Водитель трогается с места, а наш герой выпускает клубы сизого дыма в окно.
Я не могу отравить кофе. Телепат наливает себе напиток из общего с Азимовым кофейника и проводит дегустацию перед тем, как его подопечный приступит к своему ритуалу. Азимов боится отравления. Если с бодигардом ничего не происходит в течение двух-трёх минут, чиновник берёт кофейник и наполняет собственную чашку.
Находиться рядом нельзя — телепат почует угрозу.
Ежели кофе отравить не получается, то что я могу? Отказаться от заказа? Нет, дорогие мои. Встречались в моих прошлых жизнях орешки и покрепче.
Идея явилась ко мне ночью, во сне.
Как и всё гениальное.
Лучший способ угробить курящего человека — вколоть ему в сигарету конскую дозу фентанила. Это мощный анальгетик, который при передозе на раз-два отправит клиента к праотцам. Показан при послеоперационных болях, онкологии, стенокардии и прочих инфарктах миокарда. Прикол в том, что в моём мире такие препараты нельзя купить без рецепта врача. А здесь — пожалуйста, сколько угодно.
Вообще, меня порадовали имперские аптеки.
Заглянув в одно такое местечко я приятно удивился разнообразию веществ, которые можно смешивать в нужных пропорциях и получать более интересные составы.
А тут и смешивать не нужно.
Вы скажете: родной, фентанил вкалывается внутривенно либо внутримышечно. И будете тысячу раз правы. Фиг его знает, почему эта дрянь срабатывает во время затяжки сигаретным дымом. Меня когда-то научили, я попробовал… и, доложу я вам, это тема. Есть даже нарики, которые торчат на этом веществе. Чтобы убить пациента, достаточно оформить передозировку в два миллиграмма. Слышали о рокере Принсе? Да-да, он отбросил коньки от фентанила.
Так вот, с сигаретами и бухлом раствор сочетается изумительно.
…Утро следующего дня прошло в хлопотах. Ночью я пробил колёса рыдвана, на котором хозяин кофейни ездит в старый город. Стащил из машины ключи от заведения, добрался в Ичери-Шехера на такси и навёл небольшой марафет в сигаретном лотке. Вычистил весь запас «Гобустана» и оставил одну-единственную пачку, обработанную мной накануне. Я. между прочим, целый вечер убил, прокалывая стеклянным шприцем фильтры и впрыскивая вещество в табачные столбики. До этого я наблюдал за лавкой в течение трёх дней и убедился в том, что Азимов — первый клиент кофейни. Фишка в том, что жители Баку, как и их собратья в Фазисе, очень не любят просыпаться раньше десяти утра. Чиновник губернаторского дворца — единственное исключение из общего правила. Напрашивается разумный вывод: никто, кроме него, не купит отравленный «Гобустан». Надеюсь…
Если доза рассчитана верно, чиновника свалит после десятой затяжки.
Пять минут времени.
Я должен наблюдать за процессом, не выдавая себя. Для этой цели я занял позицию на крыше старого дома в квартале от места событий. Устроившись поудобнее на черепичном скате, приставил к глазам бинокль и применил свою новую способность. Взгляд сделал прозрачными крыши нескольких домов, стены, балконы и перекрытия. Несколько минут я наблюдал за пустой улицей, а ветер пытался сбросить меня на тротуар.
Хозяин, как я и рассчитывал, добрался до кофейни с небольшим опозданием. Открыл приёмное окошко, выставил столик и пару стульев, а затем обнаружил, что все сигареты куда-то пропали. Проверить ближайший мусорный бак он, естественно, не догадался. Ключи я успел запихнуть обратно в бардачок авто, так что пропажи никто не заметил.
Сквозь стену кофейни я видел, как хозяин набирает чей-то номер на стационарном аппарате, прикладывает трубку к уху, что-то говорит, усиленно жестикулируя. Ну, понятно. Договаривается с поставщиком. Дескать, товар закончился, срочно подвозите ещё.
Тем временем из переулка вырулила чёрная «пантера».
Я, затаив дыхание, наблюдал за действиями Азимова и сопровождавшего его телепата. Бодигард выглядел спокойным, уверенным в себе человеком. Брюки со стрелками, чёрная рубашка, кожаная куртка. До блеска начищенные туфли. Солидный телохранитель уважаемого господина. Ещё одна бросившаяся в глаза деталь — поясные ножны с коротким мечом. Не вакидзаси, но что-то очень похожее. На правом бедре телохранитель разместил нож — чехол удерживался сложной системой креплений.
Ежедневный ритуал повторился с точностью до шага.
Водитель припарковал машину на пешеходном тротуаре, заехав на бордюр двумя боковыми колёсами. Азимов неспешно выбрался из салона, подошёл к окошку и начал переговариваться с хозяином, пока тот готовил утренний напиток.
Терпеливо жду.
Чиновник берёт чашку, садится за столик. Бодигард забирает вторую чашку и джебену — глиняный кувшин с носиком. Такие ёмкости используются для приготовления кофе в Эфиопии. Телохранитель наполняет свою чашку на треть, пробует. Азимов никуда не спешит — эти ритуальные действия разворачиваются ежедневно. Через три минуты чиновник берёт джебену и наливает себе. Приглашающий жест — и телохранитель присоединяется. Я вижу, как мужчины обмениваются скупыми фразами.
На столе — пачка сигарет.
Та самая.
Видимо, я пропустил момент, когда чиновник забрал «Гобустан» у хозяина кофейни.
