Вот и решил себя показать.
— Показал! Теперь ничего не помнят.
— Знаем, мы все эти «не помню»! Все помнят! Молчат только! Стыдно! Свинобои!
— Кром Гроза Свиней и аристо, как его там, Повелитель Хлева! Звучит?
И громогласное «ха-ха».
Впрочем, молва ошибалась, называя амнезию «выдуманной». Кому, как не мне было известно, что за последние пять суток память у обоих товарищей очищена настолько, что даже боги не смогут ее вернуть. По крайней мере, такие гарантии давал Оринус. О потраченных способностях я не жалел. Даже в случае, если однорогий не сочтет поводы их использования весомыми, полученную информацию трудно переоценить. Впрочем, склонялся, что вернет. Потому что я шел по следу всяких последователей Раоноса, которые надсмехались честолюбивым ящером. Иначе зачем они водрузили его бесценный дар на хряка? Явно ведь глумились. С другой стороны, как подать.
Новоявленные родственники сулили множество проблем. И с таких сторон, которые не решишь обычными силовыми методами, не вступая в конфликт с государством. А с Империей до определенного момента я связывал множество планов.
Если бы не ограничения телепортов на действие в землях Хаоса, то оба с установленными точками (а изменить их было нельзя, по крайней мере, не ближайшие десять лет) продал/подбросил/отдал бы гоблам и ограм. И пусть бы резвились раз в месяц в райских кущах. Кстати, людоедством и поеданием разумных страдали далеко не все двухголовые. Царским блюдом для них считались отчего-то ослы, затем в гастрономических предпочтениях шли бараны, после лошади: от обычных кляч до единорогов, ну, и разное зверье. И уж совсем в бескормицу — двуногие. Учитывая крайне суровые места проживания, животноводством там не займешься. А так, отдали бы многое за такой портал. В принципе, с их шаманами можно обговорить. Все равно в горы отправляться придется — страх на них навести, и к гарпиям наведаться. Там должны проживать несколько стай.
Кстати, поиском потерянных Тирнаром ценностей занималась вся детвора Черноягодья, да и многие взрослые. Видимо, слуга все же отследил пропажу артефактов. В результате прощупывали, едва не просеивали, каждый кубический сантиметр навоза. Находили золото, украшения, но четыре цилиндра, пока оставались за кадром.
Ага, а вот это интересно.
Чуть сбавил обороты единорога. Эльфийские умения — это просто волшебно, мне не нужно было натягивать поводья, всего лишь мысленный посыл, и вот он замедлил шаг, будто по своей воле. Я же слушал разговор группы малых родов, у которых не имелось великих покровителей:
— Улаф — вот реально, кто должен править! Сходил под землю, победил. В итоге, двое тотемы получили, восемь — умения.
— А шестеро из двадцати двух головы сложило!
— Точно-точно.
— Да им-то какая разница? Они голытьба! Заметьте, своих Медведей он в первый раз не потащил. Только добровольцев из тех, кто последний хрен без соли доедали.
— Вот ведь идиоты, ни медяка за душой, а туда же… Подавай тотемы, умения… Зачем они им? Лучше бы чем-нибудь полезным занялись бездельники! В каждой семье по семь-восемь братьев и сестер осталось. Кто матери и отцу теперь поможет их на ноги поднимать?
— Не наговаривай, бедные — да. Но точно не бездельники. Просто одним везет, а другим нет. Может и к этим Азалия теперь лицом повернется… Все же не рядовой случай.
— Ага, повернется! Кому они нужны? Умения и тотемы надо развивать, сами по себе они — плюнуть и растереть. На рабов, чтобы на алтарях их резать, у них денег не было и не будет. Значит, требуется идти в земли Хаоса. Сколько они там проживут без оружия и брони, без выучки? И это все тоже денег стоит. Вот-вот.
— Прав ты. Сейчас, когда поняли, как можно добыть тотемы и умения, никто больше бесштанных с собой не возьмет. У зажиточных родов и артефакты, и оружие, и броня имеется. Своих будут подтягивать. Собирателей душ не так много, а вниз не сунешься. Там дышать нечем. Поэтому останутся все эти «великие воины» голыми. И поделом! — злость и зависть сквозили в каждом голосе.
— Смотри аристо, как на параде.
— Ага, высоко взлетел. Но то древняя кровь в нем играет. Когда они были, действительно, силой.
— А сейчас?
— Сейчас вон со свиньями милуются. И что ты думаешь наш гость, он один такой? Да, через одного!
Только подумал, что хоть кого-то занимало, действительно, нечто стоящее, как тут же разговор свернул к разным бесчинствам. Но в целом картина полностью совпадала с рассказанным вчера старостой. Никто из Великих или просто богатых родов не пожелал участвовать в «авантюре» Медведя. И этих вахлаков посадили на хлебное место? Золотую жилу? Не понимал я отца великого герцога. Или имелись некие другие причины. А так, абсолютно все ограничения должны были толкать Народ на покорение земель Хаоса. На деле, все получилось не так, как задумывалось. Если я правильно понимал замыслы.
Опять донесся злой шепоток от четверки безтотемных представителей младших ветвей и обычных родов. Денег, власти и силы за ними не водилось.
— Смотри, едет весь из себя важный. Паскудный убийца! Еще и нелюдью себя окружил, и грязными хуманами!
— Ирвин, ты лучше рот прикрывай, и потише говори. Для тебя же будет хуже, если глэрд услышит. Ты ведь затем и минуты не проживешь. Ты волчий прихлебатель и медвежий приспешник — это все знают! Как и то, что о людях они не думают!
— Глэрд что ли думает? — вмешался еще один.
— Он не просто думает, он делает! Когда с Лидией на Поединок богов выходил…
— С бабой-то…
— Эта баба четверых тотемных в прошлом году разделала, как баранов на бойне, и не запыхалась, за ней погребальных костров — не одно поселение. Понял ты⁈ Идиот! Баба… Эта баба половину Черноягодья бы вырезала. И долго бы ты подыхал.
— Джек, что дальше?
— Дальше, глэрд сразу сказал перед дуэлью. Если я погибну в бою, пусть мои дома и имущество разделят между самыми бедными родами, а контролировать передачу должны не Волки и Медведи, чья алчность всем известна, а самые честные представители Народа. Амелия пусть живет, пользу нам всем приносит — лечит. Остальные деньги — создать фонд для борьбы с гоблами и с другими разбойниками, которые житья не дают простым людям. Выплачивать награды за их головы. Так и сказал, я до этих паскуд даже от стола Кроноса дотянусь, — врал и не краснел, точно помнил, что такого не говорил, — Еще чтобы варсов, каждый
