А он, нисколько не косясь себе за спину, тоже воскликнул:
– Всем здравствовать!
Пузин заметил, что ребенок так до него и не дошел, настороженно замерев в полуметре и глядя ему за спину, обратил внимание, что и все хардийцы напряжены. И рассмеялся, тыкая рукой в орла:
– Вы его не пугайтесь! Это самый добрый, отважный и умный орел во Вселенной. Зовут его Ф-фотя. Прошу любить и жаловать! Он друг детства Валии и Кималы, которые сейчас считаются официальными женами нашего Кормильца.
Под его радостный смех Михаил скривился, словно не особо радовался своей нечаянной женитьбе:
– Ну и к чему об этом на весь мир трубить?
– Не бойся, Пеотия тебя простит, – подбодрил археолог молодого коллегу. – Обстоятельства – сильнее некоторых законов!
– И мы вас приветствуем! – сказал Бензик. – Но как вы сюда попали? Неужели вас принес орел?
– Нет, Ф-фотя у нас по телепортам не мастак. – Пузин встал, и Тасон маленькими шажками двинулся в обход шумно ведущего рассказ мужчины. – Это Миха расстарался: сбежал из своей тюрьмы, и его перебросило на ту самую площадку, куда изначально из мира адельванов в другой мир скелетов забросило нашего Броди. И этот круг оказался теплым. Поэтому парень бросился за всеми нами в Пантеон, надеясь, что нас там застанет, но отыскал только меня с Ф-фотей. А так как я знаю, где в плену находится Броди с женщинами и желлатуками, то мы сразу и решили отправиться за помощью на планету Миха. Но когда почти опустились на круг телепорта, дружно подумали о дворце, и вот оказались прямо здесь!
И вдруг Ф-фотя со всего размаху долбанул Михаила клювом по затылку. Удар получился настолько мощным, что у нормального человека голова бы сразу в трусы провалилась. А у здоровяка она оказалась как кисель, и гигантский клюв просто увяз там! Бедный орел и пикнуть не мог. Только и попытался, бешено мотая головой и широко расставив лапы, высвободить свое главное оружие. И тут Михаил отскочил от орла, и от него во все стороны ударила волна жара. Пузин отлетел к стене, словно пушинка. Ф-фотя упал лапами кверху и вывалился в коридор, скользя на спине и пытаясь затормозить раскинутыми крыльями. Женщин Бензик успел прикрыть чем-то из своего арсенала, и они, как и он сам, просто упали на пол.
Тут же мелькнувшая из-за спины Тасона дыня с противным скрежетом ударила в меняющий свои очертания сгусток, бывший еще недавно человеком. И в мгновение ока на этом месте образовалась метровая сфера насыщенного пурпурного цвета. Он дергалась как живая, вибрировала, скрипела, но неведомое существо не выпускало.
На всякий случай херувимчик еще и ладонь к ней приложил, и сфера застыла.
– Орел вроде не сильно пострадал, – сообщил Тасон вскочившему на ноги доктору и указал на Пузина: – А вот ему понадобится помощь.
Видя, что женщины поднимаются с пола, эскулап метнулся к археологу. И пока проводил обследование и интенсивную терапию, передал на ментальном уровне все перипетии последнего покушения, когда точно такая же тварь заявилась в облике Михаила Днепрянского в мир адельванов. А также сообщил, что Пеотия сильно пострадала и несколько дней не сможет участвовать ни в каких боевых действиях.
Состояние археолога было тяжелейшим, но врач заявил вполне уверенно:
– Я его вытяну! – И, оглянувшись на сферу, спросил: – Куда эту гадость?
– Забираю с собой, – бросил Сатази и добавил: – Посмотрю, что это такое, более подробно… И постараюсь вернуться очень скоро.
Последнее слово донеслось уже из пустого места.
Женщины бросились к врачу:
– Чем помочь?
– Может, перенесем на кровать?
– Пока не надо его трогать. Лучше этому… Ф-фоте помогите. Он молодец! Если бы не он, неизвестно, что бы это чудовище-перевертыш тут натворило…
Орел лежал на спине и вяло шевелил лапами. Хардийки захлопотали над ним, слыша его ментально:
«Ой! Больно! Крыло-о-о!.. Вы его сейчас доломаете!.. Надо бережно… вот, подтяните теперь, кажется, оно сломано… Как я его наказал! – не удержался от хвастовства пернатый брат по разуму. – Сразу заподозрил, что у него внутри что-то не то. Показалось – болен. Но потом он так странно хотел, чтобы Карл думал об этом строении… Ай! Осторожно!.. Так не толкайте! А то добьете меня… Ох! Спасибо… А когда мы тут оказались, он вообще странный стал. К атаке готовился… Жар в себе копил. Или лед? Я точно не понял…»
Кажется, заботясь о пернатом, Айни получила настолько мощный импульс ответственности, что в ней проснулись некоторые умения. Но если раньше они ей не подчинялись или подчинялись, нанося только вред, то теперь вышло иначе.
Вначале она исчезла, заставив заволноваться Розалию. Но не успела та поднять тревогу, как императрица вернулась с ведром воды:
– Любишь без сахара?
«И без варенья!» – отозвался Ф-фотя.
– А есть что предпочитаешь? Мясо или…
«Мясо я не ем. Люблю печенье и сухофрукты».
Через минуту перед ним стояла громадная корзина с финиками, яблоками, грушами и апельсинами. И где только успела прихватить императрица такую добычу!
Об этих перемещениях и удивительном проворстве Айни Розалия сообщила Бензику ментально. И тот через некоторое время, подозвав женщин к себе, спросил у императрицы:
– Как ты себя чувствуешь?
– Отлично! – она покосилась на висящий у нее за левым плечом балай. – Кажется, он и в самом деле несколько мозги прочищает. Вон, я даже на малые расстояния телепортироваться смогла.
– А крови не побоишься?
Именно во время своего путешествия разума Айни сломалась морально, не выдержала одиночества. Частые наблюдения казней в иных мирах вызвали у нее психическое заболевание. Вид крови доводил ее до истерики.
Но сейчас она ответила твердо:
– Попробую справиться!
– Ну а ты как, подруга боевая? – улыбнулся врач женщине, с которой в глубокой древности пытались отстроить рухнувшую во всемирной катастрофе Хардийскую империю.
– Я лучше всех! – усмехнулась та. – Словно двадцать лет скинула… мм… в смысле стала тридцатилетней! Сын явно хочет отобрать у тебя звание лучшего доктора. Вон как меня за ночь подлечил! До сих пор могу по крышам бегать.
– Ладно, бегунья ты наша… Бери вместе с Айни Карла на плоскость силового поля и неси на кровать… Так!.. Хорошо… Я бы и сам, но держу сразу несколько его разорванных артерий… Пусть хоть чуток срастутся…
Когда уложили мертвенно-бледного, с кровью под носом археолога на кровать, глубоко задышавшая Айни все-таки отошла в сторону. А Розалия постаралась присмотреться своими умениями к действиям доктора:
– Ничего не вижу! И где ты только такому научился?
– Есть один прекрасный мир… Будет время, не только тебя, но и всех наших туда на годик-два отправим на учебу, а потом и на стажировку.
