– Это еще не все.
Катарина снова напряглась. Это в стиле Мишель, организовывать шутки, не вываливая все интересное разом.
– Я вела раскопки в двух направлениях. Первое – Алиса. Меня насторожило, что его досье находится в ее личном шкафу. Причем только в бумажном виде. То есть там, куда нет допуска никому, кроме Леи, и без исключений. Второе, помнишь, когда он пришел, на нем был координатор ведения боя?
Катарина кивнула:
– Да, старая модель. Пущен в свободную продажу.
– Не пущен. – Мишель усмехнулась и затрясла золотой копной. – Только юрлицам. Фирмам с лицензией.
– Это не принципиально. Он мог находиться на голове частного лица. А проверить его происхождение дело техотдела. Не так?
– Так. И они проверили. – Мишель сделала паузу. – Их результат ввел меня в ступор еще до получения данных о досье. Собственно, только благодаря этому я и согласилась принять его, а не вышвыривать прочь, как это стоило бы сделать. И не пожалела.
Пауза. Катарина затаила дыхание.
– Он оказался нашим.
Прошло несколько секунд, прежде чем до нее дошел смысл этих слов.
– Подкидка?
– Нет, подкидок никаких на тот момент не совершалось, проверила по архивной документации первым делом. Сама понимаешь, не в игрушки играем, ни один координатор с нашими позывными не может пройти мимо журнала учета, даже если мне о нем не сообщат. Так вот, его не брали ни Алиса, ни Нимфа, ни Сирена. И, как я поняла, все грешат его появлением друг на друга.
Вновь пауза.
– Он закреплен за «девяткой». Был. Его таскала Бэль, потому что потеряла на пьянке собственный, со встроенным сигналом нулевой тревоги. Кстати, его недавно нашли, но это так, отступление.
Эта стерва растоптала ее. Катарина сидела с отвисшей челюстью, пытаясь выкинуть из головы все мысли относительно мальчишки, классифицировав их как «мусор». Сложно менять о человеке ВСЕ мысли.
– Ты помнишь, что произошло с Бэль три недели назад, аккурат в субботу, когда мы готовились к «выступлению» Фрейи на митинге оппозиции? – продолжила довольная Мишель.
Катарина помнила:
– Она потерялась.
– Она не потерялась, она сбежала. К нему.
Катарина и сама уже поняла. Рука ее непроизвольно потянулась к лежащей на столе пачке и тоже вытащила сигарету. Она не курила давно, бросила, терпеть не могла ментол, но сейчас все это уступало желанию получить дозу никотина.
– Продолжай.
– Я всегда говорила, Сережа должен заниматься только своим сектором работ. В вопросы безопасности ему лучше не лезть. Изабелла много часов гуляла одна, с неизвестным мальчиком, а он даже не потрудился прочитать отчет относительно личности парня. – Мишель обреченно вздохнула, затем активировала режим перчатки и зло схлопнула показывающий пустой кабинет визор. – Если разбирается в своем секторе – пусть и занимается им. ТОЛЬКО им! Он же прикрыл «девятке» задницу, отмазал от меня, а теперь это всем выходит боком. Так если бы этим кончилось! – вновь воскликнула она. – Он тут же допустил новую ошибку, привлек к охране нулевого объекта стороннюю организацию – людей Алисы!
– Он не имеет права вмешиваться в наши дела. Почему совет ему это позволяет? – Катарина выпустила в потолок струю дыма, чувствуя, как тело вынужденно расслабляется. – Он не один из нас, даже не женщина, а такое чувство, что как минимум член совета. Всегда хотела спросить, что за договор у него с нами? С ВАМИ? – поправилась она.
Мишель засмеялась, смех этот был похож на карканье.
– Да нет у нас никакого договора! Просто Лее плевать на мнение совета офицеров с Марсианского Олимпа. В некоторых вопросах, конечно, далеко не во всех. Но что касается больной темы, она тверда до безумия.
Ей нужны люди, Катарина. Это не секрет. Такие, которым она могла бы доверять безоговорочно и во всем. Сережа – один из них. Вы все забываете главное, корпус создан ОБСЛУЖИВАТЬ ИНТЕРЕСЫ ее величества, это основная его функция, и, если офицеры посмеют взбрыкнуть, не выполнить своего предназначения, – она красноречиво провела рукой по горлу, – это будет последнее поколение совета офицеров. Только так.
Значит, Сережа будет поступать по своему усмотрению, а мы с тобой наблюдать и тихонько возмущаться на своей «кухне». Кстати, у тех ребят имелся достаточный опыт для такой работы, и они выполнили ее на все сто, придраться не к чему.
А вот и наш мальчик, смотри.
Экран завихрился, и Катарина отчетливо увидела своего бывшего подопечного, в костюме и при галстуке, идущего под ручку с черноволосой девушкой, в которой не без труда опознала ее младшее высочество. Кадры менялись один за другим. Мишель показывала парочку с разных ракурсов, как бы обозначая, что у этих двоих все в порядке. Вот они беседуют, вот перекусывают, мило щебеча. Вот идут по коридорам и рассматривают какие-то экспонаты, с жаром что-то обсуждая. В каждом кадре по движениям, по взглядам было очевидно, что они друг другу небезразличны.
Изображение исчезло.
– Это Королевская галерея. Записи внутренних камер наблюдения, изъятые дворцовой стражей из-за приезда туда Фрейи, лежали практически в открытом доступе. Теперь конечно же не лежат. Ты понимаешь, что это означает?
– Ты изъяла информацию у Сирены и не собираешься возвращать? – усмехнулась Катарина.
– Не прикидывайся дурой. Один юноша, постучавшийся к нам на порог и которого ты вышвырнула, пользуясь не совсем честными приемами, гуляет с принцессой крови, второй в списке наследования престола.
Катарина понимала. Но молчала, сделав несколько глубоких затягов, предоставляя начальнице самой раскрывать свои карты.
– Это означает государственный переворот, – закончила Мишель. – В перспективе. И мне хотелось бы знать, на чью сторону ты в случае чего встанешь. Вот представь себе такую картину, с Леей что-то случается. Что будет со страной?
Мишель встала и заходила по кабинету, нервно смоля сигарету.
– К власти придут Феррейра. – Катарина пожала плечами, это не секрет. – Больше некому.
– Потому что больше никто не стоит за Фрейей?
– Да.
– А теперь представь, в стране появляется новая политическая сила, с которой должны считаться даже Феррейра.
– Противовес?
– Да.
– Как ты себе его представляешь?
Мишель усмехнулась.
– Ты знаешь, что Фрейя будет не самой умной правительницей. Она старательная, но не до такой степени, чтобы держать все в руках. Но у нее есть ценнейшее качество – она не любит, когда на нее давят. Всякая сила, сковывающая свободу выбора и подавляющая ее, безжалостно преследуется.
– И как это может повлиять на твои планы? – Катарина усмехнулась.
– Изабелла. Сейчас она – растение. Но если начнет говорить умные вещи, Фрейя прислушается. Они дружны и понимают друг друга, для королевской семьи это редкость.
