– Ну, может, заплатить? – неуверенно предложил Николай.
– Может, и заплатить, – согласился мужичок.
– А много?
– Чего много?
– Платить…
– У меня тут, вообще-то, не магазин. Но в порядке исключения… для поддержки начинающей молодежи…
– Сколько?..
– Да вот форма на тебе новенькая. Придется, видимо, поменяться с тобой, раз уж так… У нас тут выдают-то не часто.
– А деньгами нельзя?
– Ты что, смеешься? Нет, конечно. Я же говорю, парень, ты на космофлоте, а не на гражданке. Привыкай.
Николай въедливо осмотрел старого механика с ног до головы, и на его лице явно проступило отторжение, неприятие навязываемого ему грабительского обмена.
– Ну, неволить я тебя не собираюсь, – с показным безразличием в голосе проскрипел Скипидар. – Оно, конечно, в новеньком-то комбезе сподручней, что ни говори, хоть и «цыпленком»… Тебе решать, парень. У тебя, почитай, еще вся жизнь впереди. А я что? Перекантуюсь как-нибудь и в старой одежке. Вон он у меня комбез-то какой славный. Сноса ему нет. – Мужичок деловито осмотрел жирные масляные пятна, расплывшиеся на рукавах.
Делать нечего! Пришлось молоденькому вакуумщику соглашаться…
Когда Скипидар примерил новенький комбинезон, сразу повеселел, даже помолодел как-то. Он добродушно похлопал Кольку по замасленному плечу:
– Я тебе так скажу, парень, сам виноват. Надо было в училище не по девкам бегать, а материальную часть изучать. Тогда б точно знал, что такое бромс-флюмы. Глядишь, и в передрягу не влип бы…
Николай разочарованно поскреб в затылке:
– Материальную часть-то я как раз изучал. Не жалуюсь. А вот жаргон ваш корабельный там, к сожалению, не преподавали. – В голосе отчетливым упреком прозвучала нотка обидчивости.
– Вот за что не люблю подростков, так это за мнительность.
– Я уже не подросток, – хмыкнул паренек.
– Ну, тем более… там, где взрослый обратит все в шутку или вообще не удостоит своим вниманием какую-нибудь житейскую мелочь, пацану почему-то кажется, что его хотят унизить, высмеять.
– Ничего мне не кажется, – отрубил Колёк, ревниво, как на бывшую жену, поглядывая на свой родной комбез, переметнувшийся к чужаку.
– Жаргон-то, он – наш, приятель, наш, – мягко поправил дядька Скипидар. – Да ты не расстраивайся относительно формы. Подумаешь… – успокоил старый механик. – Вечером справим тебе всей бригадой шумную прописку, станешь своим в доску. Так что все сомнения отпадут, вот посмотришь…
– Да ладно. Чего уж там… – махнул рукой Колёк. – Выписывайте наряд. Там Дирижабль, поди, заждался. Надо еще все предполетные поверки прогнать. А времечко тикает…
Назад Николай возвращался уже с полной канистрой.
Разумеется, он догадывался, что его попросту «развели» на форму по давно отработанной схеме – суровая дань глупой корабельной традиции. Но если разобраться, в принципе, всем хорошо: новичку – стоящее имя, бригаде – «шило», Скипидару – комбез, да и гидравлики, небось, свою долю с этого поимели… Бог с ними, размышлял парнишка. В конце концов, ни он первый, ни он последний…
По возвращении на вакуумный пост Николай деловито водрузил на стол в центре помещения канистру с вожделенной жидкостью. Дирижабль как бы между прочим мельком глянул на поношенную спецовку подчиненного, одобрительно крякнул.
Как раз в это время в дверь резво заскочил второй помощник механика (судя по лычкам на форме), которого Колёк пока не встречал. Молодой «помоха», обращаясь к старшому, кивнул на новичка:
– А это кто?
Дирижабль расплылся в широкой улыбке:
– А-а… наше пополнение. Прошу любить и жаловать. Колька-Дельфин, вакуумщик третьего разряда.
Сам Колька удивленно уставился на босса.
– А почему Дельфин? – поинтересовался помощник.
– Потому что умный и добрый, – отрекомендовал старшой. – Не подведет.
Помоха иронично осмотрел перепачканный комбез новичка и добавил с подвохом:
– Ну, и еще, наверное, доверчивый…
– Дельфины, они все такие, – рассудительно ответил Дирижабль. – Но знаешь, когда понадобится – и сами выпутаются, и людей за собой выведут из любой пучины. Так что дельфины-то никогда не подведут. Тут можешь быть спокоен.
– Понятно, – одобрительно вставил помощник. Он отошел в дальний угол помещения, снял со стены засаленное полотенце, вернулся, тщательно обтирая им руки от какой-то налипшей смазки.
Николая неприятно шибануло в нос. Запах у полотенца был такой, будто им только что вытерлось сто потных мужиков кряду. Колёк тут же вспомнил душные летние ночи в курсантской казарме, где вдоль кроватей, как на выставке, рядами красовались начищенные сапоги с намотанными на голенища портянками. Над всем этим хозяйством витал настолько плотный «смог», что у посторонних людей, заходивших в помещение под утро, бывало, с непривычки кружилась голова.
Покончив с «гигиенической» процедурой, второй помощник с улыбкой протянул Николаю руку.
– Витька-Гамадрил.
Колёк опешил:
– Гамадрил?
Старшой лукаво причмокнул:
– Да Гамадрил он, Гамадрил. Потому как все у него с приколом, как у той обезьяны. – Кстати, Гамадрил, – Дирижабль хитро сощурился, – передай всем нашим: Колька-Дельфин сегодня отмечает прописку.
– Во сколько? – возбужденно потер ладошки помощник.
– В восемь вечера по-корабельному в нижней мастерской. «Шило» есть, а закуска за тобой.
– Слушаюсь, босс, – шутливо вытянулся Гамадрил.
– Проваливай, – буркнул старшой и строго нахмурил брови. – В четыре проверю твой дозатор, – прогудел Дирижабль командирским басом. – Если не закончишь к тому времени – шкуру сниму. Понял?
– Да хоть в два, а не в четыре, – огрызнулся помоха. – У меня давно уже все на мази. Не дрейфь, командир. – Не дожидаясь дальнейшей нахлобучки, Гамадрил с ухмылкой на лице проворно юркнул в массивную дверь.
Колёк как ни в чем не бывало подошел к злополучному контрольному прибору. Внимательно вглядевшись в шкалу, он обернулся к Дирижаблю:
– Кстати, босс, а чем вам не нравятся бромс-флюмы? – Парень ткнул пальцем в инвентарную табличку над прибором. – Вот же допуски и посадки… Все в норме… Одно деление допустимо… Разве не так?
– Это здесь допустимо, Коля, – пояснил старший механик. – А когда, не дай Бог, загремим в «вакуумную баню», бромс-флюмы взлетят на пару делений, а то и больше. Тогда будешь по уши в дерьме. Понял?
Школяр согласно кивнул головой.
– Возьми себе за правило, Коля: подгонять все надо здесь, на стоянке, в порту, а не в полете (на переходе). Отрегулируй все в точности, тютелька в тютельку по всем пяти поверкам. Ясно?
– Слушаюсь, босс.
