Едва оценил увиденное, захотелось громко и обидно для кое-кого выругаться. Потому что Себастиан жестоко тупил: вместо того, чтобы как я дал ему команду взять и поднять Дженнифер, он сейчас с ужасом смотрел на потерявшую сознание сестру. Взрезанная щека и грудь которой уже поблескивали огнем. Буквально – в открытых ранах уже жил отсвет Бездны.
Кожа вокруг ран Дженнифер была тронута изморозью – не допуская распространения огненной скверны. А-нейтрализатор мог моментом загнать пострадавшего в анабиоз, но адское пламя нейтрализовать, несмотря на название, не мог. И если в ближайшее время мы не сможем Дженнифер помочь, она совсем скоро превратится в отверженную, измененную. Если, конечно, мы еще успеем сбежать отсюда до того, как этот синехвостый петух сумеет построить огненные конструкты и запустить их в место падения драконьей головы.
– Себа! Себа! – чтобы привести Агилара в чувство, потребовалась хлесткая пощечина.
Он, судя по реакции, когда отгонял гончих даже не видел ранения сестры. Не уберег, хотя для этого в Корпус и пришел.
– Взяли, понесли! – рявкнул я ему, подхватывая Дженнифер под правую руку.
Себастиан словно очнулся, подхватил ее под левую, и мы вдвоем подняли и потащили девушку прочь, вниз, к видневшимся неподалеку стенам скал и ледника.
– Быстрей, быстрей, Себа, еще быстрее! – кричал я, когда мы с ним бежали прочь, иногда попадая в языки растопившего снег разлива напалма. Под ногами, под взломанным настом снега, хлюпала тягучая вязкая жидкость, которая словно не хотела нас отпускать.
И только сейчас я заметил, что никто из троих выживших – ни Венсан, ни Несса с Гарретом, далеко не ушел. Не бросили, остались рядом с нами, думая что прикрывают, держа наготове мечи.
Идиоты.
Приказы надо исполнять – вас же именно этому учили последние пять недель! – мог бы сказать я. Сказал бы обязательно, если бы у меня был на это воздух и время.
Впрочем, польза от оставшихся была. Венсан уже шел первым, с хрипом и свистом запаленного дыхания протаптывая – проламывая даже путь, двигаясь по колено, а иногда и по пояс в снегу. Гаррет и Несса двигались следом, расширяя тропу, и уже за ними мы с Себастианом несли Дженнифер. Оскальзываясь на снегу, проваливаясь по колено, мы двигались к спасительному ущелью.
Мы шли и шли. Шли и шли – хотелось бежать, а мы ковыляли по снегу, передвигаясь с черепашьей скоростью. Я не оборачивался, но слушал. Слышно долго ничего не было – и я уже подумал, с робкой надеждой, что нас увидели и синехвостый петушара свой приказ отменил, давая нам время отбежать подальше от головы гребаной имперской ящерицы. От головы дракона фрегата славного Императорского флота Римско-Септиколийской Империи, простите-извините. Ave, и все такое прочее.
Зря надеялся – как только дал волю надежде, услышал позади нарастающий громкий гул – первое огненное копье было сформировано и отправилось в полет.
Долго. Очень долго – норматив по времени раза в два превысили. Хоть какой-то плюс есть в том, что команда Финнегана даже на конкурсе самых тупых дегенератов заняла бы только второе место.
Мы, хотя бы, успели отойти от головы дракона.
– Держи, крепче! – крикнул я Себастиану, отпуская и передавая ему Дженнифер. – Стоять! Всем стоять! Венсан! – окликнул я Кавендиша, который еще пер вперед через снег – явно в трансе на пределе сил, и меня сразу даже не услышал. Чтобы он отреагировал, пришлось даже добавить голоса повеления.
Так услышал.
– За меня встали! Плотнее! Мечи убрать! – продолжал кричать я. Меня бы и так услышали, но если в такой ситуации орать – действует убедительнее, и исключает вопросы по типу: «А зачем?»
Увидев, что мои указания выполняют, я развернулся к спутникам спиной. Держа наготове два активированных артефакторных меча – свой и безымянного курсанта. Глядя теперь то на небо, то на голову дракона.
Брошенное с Нереиды огненное копье – сотканное из пламени, с тяжелым пламенеющим ядром наконечника в виде распахивающего пасть черепа, летело по пологой траектории, постепенно ускоряясь. Все быстрее и быстрее – разгоняемое тяжестью огненного ядра, набирая скорость вместе с падением.
Ударило в землю огненное копье ровно в то место, где лежала перекошенная драконья голова – череп буквально ее поглотил. И на этом месте моментально встала огненная, оранжево-черная, с синими вспышками лириума внутри, стена. Огонь рванулся и вверх – по борозде в снегу, оставленной скользившим по склону драконом.
В лицо дохнуло жаром, потянуло паленым волосом – я слышал, как у меня с треском плавятся ресницы и волосы; но стоял и ждал. Дождался – бак с напалмом взорвался. Поймав миг перед этим, я взмахом левого меча поставил импульсный щит, и почти сразу, в кровь раздирая кожу запястья правой руки, через первый щит выставил второй.
От ринувшегося во все стороны всепожирающего огня нас это спасло, остановив волну испепеляющего жара, но от удара взрывной волны не помогло. И вместе с двойным щитом, мы – тесная компания, в небольшом коконе жизни среди беспощадного пламени, улетели прочь. Нас отбросило метров на тридцать – и мы, покатившись по снегу, болванчиками манекенов влетели в ледяную стену, совсем немного не попав в тесный проход ущелья.
Я летел спиной вперед, все еще удерживая щит, и ударился обо что-то мягкое: кто-то послужил амортизирующей подушкой, приняв на себя мой удар в ледяную стену. Я даже не обернулся. Поднявшись на ноги, сначала бросил взгляд в сторону столба пламени – куда уже залетало второе копье. Еще один колыхнувшийся столб пламени, еще одна волна жара: на месте уничтожения драконьей головы с установкой римского огня сейчас плавился даже камень.
Внимание мое было настолько приковано к происходящему, потому что от команды, а тем более от капитана Нереиды, я ожидал чего угодно: вплоть до того, что второе копье полетит непосредственно в нас, как в свидетелей. Нереиды, впрочем, видно больше не было – черная стена густого вязкого дыма отделила нас от криво парящего над нами фрегата.
И только сейчас, удостоверившись что с неба нас пока больше не убивают, я обернулся. Вроде все живы, все – кроме бесчувственной Дженнифер, понемногу шевелятся. Венсан постанывает, держась за ребра – похоже, это я в него прилетел как в амортизационную подушку.
Припадая на ушибленную ногу, я сделал несколько шагов вперед, всматриваясь вверх по склону. Огонь на месте драконьей головы и по следу ее схода все еще бушевал; но не так яростно, как в момент взрыва. И отсюда мне было видно, как, держась подальше от огня, со снежного склона – со стороны оставшегося на небольшом скальном уступе основной части отвалившегося полубака, съезжают берсеркеры. Много, больше десятка – причем в сопровождении адских псов.
Вторая группа демонов, сопровождающих ведьм, предсказуемо решила не преследовать Блайда, двигающегося к форту Эйгор, а заглянуть к нам на огонек. С невидимой мне кстати сейчас Нереиды уже начали по демонам стрелять. Но стрелки на фрегате оказались никудышные – выстрел скорпиона пропал в никуда, уничтожив только несколько кубометров скального массива и семь тысяч золотых дукатов (и это только стоимость работы по созданию лириумной стрелы, без учета стоимости самого лириума), а выстрелами из винтовок воздушные пехотинцы экипажа фрегата пока сняли только одного берсеркера. И тот оказался лишь ранен – едва его попаданием бросило в снег, как почти сразу же берсеркер поднялся.
Мы оказались в ловушке – слева и справа скальные и ледяные возвышения. Позади – проходы разветвленного ущелья в скалах и массе ледника. Но и бегущие из зоны видимости берсеркеры также стремятся в это ущелье. Не столько преследуя нас, сколько просто уходя с чистого места, скрываясь с глаз имперцев на фрегате.
А что делать сейчас нам?
Пытаться убежать в сторону, вдоль стены ледника? Но нам и нескольких черных за глаза хватит – они просто не смогут пройти мимо, и вместо спасения в ущелье часть из них точно последует за нами. И обменяют свои жизни на наши с настоящим удовольствием, если демонам известно такое чувство.
