сейчас пару часов. Сильно вымотался.
Но дела прежде всего. Надо понять, что теперь и как.
– Да что с этим буржуем станется, – скривился Шустрик. – Копья такие он не берёт. Подороже ему подавай. А подороже одно на всю толпу, и его какая-то левая девка увела. А я ведь точно видел, что с ящерицы того гада снял мужик бородатый. Копьё кинул, и не просто попал, а пробил почти насквозь. Только его потом ящер затоптал, вот она и успела раньше всех. Стерва жадная.
Грешник уже не слушал, он торопился к Бесу.
От хижины мало что осталось: одна стена и груда хлама возле неё. Однако разрушения на Бесе не отразились, торгаш выглядел как обычно.
– Я таки знал, что ты не убитый, но всё равно сильно рад видеть тебя живым.
– И я рад, что тебя не задавили в твоей яме. Слушай, давай без долгих разговоров. Мне отлежаться надо, пока тут снова кукловоды что-нибудь не учудили. Вымотался. Как там наши планы насчёт податься в зону побогаче? Без изменений?
Бес развёл руки:
– Друг мой, я таки простой предприниматель, а не Кассандра из мифа про Трою, я светлое будущее совсем не вижу, зато вижу плохое настоящее. И теперь не скажу тебе, что та зона сегодня такая же, какая была вчера. Мой тебе бесплатный совет: иди найди себе место, где нет мёртвых трупов и есть не совсем грязный гамак. Сделай себе отдых. А я таки попробую быстро узнать всё за богатую зону.
– Понял, узнавай. Я пошёл, – кивнул Грешник. – Если сможешь, стрелы мне поищи. И про остальное тоже не забывай.
Растягивать разговор, вдаваться в подробности – нет смысла. Знай Бес что-то определённое, сказал бы. Похоже то, что сегодня случилось здесь, затронуло и ту зону, куда торговец планировал отправиться. И теперь вопрос сбыта дорогих трофеев завис.
Вот и пускай разбирается, а Грешник отправиться отсыпаться.
Благо зона снова стала безопасной, и можно не опасаться, что смерть прервёт нож, сунутый под рёбра.
– О тебе тут сильно интересовался невежливый человек, – уже в спину сказал Бес.
– Порнозаяц, что ли? Он же знал, где я, зачем здесь искал? – не оборачиваясь, устало удивился Грешник.
– Откуда мне знать, что на уме у такого невоспитанного молодого человека? Я таки даже не уверен, что у него вообще имеется ум. Мне что-нибудь ему передать, если глупая голова снова приведёт его искать тебя ко мне?
– Передай, что я спать ушёл. Далеко ушёл…
С Порнозайца станется разбудить только ради пустой болтовни, а Грешнику сейчас как никогда требуется отдых.
Но всё же пришлось чуть повременить. Надо ведь узнать, что там с остальными. Сообщение сразу скинул, и ответ от Рыськи уже пришёл, но поговорить не мешает.
Не успел взяться за телефон, как он сам зазвонил.
Тарк объявился.
– Привет, Грех. Рад, что ты жив.
– И тебе не помирать. У меня ночь весёлая была. Ты, так понимаю, в курсе. А у вас как?
– Плохо у нас, – вздохнул Тарк. – Многих потеряли. Сорок восемь зон отключили этой ночью. Первый раз слышу, что их вообще можно отключать, а уж такое…
– В каком смысле многих потеряли? – уточнил Грешник. – Твоя группа, или ты в целом?
– Те, которые со мной, в норме. Мы на переходе как раз были, не успели до безопаски добраться, заночевали в лесу. А вот кто по зонам, тем досталось. Наши стараются там не задерживаться, но всё равно многие попали. Тут ведь этих зон полно, и много удобных, огромных. Обычно нет такого беспредела, как на первом ярусе. Вот и расслабился народ. Я так понимаю, когда всё только началось, кастовые наших стали вырезать пачками. Слышал, что четыре зоны полностью зачистили, быстро?
– Угу, кукловоды написали.
– Один из наших как раз в Нгунзимо был. Пропал и не отзывается. Вроде с алтарём, так что надежда ещё есть. Он сообщение успел послать. Написал, что кастовые посёлок подожгли, и выгоняют всех к окраине. А там принимают тех, кто с красными огоньками. Больше информации нет, но я так подозреваю, всю ту толпу на окраине залило по полной, когда кровавые мешки полетели. Ну а потом культисты легко задавили выживших. Была зона Нгунзимо, и нет теперь такой зоны.
– У нас тоже разборки были поначалу, – признался Грешник. – Я не лез, но наслушался. Но наши кастовые не организовались, это одиночки и мелкие группы пытались успеть навариться. Запоздай тот обстрел минут на пятнадцать, мы могли бы стать ещё одной потерянной зоной.
– Тупые кастовые твари…
– Ты вообще-то сам кастовый, – напомнил Грешник.
– Так я же не про всех. Ну ты знаешь, о чём я…
– Да понял я, понял. И что теперь делать будем? Как и где собираемся? Или что вообще? У меня есть для тебя полезная информация, но это надо при встрече плотно пообщаться. Это по поводу, скажем так, стратегических планов.
– Грех, да я не знаю, что сейчас дальше делать. С ночи звонки принимаю и сам звоню. Как-то пытаюсь это разгрести. Часть нашей сети потеряна, часть разбежалась, часть непонятно чем занимается. Тут у всех хаос, и я не представляют, за что теперь хвататься.
– Понял, не буду отвлекать.
– Да не отвлекаешь ты. Тебе всегда рад, знаешь ведь.
– Всё равно не буду отвлекать. Тарк, мне поспать надо. Вообще-то я уже сплю одним глазом, но надо бы и второй прикрыть.
– Прикрывай его. Отдыхай. Пока отдыхаешь, попробую разобраться, что дальше делать. И ты это… морально готовься к тому, что ситуация гораздо хуже, чем тебе кажется. Не удивляйся потом, если новости пойдут совсем хреновые.
– Вот этим ты меня точно не удивишь… – с трудом пробормотал Грешник.
Язык почему-то стал непослушным.
А затем померк свет.
Глава 15. Основные антагонисты и главный ужас Чёрного континента
Пространство Ксай. Ярус 2. Команда 2. Локация безопасная зона Кинашимо
Бытовые условия в посёлке и до нападения были предельно спартанскими, а после стали откровенно нулевыми. Около половины хижин разрушены до состояния «сравняли с землёй», остальные в той или иной степени повреждены. Около двух тысяч трупов стали грандиозной приманкой для неисчислимого количества охочих до крови и мёртвой плоти насекомых. К великому сожалению, живыми людьми они тоже не брезговали. По руинам потерянно бродили уцелевшие жители, горе от потери жилья и близких они предпочитали выражать максимально громко.
Кто-то невдалеке рыдает в голос, а другой чуть подальше кричит, надрывая глотку. Чудом пережившие ночь козы и коровы тоже не молчат, жалуются по-своему.
И в этих не
