«Геральдическое животное, помесь верблюда и леопарда». Десять букв. Ершов задумчиво почесал авторучкой нос — в подобных вопросах он был слаб.
— Камелопард.
Сержант вздрогнул и едва не свалился со стула — у конторки стояли двое. Высокий белокурый «викинг» с мутно-зелеными (наверняка с перепоя) глазами и носатый черноволосый «джигит» в короткой кожаной куртке.
— Животное — камелопард, — повторил черноволосый. — Точно знаю.
Видимо, задумавшийся Ершов произнес вопрос вслух.
— Вы в хранилище?
Белокурый перегнулся через конторку и сунул под нос сержанту жетон:
— Управление собственной безопасности. Нам приказано проверить некоторые вешдоки, доставленные на экспертизу. Откройте дверь.
Как все обычные полицейские, Ершов недолюбливал «нюхачей». Он внимательно осмотрел жетон «викинга» и насупился.
— Предписание есть?
— Старый служака, — подмигнул ему черноволосый и положил на конторку бумагу. — Читай, сержант.
Ершов проверил предписание, пропустил «нюхачей» в хранилище и, закрыв дверь, пошел, согласно инструкции, вслед за ними. — Что вам показать?
— Пистолеты, привезенные из Марьина.
Три дня назад полицейский спецназ накрыл крупный склад оружия. Среди ящиков с новенькими, в заводской смазке пистолетами был обнаружен один, в котором лежали пистолеты, явно побывавшие «в деле». Их доставили на экспертизу в лабораторию.
— Они вот здесь. — Ершов провел «нюхачей» в самый дальний угол хранилища, где ждали своей участи четырнадцать стволов.
Белобрысый молча надел тонкие резиновые перчатки и взялся за один из пистолетов. Его напарник прислонился плечом к стене и, кажется, задремал.
— А что случилось-то? — поинтересовался у него Ершов, проверяющие из Управления собственной безопасности появлялись у него не каждый день. — Чего вы ищете?
— Пожалуйста, не отвлекайте нас, — попросил белобрысый, глядя на Ершова мутными зелеными глазами. — У нас мало времени.
— Да я просто так.
Сержант прислонился к стене рядом с черноволосым и стал наблюдать, как «викинг» переписывает номера пистолетов в блокнот.
Когда толстый полицейский обратился к его безжизненному двойнику, Юсур остановился и даже оглянулся назад, но Бронислав достойно вышел из ситуации, заставив сержанта заткнуться. Можно не сомневаться, что теперь толстяк будет столь же молчалив, как и созданный мороком двойник.
Юсур Томба работал в службе утилизации двенадцать лет и не раз бывал в хранилище полицейского управления. Он знал, что делать. Бесшумно пройдя вдоль стеллажей к конторке, он быстро пролистал журнал приходов, определил, где находятся нужные ему вешдоки — кровь моряны, собранная на улице Яблочкова, — и нашел на полке искомый ящик. Вся операция заняла около трех минут. Как обычно, Юсур положил в карман емкость с кровью моряны, а вместо нее вернул в ящик флакончик с обычной, человской. Когда-то давно, когда он только начинал работать в службе утилизации, Томба подкинул вместо человской крови собачью, то-то был скандал! Стоила ему эта шалость недельного заработка, и больше Юсур себе такого не позволял.
Томба закрыл ящик, вернулся на свое место и снял морок.
— Долго ты будешь копаться, Иван? — подал голос черноволосый «нюхач». — Сколько можно списывать эти номера?
Ершов, который как раз собирался незаметно зевнуть, от неожиданности чуть не поперхнулся — он-то считал, что черноволосый дремлет!
— Уже заканчиваю.
«Викинг» швырнул последний пистолет в ящик и, сложив блокнот, холодно посмотрел на Ершова:
— Вы читали наше предписание, сержант?
— Да. — Под этим взглядом Ершов машинально опустил руки по швам.
— Вы прочли, что наша миссия секретна?
— Да.
— Надеюсь на ваше благоразумие, сержант Ершов. Если вы хоть словом обмолвитесь о нашем визите, то о пенсии можете забыть. Это понятно?
— Так точно.
— Будь здоров, сержант! — Черноволосый весело хлопнул Ершова по плечу, и «нюхачи» вышли из хранилища.
«О пенсии можете забыть!» Мерзавцы! Сосунки! Думают, раз они служат в собственной безопасности, значит, могут себе позволить такое хамство!
Ершов закрыл дверь, бросил на стол ни в чем не виноватую фуражку и громко выругался — это всегда помогало.
Какая в принципе разница, как ведут себя эти молокососы? У них еще все впереди, а у него, сержанта Ершова, впереди только пенсия, и ставить ее под удар он не будет. Ершов вздохнул, снова, уже гораздо тише выругался и вернулся к кроссворду.
Фургон «Газель» с надписью «Интернет-магазин PRODAM.RU. Экспресс-доставка» ждал неподалеку от ворот городского полицейского управления. Юсур уселся за руль и вытащил телефон:
— Диспетчер? Это Томба. Мы подчистили в полиции. Кровь моряны у нас, а идентифицировать следы когтей будет невозможно. Можете выставлять счет.
* * *
Офис компании «JFK».
Москва, Малый Афанасьевский переулок,
16 сентября, суббота, 12.41
Профессор Серебрянц даже не понял, как это произошло.
Он шел в Библиотеку иностранной литературы, что на набережной Яузы, уже миновал мост и перешел на нужную сторону, когда около него резко, со скрипом, затормозил черный «БМВ» с тонированными стеклами.
— Профессор Серебрянц?
Не подозревающий подвоха ученый удивленно посмотрел на приоткрывшего дверцу мужчину:
— Да.
— А мы вас ищем.
— Для чего?
Задние дверцы автомобиля распахнулись, и два плечистых молодца с бритыми затылками и невыразительными глазами профессионально затолкали ошарашенного Серебрянца в машину.
— По какому праву?
Толстая лапа сидящего справа от профессора здоровяка с неожиданной аккуратностью сняла с него очки, а второй похититель ловко накинул на голову Серебрянца плотный черный мешок.
— Не разевай пасть, паскуда, — донесся с переднего сиденья голос главаря, — а то башку снесем.
Для подтверждения слов главного сидящий справа здоровяк легонько ткнул профессора в живот. У Серебрянца заколола печень.
— Я ничего не сделал.
Второй удар был более увесист, и бедный Лев Моисеевич замолк окончательно. Даже «бумажному червю» достаточно двух положительных опытов для выведения статистики.
Грубость похитителей отправила Серебрянца в «грогги». Сказать, что он был испуган, — значит, не сказать ничего. Лев Моисеевич буквально провалился в глубокий ужас. Он не пытался обдумать, кому и зачем мог понадобиться, он не пытался вспомнить, что он делал в последнее время и кому мог перейти дорогу, он просто затих между железобетонными плечами похитителей, предоставив им полную свободу распоряжаться своей судьбой.
