на скрещенные руки, но этого оказалось недостаточно. Сила атаки была такой, что я ударил себя в голову своими же конечностями, дёрнувшимися от столь мощного выпада.
На миг я потерялся, уйдя в глухую оборону и закрыв лицо, но оставив без защиты корпус, чем не упустил возможности воспользоваться противник, нанеся серию ударов по печени и в солнечное сплетение. Я чуть не отключился, чтобы остаться в сознании, пришлось приложить колоссальные усилия.
Бодигард проломил моим телом деревянную дверь, заперев меня тем самым в ловушке. Когда он вырывал остатки дерева из косяка и сам заходил внутрь, я успел подняться лишь частично, припав на одно колено. Свечение вуали несколько раз мигнуло, ещё немного и она спадёт, но я не обратил на это никакого внимания.
Охранник попытался попасть мне в голову ногой, но я поймал его за ступню и дёрнул на себя. Он повалился на пол. Я прыгнул, чтобы нанести удар в голову, но мой кулак впечатался в керамическую плитку полового покрытия, враг успел откатиться и, поднимаясь, пнул меня в спину. Позвоночник загудел от вибраций, но выдержал.
Завалившись вперёд, я перекатился через голову и, тяжело дыша и опираясь о стену, посмотрел на противника. Синеватое свечение вокруг него стало гораздо бледнее, на моих глазах оно тоже несколько раз мигнуло. Ясно, у него тоже силы осталось впритык, но и я на пределе. Если не смогу предпринять что-нибудь — мне конец.
Телохранитель, похоже, тоже пришёл к аналогичным выводам и вновь применил свой проклятый прыжок от стены. Я не успел отреагировать и пропустил полноценную атаку своим же оружием, он попал мне ногой в печень.
Несколько рёбер сломались, громко хрустнув и распространяя по всему телу волны боли. Во рту отчётливо чувствовался солоноватый привкус железа. Но и у моего врага оставалось всё меньше времени, его грудь вздымалась, он задыхался, держась из последних сил.
Подняв голову, я свирепо посмотрел ему в глаза, понимая, что сейчас всё и решится. Я зарычал, позволяя накопившейся ярости захлестнуть меня, отпуская контроль и переставая отдавать себе отчёт. Обычными методами мне его не победить, я не успеваю за его атаками, потому что не привык к такому способу ведения боя. Сила и скорость одарённых меняет слишком многое, у меня не получается его просчитать.
Отдавая контроль инстинктам, я ринулся в последнюю атаку. Мне удалось схватить его за руку, он не растерялся и нанёс мне несколько ударов в открывшийся висок, но это меня не остановило.
Что-то внутри меня изменилось. Вся боль отступила, уступая место, распространяющемуся откуда-то из груди леденящему холоду. Я чувствовал, как впитываю силу, разлитую в пространстве, как она струиться по моим венам, кипит в моей крови, которая, в свою очередь, наполняет мышцы, придавая им огромную, ненормальную для обычного человека мощь.
Ко мне вернулось давно забытое ощущение превосходства. Холодная уверенность, что мне нет равных, и я могу справиться с любым противником, не оставив ему и шанса.
Подобные эмоции я испытывал лишь однажды, когда находился в проекции погибшего мира, главным культом и развлечением которого были гладиаторские бои. Там, удерживая титул сильнейшего идущего на смерть больше года, я и испытал эти ощущения, граничащие с эйфорией. Это было чёткое понимание собственного безграничного могущества.
Практически сразу Кира забрала меня оттуда, решив, что я получил все нужные навыки. Она сказала мне, что я нашёл свой единственный наркотик. То, что может изменить меня, стерев границы, и захватить надо мной контроль, мне не стоит долго находиться в таком состоянии. И вот, теперь это прекрасное чувство вернулось.
Я дёрнул конечность охранника на себя и, продолжая удерживать её одной рукой, второй нанёс сокрушительный удар сверху. Его лучевая кость сломалась, а плечо выскочило из суставной сумки. На этом я не остановился, развернувшись вокруг своей оси, нанёс секущий удар ребром ладони ему в грудь. Завершил серию, впечатав его в стену сайдкиком в живот.
Противник не обратил внимания на повисшую бесполезной плетью руку, он изумлённо смотрел на свою грудь, которую рассекала глубокая кровавая борозда. В момент моей атаки его вуаль точно не мигала, это не могло быть ошибкой. Я именно пробил насквозь его защиту.
Я посмотрел на свою кисть, которой наносил удар. Вуаль ярко светилась, вытянувшись ещё на пять-семь сантиметров от кончиков пальцев. Глядя на свою руку, я злобно рассмеялся.
— Что, теперь ты доволен? — скалясь, спросил я у телохранителя. — После того, что ты видел, мне точно придётся тебя убить.
Мой враг не желал сдаваться так просто. Он попытался пнуть меня, но я зажал его ногу в захвате и рассёк ему мышцы до кости уже на второй руке, следующим ударом пробил ему дыру в животе, затем отпустил ногу.
Он попятился, даже не смог зажать рану, ведь обе руки уже его не слушались. Охранник упёрся о стену и медленно сполз по ней. Спокойно подойдя к нему, хорошо прицелился, сделал пробный замах, а потом одним ударом снёс ему голову с плеч.
— Сам виноват, придурок, — сказал я трупу. — Если бы послушался меня, то остался бы в живых.
Но расслабляться было ещё рано, я уже слышал суету и топот в другом конце коридора снаружи.
Быстро подошёл к окну и открыл его, посмотрел вниз. Да, у окон были выпирающие выступы, за которые можно было зацепиться при желании, наверное, предназначающиеся для страховки работников клининга. Я перекинул ноги через подоконник и, повиснув на руках, нащупал опору ниже.
Спустившись таким нехитрым образом на пару этажей, стараясь не смотреть вниз (Вообще, высоты я не боюсь, но сейчас у меня в крови такая лютая концентрация адреналина и кортизола, что лучше лишний раз не рисковать, мало ли как отреагирует организм, вдруг голова закружиться.), выбил стекло и забрался в офисное помещение. Людей там не было. Видимо, работников и посетителей уже эвакуировали.
Приоткрыв дверь, осторожно выглянул в коридор. Вроде бы чисто. Пробежал до выхода на лестницу и прислушался. Шумят где-то сверху, отлично. Стараясь не издавать звуков, спустился до заветного пятого этажа, но там меня ждал неприятный сюрприз.
Когда я спокойно шагал по коридору, прямо передо мной открылась дверь, и я встретился глазами с замершей в ужасе молодой девушкой в чёрной
