Полковник Долизи, и его четырнадцать подчинённых, были посажены в лодку, и отправлены навстречу французским властям, с устным и письменным требованием, признать мою территорию моей, и не только её, но ещё и всю территорию, почти до Браззавиля. Полковник получил от меня с собою письмо, написанное моими каракулями, на русском языке. Мой корявый почерк сейчас был даже мне в плюс. А то трудно объяснить, каким образом, я научился писать каллиграфическим почерком. Бумагу, и перо с чернилами, мне любезно предоставила брошенная контора французской администрации Браззавиля.
Пройдя пороги, мы ускоренным маршем бросились к Атлантическому побережью. Полковник Долизи благополучно доплыл до Атлантического океана, оказавшись сначала в столице бельгийского Конго, Бому. Его рассказы вызвали панику, как там, так и во французской части атлантического побережья. Не поверив, что негры смогут дойти до них, губернатор Экваториальной Африки, отправил второй пятитысячный отряд, под командованием майора Соньё.
Разведчики из партизан Момо, доложили о встречном большом войске. Мы остановились в излучине реки, дожидаясь войско французских чёрных тиральеров. Менять выбранную, опробованную на практике, тактику, я не собирался. Потрепав, ещё на подходах, с помощью воинов Момо, силы французов, я напал на них ночью.
Для начала, обстрелял их из орудий, выпустив весь боезапас (чтобы не тащить обратно), потом, открыл огонь из пулемётов, за одним был я, за другим — обученный мною расчёт. Разрывы снарядов, которые редко попадали в цель, в основном, падая, где угодно, и перекрёстный огонь пулемётов, сделали своё чёрное дело, внеся панику в ряды, и так нас боявшихся, подневольных тиральеров.
Последующая штыковая атака, отбросила весть пятитысячный отряд в разные стороны, раскидав его по приречным джунглям. Весь офицерский состав, не совладав с паникой, бежал первым, а вслед за ними, разбежались и тиральеры.
Мне досталось всё имущество, и почти все винтовки, ещё и пара пулемётов, и огромное количество боеприпасов, вместе с двумя тысячами пленных. Поняв, что я и так, хапнул сверх меры, и могу надорваться, я повернул назад, увозя за собой трофеи.
В Пуэнт-Нуаре царила паника. Спешно выгружались, оставшиеся в резерве, две пехотные роты, занимая оборону за городом. Сходили на берег вооружённые экипажи пароходов, и гражданских кораблей, всех видов и классов. Горожане, получая винтовки, готовились с оружием в руках отражать нападение чернокожих дикарей. Город притих. Полковник Долизи, с раздражением смотрел на всё это, дёргая расцарапанной щекой, и разбитыми в кровь, губами.
Неприятно было осознавать, что они проиграли. Нужно было договариваться с чернокожей обезьяной, но пока к этому никто не был готов. А ещё, этот текст на русском, непонятного стиля, и с пропущенным ять (ъ) и (i). Нужны были консультации с МИДом, но времени не было… совсем.
Город ждал! Но никто не пришёл. Чернокожий вождь, опять обманул их всех, и их ожидания, и, выкинув очередной фортель, махнул хвостом, и уплыл в свои джунгли. Но вот, желания его там искать, ни у кого больше не было. Офицеры не понимали, солдаты роптали, отказываясь воевать, со страшными дикарями, и всё было спущено на тормозах. Два батальона пехоты, присланные впоследствии правительством, заняли пустой Браззавиль, но дальше в джунгли не пошли, вернувшись. А потом, и вовсе, уплыли обратно во Францию.
* * *
Глава 24 Эпилог
Неожиданные вести стали поступать из французской Экваториальной Африки и Бельгийского Конго. Газеты запестрели экстренными сообщениями, выдавая, одну за другой, сенсации.
«ЧЁРНЫЙ ДИКАРЬ РАЗБИЛ ФРАНЦУЗОВ»,
«НЕВОЗМОЖНОЕ — ВОЗМОЖНО! ЧТО ЭТО БЫЛО!»,
«ПОЛКОВНИК ДОЛИЗИ — В ПЛЕНУ»,
«БЕЛЬГИЯ ВЫПУСТИЛА ВСЕХ УГОЛОВНИКОВ ИЗ ТЮРЕМ, ОТПРАВИВ ИХ В АФРИКУ»,
«ПОЧЕМУ МОЛЧИТ ЛОНДОН И ПЕТЕРБУРГ?»
Министр иностранных дел Франции, Александр Рибо, дал указание, подготовить и вручить ноты послам Англии и России. Ноты были вручены.
Королева Виктория приняла у себя маркиза Солсбери Роберта Артура Гайскойна-Сесила, бывшего, в данное время, главой МИДа Великобритании, выразив ему неудовольствие непонятными происшествиями в Африке, с французами, и непонятной роли во всём этом, Англии.
Маркиз, клятвенно её заверил в том, что конфликт будет улажен, а он во всём разберётся.
Император России, Александр III, называемый миротворцем, вызвал к себе в Зимний дворец министра иностранных дел, и действительного тайного советника, Николай Гирса, выходца из шведских дворян, перешедших на службу русским царям, в незапамятные времена.
Николай Карлович! Что происходит? Откуда дует ветер? Какие русские? Причём тут мы? И это накануне подписания экономического, и военного союза с Францией! Вы что творите? Я, безусловно, понимаю, что вы ратуете за союз с кайзером Вильгельмом II, но не такими же иезуитскими способами! Побойтесь Бога, если вы уж меня не боитесь!
— Я готов подать в отставку, Ваше императорское величие, но моей вины в этом нет!
— Тогда КТОООО! — заорал, более не сдерживаясь, император.
— Ашинов, называющий себя атаманом казачьего черноморского войска. Настропалил чёрного дурака, взявшего себе имя, Иван Чёрный. Научил говорить по-русски, да и грамоте, видимо, обучил, и с оружием воевать. А тот, и рад стараться! Вот и…
— Шельма, плут, недоносок разбойничий. Повешу, негодяя, — бушевал царь-батюшка, — но, каков плут. Научил, на мою голову, этого чёрного князька.
— Что будем делать, Николай Карлович? — уже, успокоившись, спросил император.
— Пока, предоставим доказательства, своей непричастности, тем более, французы сами виноваты. Полезли на рожон, отобрали территорию у этого Мамбы, а тот, не будь дураком, дал им отпор. Те, не поняли, и двинулись пятитысячным войском, а он, и этих разбил, со своими воинами. И русских, прошу заметить, там не было, ни одного. Ашинов— то, уже вернулся, оставив только мёртвых. Да и не было там никого, достойного.
— А то, что по-русски разговаривать, да писать выучился, так к тому есть причины. Этот чернокожий вождь большой оригинал, присвоил себе звание команданте, объявил себя князем африканских земель, да коптское православие принял, что с ним делать. С мусульманами борется, да с колонизаторами. Это его право, и его земля.
— Да! Если к нам тоже с винтовками полезут, мы терпеть не будем, а штык в пузо сунем, — согласился с доводами своего министра император.
— Тогда, вот что! Представьте доказательства нашей непричастности, и объясните французам, что всё это, стечение несчастливых случайностей. Думаю, французы это понимают. Там ещё Англия, засунула своё лисье рыло. Может, это их происки. Смело обвиняйте, в приватном разговоре, Англию. Мол, это всё их придумки, чтобы разрушить наш военный союз. И про Германию не забудьте, больно молчалив их канцлер. А он, тот ещё плут.
— Есть сведения, Ваше императорское величество, что Германия готовится признать за этим вождём его территории, и, хоть и не поддерживает его открыто, но, явно, использует в своих целях, ограничивая экспансию французов, причём, не прикладывая к этому никаких усилий. Всю черную работу за них делают чёрные люди, уж прошу простить меня, за тавтологию, Ваше императорское величие.
— Да, возможно, возможно. Отто, мастерски владеет даром собирать и сталкивать, лучше него, это, пока, никто не может делать, за исключением, Англии. Тогда, вот что. Займитесь вопросом этого князя, поплотнее. Состыкуйтесь с жандармским корпусом, у них есть дельные люди. Привлеките оборонное ведомство. Выясните риски. Нам нужны союзники-христиане в Африке, пускай они будут хоть чёрными, хоть красными, хоть голубыми. Лишь бы не вредили нам.
— Если надо, то признайте его князем, или кем он там себя считает. А французов успокойте. Дальше, мол, он не пойдёт, останется при своих, и пусть вернут ему эти свои бумажки, о его земле. А то, знаем мы, каким образом они их получают. Рассказывали знающие люди. Нехорошо-с.
