казнят обоих. Слишком дорого императору обошелся этот батальон, несмотря на то, что все они смертники, которых хотели отправить на фиктивную войну, для устранения антимагов.
Я сделал глоток коллекционного коньяка, которым меня угостил батя.
— Там же могут быть засланцы и предатели, — наконец, произнес я.
— Что значит могут быть? Обязательно будут и по несколько от каждой страны!
— И, что мне с ними делать?
— Для начала выяви, предъяви доказательства, и по законам военного времени, я их прикажу казнить. Только очень тебя прошу, не ошибись.
— Кто назначает командиров рот?
— Ты. У тебя целых четыре подпоручика и десять прапорщиков. Кстати под твое командование переходят абсолютно все антимаги. Те, что выжили, и которых тебе не дали в прошлый раз тоже. И отныне ты как командующий батальоном обязан присутствовать на всех штабных совещаниях. Ну и сам должен понимать, что теперь я с тебя буду спрашивать не как с лейтенанта, а как с майора.
— Но зарплата и преференции у меня буду лейтенантские, — пошутил я.
— Все верно, зато, если у тебя получится, ты станешь самым молодым штабс-капитаном и достигнешь своей цели — дворянства, а заодно и прославишься в высших кругах аристократии. Заработаешь репутацию того, с кем лучше не связываться.
Дальше мы просто пили коньяк и поддерживали разговор ни о чем.
Российская империя. Военно-полевой лагерь армии Российской империи
На неделе начали пребывать антимаги и одними из первых прибыли мои знакомые с пятого курса Санкт-Петербургской магической академии. Я даже стал свидетелем одной очень интересной сцены. Я специально не подслушивал, просто случайно оказался рядом, когда их привезли в лагерь.
— В одну шеренгу построились! Живей! — гаркнул Руслан, когда новобранцы выгрузились из грузовика. — Антимаги два шага вперед!
Из строя вышли пятеро Питерских антимагов.
— Вы пятеро за мной, вас определили в батальон лейтенанта НикитАр.
— Ваше благородие разрешите вопрос, — узнал я голос Валеры простолюдина.
— Задавай.
— Нам тут рассказали про лейтенанта Никитар, пока мы сюда ехали, да и в Питере о нем уже байки ходят. Говорят лейтенант ваш зверь, каких поискать. Слышал, что у него на тренировках больше антимагов погибает, чем на войне. Каждый день кого-нибудь то со стрелой, то с колом в животе с тренировочной площадки выносят. Может, нас можно куда-нибудь в другой батальон определить?
— Вы тоже так считаете? — обратился Руслан к остальным.
— Не хотелось бы на тренировке сдохнуть, — ответил за всех Ярослав.
— Лучше уж на войне пользу принести, чем вот так, с позором.
— С позором, говоришь? — разозлился Руслан. — Запомни боец, если ты опозоришь нашего командира, я тебе лично глотку вырву, ты меня понял?!
— Так точно, ваше благородие! — вытянулся в струнку Ярослав.
— Это и вас касается! Все ясно? — обратился он уже к остальным подпоручик.
— Так точно, ваше благородие!
— Сейчас идем ко мне в палатку, я оформлю на вас документы и поставлю на довольствие, потом идете на склад, получаете все необходимое и обустраиваетесь в лагере. Служить будете в моей роте. Зовут меня Руслан Борисович Осипов, подпоручик батальона НикитАр.
— Вы и батальон назвали именем командира? — удивился Иван.
— Да и гордимся этим! Враг бежит, только услышав эту фамилию. У архиимагов коленки трясутся, когда они видят его. Его ничем не остановить. Там, где он проходит, остаются только трупы австрийцев да окровавленная земля. С ним мы победим в этой войне!
— Вы уверены, что человека сейчас описали?
— Описал я человека, но не гарантирую, что он таковым является. Отставить разговорчики, за мной шаго-о-ом-м арш!
Я решил подшутить над парнями, и, дождавшись, когда они расположатся у костра возле своих палаток, переоделся в штатское и подошел к ним с банкой газировки, делая вид, что шел мимо.
— Виктор? — окликнул меня Ярослав.
Я завертел головой, делая вид, что ищу, откуда послышался знакомый голос, и Ярослав произнес:
— Виктор, мы тут.
Я повернулся на голос и сделал удивленное лицо.
— Парни? Что, уже полгода прошло?! Охренеть, как время быстро бежит.
Антимаги поднялись и принялись обнимать меня по очереди.
— Виктор, как ты тут?
— Да потихоньку. Живем пока.
— Австриец сильно лютует?
— Да, как сказать, скорее фонтанирует.
— Фонтанирует?
— Именно. Когда его рубишь, он такие прикольные фонтаны из крови пускает, засмотреться можно. И драпают они просто великолепно.
— Фонтанируют, драпают, ты точно про войну с австрийской империей говоришь?
— Точно. Сами увидите. Вы-то как? Что нового, что интересного?
— Отучились на отлично все вместе. Правда, никому наш диплом нахрен нужен не будет, все равно все вместе тут поляжем. Не враг убьет, так НикитАр на тренировках прикончит. Говорят он зверюга еще тот.
— Это, да. Он никого не жалеет. Придерживается правила — бей своих, чтобы чужие боялись. Вот его и боятся, — согласился я.
— Почему одет не по форме, боец, услышал я голос Руслана, который подошел к костру и присел, решив поддержать мою игру.
— Так постирался. Не в исподнем же ходить, одел, что было.
— Ладно, живи пока.
Вот же наглец, а! Воспользовался моментом.
— Вы его не слушайте, наговорит он вам сейчас жути. Нормальный мужик наш лейтенант. Абы какого лейтенанта не назначат командовать батальоном. И назначен он приказом его императорского величества, а это вам не хухры-мухры. Да, он жесткий, да гоняет так, что сдохнуть хочется, но эффект от его тренировок колоссальный. Ну, подумаешь, подстрелят кого или колом живот прошьет. Всякое случается. И говорит он очень умные вещи.
— Это какие? — поинтересовался я.
— А вот такие. Говорит, кто с мечом к нам придет, тот похромает от нас в трех ботинках. И все три будут торчать у него из задницы, образуя незамысловатый узор вокруг эфеса меча, с которым он к нам, собственно, и пришел.
Я, блин, еле сдержался, чтобы не заржать, а парни от души посмеялись.
Мы посидели, повспоминали прошлое, мне рассказали о том, как обстоят дела в Питере. Рассказали про Катю, а у меня аж сердце защемило, так сильно захотелось ее увидеть. Рассказали, что за моим поместьем хорошо присматривают, и что теперь мой управляющий ходит с такими протезами, что ему завидую те, у кого все конечности целы.
В общем, мы классно и непринужденно провели время вместе у костра. А на утро Руслан погнал их на обычную полосу препятствий. Возвращались парни с нее вымотанные и уставшие в хлам.
Так пронеслись еще пару дней, за которые мои однокурсники так и не узнали, кто такой на самом деле НикитАр. И не сделали они это потому, что приходили ночью, в хлам уставшие и на разговоры не было ни сил, ни желания.
И только когда прибыли все
