В отличие от ведущих, которые обязаны были знать истинные мотивы правительства, атакующим история преподавалась адаптированно… Это такое политическое выражение… так сказать, смягчающее истинное значение… И, пожалуй, я чувствовала бы себя несколько неправой, если бы не усвоила одну истину — народ должен гордиться своим прошлым! А историю… пишут победители!
Я рассказывала, рисовала схемы трех основных битв, доказывала, что у таларийского правительства не было иного выбора, кроме полного и бескомпромиссного геноцида, и неожиданно мой стол вспыхнул красным.
— Да, инор Агейра, можете задать вопрос, — машинально произнесла я.
Странно, на этот раз мне показалось, что в глазах атакующего ярость…
— Простите, маноре Манире… Шао. — Он произнес мое полное имя и одним этим напомнил всем, что я… неважно. Постаралась удержать вежливую, полную внимания улыбку и не показать, как больно стало от этих слов, словно лезвием провели по сердцу…
Агейра продолжил все в том же гневно-пренебрежительном тоне:
— Мне просто бесконечно любопытно… неужели вы оправдываете уничтожение населения целой планеты… Ведь там были дети… женщины… старики… я уже не говорю о мужчинах, которые не побоялись выступить против таларийского гнета!
В его словах сквозили гнев и ярость, которых он не пожелал скрывать. В его словах звучало обвинение, которое он бросал мне в лицо. Внезапно я поняла, почему он столь жестоко доводил старшего знающего Атанара…
Главное не опускать глаза, не отводить взгляда, не перестать вежливо и благожелательно улыбаться… Странно, если бы это сказал любой другой, мне было бы легче, а так… Как будто я снова в оге, а Киен разрывает мое тело… Больно!..
— Инор Агейра, — произнесла его имя, а вспомнила сильные руки Киена Шао, которые не позволяли вырваться, отстраниться… — Как бы я к этому ни относилась, с точки зрения истории этот шаг правительства был оправдан.
— Мне следует понимать ваш ответ как полное одобрение действий нашего правительства? — ледяным тоном осведомился Агейра.
И все же я сдержалась. Продолжая говорить в ласково-доброжелательном тоне, сообщила:
— Я не могу назвать действия нашего правительства неразумными.
Зато не пожелал сдерживаться Агейра:
— И все же я повторю свой вопрос: неужели вы оправдываете уничтожение населения целой планеты?
О Великие Свидетели, этот день становится слишком сложным… а учитывая бессонную ночь… и не одну…
— Инор Агейра, — попыталась совладать с собой, и мне это удалось, — если говорить о моем мнении — лучше погибнуть, чем быть рабом. А после Иссарийского конфликта иного данному народу было не дано! Повторюсь, — я не могу назвать действия нашего правительства неразумными. Это первое, и второе — историю пишут победители, инор Агейра, задумайтесь об этом.
Внезапно его глаза словно поменяли оттенок, и я услышала слова Алеса, хотя он не открывал рта:
«Как можно быть столь жестокой? Как?!»
Что это? Что происходит? Я невольно вздрогнула, и пришлось предпринимать просто титанические усилия, чтобы сдержаться и продолжить улыбаться. Да за что же ты так со мной?!
— Садитесь, инор Агейра. — Это точно мой голос? Такой спокойный и холодный. — Вернемся к изучению темы занятия.
Атакующие несколько напряжены. Слова Агейры затронули многих. Если оставить их без внимания, у обучающихся появятся сомнения, а это недопустимо. Пришлось вернуться к крайне неприятному для меня вопросу.
— История Таларийского государства насчитывает пятнадцать тысяч лет! — Я говорила спокойно и уверенно, потому что то, о чем собиралась рассказать, было правдой. — И в то время как другие цивилизации зарождались, развивались и гибли, Талара процветала! Мы сумели сформировать идеальное общество, в котором у каждого свое место. Наши отбирающие позволяют каждому заниматься тем делом, к которому у человека наиболее развиты способности. У нас нет бедных, голодающих и брошенных. Наше правительство заботится о каждом члене общества! Я не могу утверждать, что на протяжении всей истории таларийцы не совершали ошибок… иной раз жестоких и безнравственных… Но я могу с уверенностью сказать, что правительство Талары каждый раз училось на своих ошибках и стремилось стать лучше! И с этим нельзя не согласиться! На этом нравственный вопрос считаю закрытым!
В глазах обучающихся прочла полное согласие со сказанным, и даже Агейра был вынужден холодно кивнуть.
На этот раз я успела завершить занятие к самому концу, и на игру времени не осталось. Что ж, это была не моя вина, и атакующие это понимали.
— Я бы хотела вам дать не совсем обычное домашнее задание, — произнесла, уже слыша сигнал об окончании, — ваша задача — третье Иссарийское сражение: изучить и предположить, какая тактика противника могла бы привести к его победе. Атакующие, благодарю за занятие, все свободны.
Собрала сеоры и пластину и покинула аудиторию прежде, чем Агейра успел подойти… а он намеревался.
И только скрывшись от всех обучающихся за стеной оге, я позволила себе закрыть глаза и прислониться спиной к зеркальной стенке. Я устала… моя нервная система на пределе, и даже методики обретения спокойствия не помогали… И судя по странной слабости, бессонные ночи не прошли даром для моего организма… Но это ничего — вернусь в кимарти и высплюсь… И с мамой поговорю… И… выпью что-то успокоительное, чтобы просто забыться и не думать ни о чем.
В преподавательской подошла к своему столу, села и уронила голову на сложенные на столе руки. Хотелось просто сидеть и не думать… Замигал мой стол, принося сообщение от инора Осане:
«Ваша речь в классе атакующих… бесконечно жаль терять столь выдающуюся знающую, как вы…»
Грустно улыбнулась и встала. Время! Проследовала в омывательную и, стоя под струями теплой воды, почувствовала, как становится немного легче. В конце концов, впереди встреча с хранящим Аданом, которого я безмерно уважала, которым искренне восхищалась и который так часто помогал во время моего обучения.
Под водой я простояла слишком долго, и когда спохватилась, поняла, что времени практически не осталось. Поспешно надела традиционный темно-бежевый брючный костюм и серую кружевную кофту с поясом — знала, что придется быть перед обучающимися без грима и формы, поэтому и выбрала столь строгий стиль в одежде. А вот влажные волосы успела только причесать и в небрежную косу заплетала уже на ходу. Время!
В преподавательскую почти вбежала, схватила со стола личный сеор и торопливо пошла к стоянке. Как выяснилось, сложно и сеор под мышкой держать, и прической заниматься. Откинула недоплетенную косу назад, подхватила сеор, который решил в этот самый момент упасть, и подняла голову… А я до последнего надеялась, что инор Осане будет нас сопровождать, но его на стоянке не было. Возле катера Академии меня ожидали тридцать один атакующий и двадцать три ведущих… Не то чтобы ранее мне не приходилось сопровождать группы более чем в пятьдесят обучающихся, но… когда это дети, как-то не так… страшно.
