Закончив погрузку, я попытался прозвониться на домашний номер Ольги, АОН исправно пропиликал, но трубку никто не взял. Значит не вернулась ещё. Поехали. Снова открыли скрипучие ворота, я выгнал завывающий движком автобус, следом пристроился броненосец с остальным отрядом. Или кланом? Как оно правильно? Вроде не одна семья уже, и не род – родов тут… то ли два, а то ли уже и три… и до племени не доросли пока. Ну, клан так клан. Вольные механики с юго-восточного пригорода. Автобус хоть и уступал джипу в проходимости и мягкости хода по колдобинам, но легковушку уверенно превосходил. Шумел только слишком. Впрочем, мы особо и не прятались – не от кого. Даже «Голос неба» сегодня не летал – а может, обследовал северные окрестности, отсюда не видно. Пожаров в городе прибавилось, уже не отдельные дымы, а сплошной смог покрывал одноэтажные районы. С юга, в Скуратово, тоже что-то горело, и дальше – тоже. Надеюсь, не Щёкинский «Азот» – там есть чему не просто гореть, но и вонять недетским образом… Впрочем, ветер тянул с противоположной стороны, так что это не наша проблема… пока.
До дома доехали в том же порядке. Мелькнула мысль о разведке, но была отброшена – что там доразведывать, полдня назад были. Так я и подкатился – в автобусе как в аквариуме. И только уже к дому свернув, обнаружил «гостей». Или, скорее, хозяев. Бывших хозяев и бывших людей. На трупе слонопотама вяло отпихивали друг друга трое мертвяков. Но это полбеды – зомби и зомби, эка невидаль – при нашем появлении из наполовину выломанной ночным гостем решётки начало выдираться что-то непонятное. При жизни оно было человеком – это угадывалось по лохмотьям одежды, но человеческого в нём было немного. Видимо, тело этого зомби изрядно пострадало, лишилось рук и части головы, но каким-то образом сохранило мозг и получило доступ к необходимому для метаморфоза мясу. И шанса своего не упустило. Если слонопотам вырывал оконные решётки, то эта тварь в них проползала. Просовывала голову и ползла, ну а до кого доползла – рвала мощной тройной челюстью. Наверное, челюсть была сломана пополам, а потом обросла новым некромясом и обрела собственную подвижность. Такое вот жуткое мини-подобие шаи-хулуда, или червяка из незабвенной «Дрожи земли», но с ногами и подпоркой в передней части, зарубцевавшейся культей руки. Существо вывалилось на землю, высунуло зев над тушей слонопотама, сложило «лепестки», покрытые снаружи серой бугристой кожей с впечатавшимся кирпичным крошевом, и начало приподниматься на подпорке-руке. Как миномёт на опоре. Нетрудно было догадаться, что после наведения произойдёт «выстрел» – тупоносая туша прыгнет вперёд, и автобусный триплекс вряд ли выдержит такой удар.
Ружьё лежало рядом, на дермантиновом кожухе капота, и я схватил его как только увидел движение в окне, но у меня не было никакой уверенности, что картечь, да ещё и после пробития стекла, достигнет мозгов сквозь жуткую челюсть этого бармаглота. Всё, что я мог – это вдавить педаль газа, надеясь наехать на монстра автобусом до того, как он окажется внутри. Автобус дёрнулся вперёд, намного более вяло, чем хотелось. Не приспособлены автобусы для драга, особенно когда пять человек два часа набивали его нутро далеко не невесомыми предметами. Единственно что мне удалось – подставить под удар конической морды не голое стекло, а нижний его край со штоком дворника. Это мало что изменило, триплекс завернулся как бумага, разрываясь понизу на два лепестка, сыпанул во все стороны осколками, а морда с ороговевшими, как клюв, губами просунулась совсем рядом. Мне оставалось только сунуть в этот клюв ствол и упереться посильнее, загибая голову чудища вверх, подальше от себя. Если я сейчас выстрелю – скорее всего оно сдохнет, или, как минимум будет парализовано, но… раздирающие его пасть пороховые газы обильно размажут заразную плоть зомби по моей горячо любимой морде. И далеко не факт, что просто размажут, а не загонят с силой под кожу. И тогда только останется прокатиться к погребку с вискарём, выжрать поллитру и медленно, не создавая паники, ползти под бочок к дохлой царевне… А если я не выстрелю, эта сволочь может вывернуться и сходу отожрать мне пол-морды – вон как клюв в цевье врезался, не для красоты оно такой отрастило, нет… В этот момент продолжающий неспешно разгоняться автобус наткнулся на тушу слонопотама, глухо хрустнули кости пировавших на нём мертвяков, а меня кинуло вперёд, чуть не до контакта с шаи-хулудской мордой. Скорость была небольшая, а слонопотам, как ни здоров он был, весил всё же несравнимо с автобусом. Это меня и спасло – я больно приложился к рулю всеми рёбрами, но удержался на месте, а «бармаглота» инерцией рвануло дальше, держаться ему было нечем, и жуткие челюсти вместе с зажатым в них ружьём выломились наружу, вынося с собой остатки стекла. Однако тварь была жива и не сильно пострадала, я же остался без оружия – пистолет был торжественно вручён Сашке, а карабин я оставил в броневике, полагая что достаточно дробовика, да и тот был «на всякий случай» – не ожидал я военных действий. Ну и дурак, конечно.
Самое смешное, оно же самое страшное – в броневике никто ничего не заметил. Автобус начисто закрыл от них всё происходящее, и только сейчас в гарнитуре возник голос Иринки:
– Что случилось? Ты врезался?
– Хуже. Объезжай автобус справа, левому борту – готовиться стрелять.
– Что там? Мутант?
– Мутант, мутант – пробормотал я, вылезая из кресла и поспешно ретируясь в салон. Среди груза у нас куча ружей. Осталось их найти – по неизжитой привычке опасаться ментов больше чем бандитов и прочих монстров, их засунули на самое дно… Мимо окон тёмной тенью переваливается броненосец. Автобус слегка качает – кто-то копошится под ним. То ли придавленные беспокойники, то ли мутант пытается пролезть снизу. Хотя откуда снизу? Снизу негде. А, вот оно где – дверь отжимает. Но, как та бабушка Удава, «ещё не вся пришла». Всё же безрукий противник – это хорошо. Но даже без рук – он же сейчас заползёт сюда… Дверью прижать? Дверь из двух складывающихся половинок, если надавить в середине – получится кинематика коленного пресса… Упираюсь ногами в верхний порожек, налегая задницей на стык половинок двери. И посильнее… Ага, прижало его, трепыхается, но сдвинуться не может. Снаружи начинается стрельба – доехали до переда автобуса и зачищают зомбей.
– Держу тварь дверью. Как закончите с мертвяками – подходите к двери… Нет, лучше просто сдайте машиной вдоль борта автобуса, впритирку.
– Сейчас. Если получится…
Мотор джипа взвывает – автобусный заглох при ударе, так что слышно мне хорошо. В ушах звенит от близкой стрельбы, а так ничего. Тварь как чует, что ей сейчас хана, дёргается. Но против лома нет приёма – рычаг двери усиливает мой нажим как минимум вдвое, а надавить вот так уперевшись ногами, можно хорошо. Была бы дверь острой – я б ему вообще голову отрезал, а так нет, не выходит… Дверь ощутимо толкает меня в спину, так что я теряю равновесие и вываливаюсь в салон. Секундный ужас и потом уже понимание – это не тварь дёрнулась, это броненосец на неё наехал. Хруст костей звучит как музыка… Странное выражение, да. Но какой замечательный, радующий душу звук! Одолели зверюгу… Да, расслабляться нельзя. Даже катаясь в автобусе – смотреть далеко, думать заранее, оружие запасное иметь… И трупы вблизи от жилья – не оставлять. К чёрту сантименты – верёвку за ноги и утащить километра на два. А лучше на пять. И там – закопать нахрен. Или даже вырыть котлован, и труп туда как приманку. Пусть они туда собираются и остаются, как мухи на липкой бумаге… Ещё одна идея в копилку на будущее. Когда ж только оно настанет, будущее это… Ибо довлеет злоба дневи сего, как завещал нам товарищ Христос… Или это не он так говорил? Не помню. Какая теперь разница…
