— Отец, — радостно улыбался Саня, — за двадцать лет ты ничуть не изменился! Как тебе удаются подобные вещи?!
Я заметил любопытный взгляд Лани, которую, по всей видимости, тоже весьма интересовал этот вопрос.
— Зато ты немного переборщил с акселерацией! — проворчал я. — Мать нас обоих убьёт!
После этого я попытался растолковать молодым капитанам кое-какие тонкости устройства мироздания.
— Стало быть, вы расстались несколько дней назад?! — удивлённо распахнула свои бездонные синие глаза хозяйка «Легенды».
— Для меня это произошло много лет назад, — грустно обронил Чёрный капитан, весьма подозрительно шмыгнув носом.
— Саня, главное — что я всё-таки нашёл тебя! — я хлопнул сына по крепкому плечу. — И хотя мне не довелось воспитывать тебя в духе мужества и благородства, я вижу, что ты и сам во многом преуспел. Я горжусь тем, что у меня вырос такой сын, которого уважают и боевые товарищи, и враги!
— Кстати, о врагах… — заметил Чёрный капитан. — На днях одно пиратское судно потопило некий торговый корабль…, — сын выразительно посмотрел на Лань. — В свете произошедшего нам в самом скором времени следует ожидать гостей.
— Этот корабль принадлежал моему заклятому врагу! — не моргнув глазом, ответила девушка, с вызовом посмотрев на грозного капитана. — Именно поэтому мой корабль оказался на вашей территории.
— Ввиду того, что мы и дальше собираемся пребывать в здешних водах, — примирительно вмешался я в разговор капитанов, — не будем перепираться, а приготовимся к встрече с возможным противником.
— Отец, разумно ли это?! — воскликнул Саня. — В последнее время боевые корабли островитян не ходят поодиночке. Патрули перестали исполнять роль пугала — сейчас это вполне реальная угроза. Даже несмотря на то, что в нашем распоряжении сейчас две боевые единицы, — сын многозначительно глянул на Лань, — я поостерёгся бы встречи с островитянами. На днях мы повстречали в морских просторах судно старика Рагнора. За кружкой вина этот шельма проболтался мне о том, что этот район бороздит сейчас чуть ли не армада патрульных кораблей. Старый контрабандист сам в довольно сносных отношениях с Дейгелем, но сейчас и он ведёт себя весьма странно — без конца испуганно поёживается, «прочёсывая» своим единственным глазом просторы океана.
— Но с нами же грозный Чёрный капитан, — с улыбкой произнёс я и ткнул сына в бок,? зловещий корабль которого обходят стороной презренные шакалы с островов! Саня, — уже серьёзно добавил я, заметив, что сын приготовился возразить мне, — любой ценой я должен достигнуть Катара.
Радость от встречи померкла в глазах Чёрного капитана, когда он услышал мои последние слова.
— Отец, ты погибнешь там, — глухо обронил он. — Никто не возвращался живым из бездонной пасти Катара!
— Ну почему же! Я слышал о таком человеке, — я взглянул на Лань. — Вот, капитан Лань не даст мне соврать, — девушка грустно кивнула в ответ. — Лань, простите меня за то, что невольно напомнил Вам хронику тех печальных событий, — извинился я.
— Ничего, Алекс, — ответила девушка, — я ни на миг не забывала всего этого и не успокоюсь, пока не отомщу этому выродку!
— Раз уж всем теперь не до сна, — прервал я невесёлые думы девушки, — я предлагаю продолжить разговор в каюте Чёрного капитана. — Ну что, сын, — подтолкнул я Саню, — веди в гости!
Оба капитана, отдав распоряжения членам своих команд, братавшихся во время нашего разговора, — держать курс на Катар, учтиво поклонились друг другу, скрепив этим образовавшийся альянс.
— Добро пожаловать на борт «Призрака»! — сын гостеприимно пригласил нас к трапу.
Едва мы поднялись на борт галеона, трап был убран, а пираты, беспрекословно повинуясь приказам Чёрного капитана, заняли свои посты. «Легенда» вслед за «Призраком» продолжила свой путь к морской бездне, манящей меня пульсациями своей мощи.
Когда мы расположились в просторной и обставленной с изысканной роскошью каюте капитана Алекса, сын попросил меня пояснить слова насчёт человека, побывавшего в Катаре.
— Саня, — усмехнулся я, — он до боли тебе знаком — ведь именно с его подачи ты оказался в этом мире.
— Что?! — глаза Чёрного капитана потемнели. — Лань, прошу Вас, расскажите мне эту историю!
Девушка вздохнула и вкратце поведала моему сыну о трагических событиях, лишивших её самого дорого человека. От меня не укрылось то, что сын был очарован девушкой — всё время, пока Лань говорила, Саня не сводил с неё восхищённых глаз. После того, как Лань закончила своё повествование, мой сын с жаром схватил её ручку:
— Леди, как я Вас понимаю! Ведь и меня этот человек лишил всего. Клянусь, что отомщу ему за смерть Вашего отца! — сын нежно поцеловал белоснежную ручку, хозяйка которой залилась неестественным для пирата румянцем стыдливости.
«Ого! — подумал я. — Мой сын и правда стал взрослым»
— Не хочу вас обоих огорчать, — прервал я клятвенные уверения молодёжи, — но разбираться с маньяком я буду один на один. Не спорьте! — предупредил я поток возмущения, готовый сорваться с уст капитанов, — У вас для этого нет ни информации, ни возможностей. Но, — я решил хоть чем-то успокоить молодые и горячие сердца, — без вашей помощи и поддержки мне в этом деле не обойтись. А теперь, сын, прошу — расскажи, как ты жил всё это время, — сменил я тему разговора.
Капитан «Призрака» на несколько мгновений погрузился в воспоминания и, грустно улыбнувшись, начал свой рассказ.
— Как ты, наверно, помнишь, хозяин грозовой тучи упрятал меня в мешок, притороченный к седлу. Не скрою, что я был в тот момент чрезвычайно перепуган, но всё-же не утратил связи с реальностью. Я хорошо расслышал слова маньяка о том, что он позволил тебе лично явиться за мной. Это вселило в меня надежду на то, что вскоре я не умру. Я знал, что ты придёшь за мной, и злодею не поздоровится. Потом ваш диалог прекратился, и я осознал, что захватчик уносит меня неведомо куда. Сквозь ткань мешка я явственно ощущал порывы сумасшедшего ветра и жар тела ужасного зверя, на котором мы летели сквозь пространство. Громовые раскаты не затихали ни на минуту, и с каждым мгновением я ощущал нарастание слепого панического страха, грозившего охватить всё моё существо. Слёзы душили меня, а непередаваемая тоска попавшего в смертельный капкан животного, словно тисками, сжимала моё сердце. Наконец, решив, что подвывать, сидя в ловушке, бесполезно, я принялся обследовать ткань мешка. Оказалось, что она была не такой уж и плотной, как мне это показалось вначале, — временами я видел всполохи сверкающих вокруг молний. Спустя некоторое время я нашёл-таки небольшую прореху, в которую смог просунуть палец. Решив не останавливаться на достигнутом, я принялся рыться по карманам, ища, чем бы увеличить дыру в мешке. Рука моя наткнулась на кусочек цветного стекла, завалившегося за подкладку. Помню, раньше у меня была целая пригоршня таких стекляшек — я любил смотреть сквозь них на окружающий мир. Спустя час или два мне удалось расширить дыру настолько, что я смог просунуть в неё голову. Едва я это осуществил, волосы зашевелились у меня на голове — мы неслись на огромной высоте в гуще чёрно-багровых облаков, непрестанно извергавших вспышки молний, тут же сменяющихся оглушительными громовыми раскатами. Взглянув вверх, я увидел перед собой широкую спину похитителя. В его могучей руке был тот самый хлыст, с помощью которого он вырвал меня из седла Тайсона. Видимо, маньяк спешил, так как устрашающего вида плеть неустанно стегала взмыленную огненной пеной спину чудовища, высекая из неё снопы рубиновых искр. Время шло, а я никак не мог решиться на побег — при одном взгляде на мелькающую сквозь прорехи в облаках далёкую поверхность земли сердце моё замирало, а к горлу подкатывался приступ тошноты. Не знаю, сколько бы я ещё колебался подобным образом, если бы голова всадника не начала поворачиваться в мою сторону. Очевидно, он хотел проверить — на месте ли его драгоценная добыча. Видя, как его рука, с широкого запястья которой свисала петля искрящегося хлыста, наощупь пытается дотянуться до завязок мешка, я решил — сейчас или никогда, и вывалился сквозь расширенную прореху в разверзшуюся под ногами бездну…, — сын ненадолго задумался, видимо, припоминая подробности этого падения.
