– …мы ловили рыбу, болтали, купались, чтобы прогнать сон. Когда лежишь на спине в водах широкой, спокойной реки и смотришь на звезды, это восхитительно… (помехи) …с нами ничего не случилось ни в ту ночь, ни в следующую, ни в послеследующую…
У Бена отвисла челюсть!
– Боже мой, я знаю, что это за текст!
– Да? И что же?
– Келси! Это Гекльберри Финн!
– Чего?
– Они читают «Приключения Гекльберри Финна». Там же вся книга вертится вокруг Миссисипи. Понимаешь, что это значит?
– Передача идет с другой стороны? С востока, как предполагал Дерби?
– Да, но не только! Это зашифрованное послание! Нам сообщают, что мы должны, просто обязаны попасть на ту сторону!
Сальмуса дал команду забросать вентиляцию гранатами со слезоточивым газом. Без кислорода подлые бунтовщики как тараканы полезут из подземного бомбоубежища и падут к ногам хозяев.
Спецы продолжали отслеживать передачи Голоса Свободы. Судя по точкам выхода в эфир, тот двигался на восток. Но скудные успехи не радовали Сальмусу. Ведь бунтовщик практически был у него в руках, однако сумел ускользнуть из ловушки. Отряд Сальмусы, преследуя Голос, добрался до Колумбии, Миссури. Похоже, мятежный диктор отдавал себе отчет, что за ним идет погоня, и после каждой передачи менял направление. Сальмуса подозревал, что Голос Свободы дурит им голову.
Судя по докладам разведчиков, после того, как Голос вышел в эфир из Колумбии, там нашли лежку партизан. Сальмуса тут же отправился на место, чтобы участвовать в зачистке презренных червей. Но сперва надо было кое-кого допросить.
Слезоточивый газ сработал отлично. Шестнадцать человек, поливая белый свет из автоматов, попарно выбежали из бомбоубежища. Корейцы отстрелялись по ним, как в тире. Сальмуса вспомнил, как в юности они с Ким Чен Ыном приехали из Швейцарии на каникулы. Они тогда развлекались охотой на крыс в нищих районах Пхеньяна.
Солдаты получили однозначный приказ вести огонь по ногам. Все американцы, раненые, беспомощные, извивались на земле. В таком виде они даже нравились Сальмусе. Подойдя к бунтовщику, он ткнул ботинком в пробитое бедро, вырвав крик боли.
– Кто ваш командир? – спросил он.
Раненая женщина, лежащая неподалеку, заговорила.
– Я командир! Допрашивайте меня!
Сальмуса оставил первого боевика в покое и подошел к ней.
– Я ищу Голос Свободы. Где он?
Революционерка, несмотря на боль, улыбнулась.
– Опоздали вы. Он уехал.
– Но был здесь.
– Да. Был здесь.
– Куда он движется?
– На восток. На ту сторону реки. Вам его не остановить.
Сальмуса нахмурился. Голос Свободы что, идиот? Как он пересечет Миссисипи? Это нереально!
– Он ведь едет в Сент-Луис, так? – спросил кореец.
– Нет. Это обманка. Он едет в Арканзас, там есть переправа.
Сальмуса понимал, что ему нагло врут, но по решительному лицу видел, что правды не добьется.
– Прикончите их, – приказал он солдатам. – Выдвигаемся в Сент-Луис. Туда он рвется.
Пехотинцы выпустили в партизан шестьдесят пуль, а потом битых полчаса развешивали трупы по деревьям в городском парке.
Бен с Келси дико устали. Они уже три месяца были в бегах. Пока им удавалось на шаг опережать преследователей. Не раз они в последний момент уходили из-под носа корейцев. Запутывая следы, они возвращались по собственным следам, даже заехали в Канзас-сити, чтобы оттуда выйти в эфир, а потом снова отправились в Сент-Луис. Уокер знал, что он под прицелом. Всех, с кем он имел дело, ловили и убивали. Достаточно было поговорить с человеком, чтобы обречь его на смерть. Но он продолжал собирать информацию, наращивать сеть помощников и обращаться к американскому народу со словами правды. Только работа держала его на плаву. И Келси. Но он замечал, как утомила ее жизнь на колесах. Обоим было трудно все время срываться с насиженного места, но ей приходилось тяжелее.
Несмотря на радиационное заражение, на западных окраинах Сент-Луиса еще теплилась жизнь. Те, кто не смог уехать отсюда, отползли подальше от мучительной смерти. Некогда оживленный город превратился в кладбище, укутанное, будто саваном, ядовитыми испарениями с реки. Находиться рядом с Миссури с каждым днем становилось все опаснее. Отрава успела подняться от Миссисипи до острова Пеликан к северу от Сент-Луиса. Множились случаи лучевой болезни. Тысячи людей умирали.
Через нескольких членов сопротивления с радиостанциями Бен с Келси вышли на небольшую партизанскую ячейку в Сент-Питерсе, северо-западном пригороде Сент-Луиса, откуда до Миссури было миль пятнадцать. Возглавлял ячейку Томас Бендикс, бывший профессор истории из Университета Сент-Луиса. Под его началом было всего девять человек, мучительно не хватало людей и оружия. Они ездили на велосипедах, жили в заброшенном мотеле на съезде с семидесятого шоссе. Они сумели починить радио, откуда Уокер и узнал об их существовании.
Пообедав яичницей, поджаренной на электроплитке, запитанной от генератора, партизаны собрались в фойе мотеля. Бендекс оставил четырнадцатилетнюю Сэмми, сироту, следить за эфиром, пока взрослые будут обсуждать планы. Оружие было у пятерых. Среди них – Даррелл Джулиан, эдакий местный Коннор Морган, ветеран боевых действий, готовый драться до конца, и Марта Мэллой, крепкая байкерша, вся в татуировках. По ее словам, 9-мм Браунинг раньше принадлежал мужу, погибшему в первые же дни корейского вторжения. Перед совещанием Мэллой пригласила Келси к себе в номер и показала мотоцикл «Кавасаки Зет-1».
– На ходу, заправлен, мало ли, вдруг придется драпать, – объяснила Мэллой.
Еще байкерша снабжала партизан выпивкой в любых количествах, хотя об источнике предпочитала не распространяться.
Профессор Бендикс передал по кругу бутылку водки из запасов Мэллой и взял слово.
– Мы рады видеть Голос Свободы и его коллегу. Мы всей душой болеем за ваше дело.
– Спасибо, – ответил Уокер. – Сопротивление держится на плечах таких людей, как вы.
Мэллой фыркнула.
– Издеваешься? Мы на ногах-то едва стоим, а ты нам на плечи сопротивление сажаешь. Прямо скажем, Сент-Луис трудно назвать центром борьбы.
– Это потому, что ты бухаешь, как не в себя, а на разведку не ходишь. Мы с ребятами всякое повидали, – подколол ее Джулиан.
Бендикс поднял руки.
– Мальчики и девочки, не ссорьтесь. Не при гостях.
Мэллой бросила на Бена с Келси взгляд прищуренных глаз.
– И вообще, большая часть партизан закопана на стадионе Буша.
– Еще когда река не была заражена, корейцы на стадионе Буша устроили братскую могилу для казненных «диссидентов», – объяснил Бендикс. Пока Уокер переваривал информацию, руководитель обратился к бойцам. – Наш друг попросил совета в одном деле. Бен, изложи людям свой план.
