Дальше кто-то ехал к Ярославлю-Главному, кто-то, как сам, поворачивал на улицу Свободы. У поворота разгромленные магазин медицинских товаров и аптека, еще бы, на самом виду. Но следов пожара не заметил. Улица, похоже, не закрыта, машины уверенно идут вперед. А вот Городской Вал снова перекрыт, уже нарочно перегорожен, два троллейбуса поставлены так, чтобы не объехать.
Впечатление такое, народ постепенно принял ситуацию, как она есть на самом деле, и начинает постепенно выбираться из города. Машины заняты шмотками, у кого прицеп, у кого багаж на крыше, рейлинги с дугами, автобоксы. Кто умудрился без багажной решётки везти груз на крыше. Обвязанные стропами, ремнями, верёвками узлы и сумки чуть не на лобовое стекло свисают. Надолго ли такого крепления хватит, может и ехать не так далеко? Или в отчаянии делали единственное, на что сил хватало и умения?
Главное, поскорее выбраться из города, где беда ждет на каждом шагу. Как бы этот поток не унёс дальше, куда не надо. Надо внимательнее смотреть, где сворачивать, заранее готовится. Проблема в том, что не знаю обычных транспортных потоков, только так, в общем. Не привык отслеживать маршрут, ни в общественном транспорте, ни на такси это не требовалось, тем более, на служебном автомобиле.
За городом помогал навигатор, полезная штука, приобретённая на работу случайно. Инспекторы пожаловались, что часто не могут привязать место происшествия к координатам. Заказали, по недосмотру вместо портативного охотничьего купили автомобильный «Гармин». С ярким экраном, даже мультимедиа воспроизводил, но аккумулятора надолго не хватало. Поэтому пользовались, когда с машиной выезжали. Но не везде можно проехать, вот как сейчас. Эх, снова отвлекся, и не мудрено.
Потому, что настоящий водитель знает, куда вести. А мне приходится и смотреть, и думать, и ещё рулить. А смотрел как раз здание, где мое управление размещается. Настоящий остров, двенадцатиэтажная башня, надо бы туда попасть, заодно Варвару Алексеевну забрать. Вот только что там творится? На боковой стене, выходящей на «Горвал», с длинным рядом одиночных окон, копоть, пожар случился? Точно, вот и пожарная машина стоит, и еще авто рядом, настоящее столпотворение. Только людей не видно, по крайней мере, живых… Притормаживаю, прижимаясь к обочине. Слева от входа аптека, окон нет, брусчатка усыпана битым стеклом. Брошенная милицейская машина, и… трупы людей.
Не кучи тряпья, а неподвижные тела. Выглядят, как тот бедолага, что в больнице из окна выпрыгнул. Так же потом лежал, пока зомби не уволокли, или сам не ушел. Здесь, видимо, кто-то тоже правильно понял дальнейшую судьбу и решил сразу свести счеты с жизнью. Просто так люди в окна не кидаются, уже убедился. Что там, за разбитыми панелями первого этажа творилось, непонятно. Там ведь пост, милицейская вооруженная охрана, но никого не заметил. Видимо, внизу живых нет. Просто так, с одним ледорубом, туда соваться не резон…
Сзади попробовали подбодрить звуковым сигналом. По шуму тягач-дальнобойщик сифонит! Глянул в зеркало, нет, здоровенный зеленый джип с «крутыми» номерами выражает недовольство. Возразить нечего, надо ехать дальше, двинул с места, но «джипяре» этого показалось мало. В принципе, прав, моя скорость не для города, так пусть обгоняет, не препятствую.
Обошел меня с ревом, словно форсаж включил. Еще и снова протрубил, выражая отношение к невзрачной «аварийке». Как ответить, да никак, у него своя дорога, у меня своя. Пусть катит, куда собрался. А собрался не слабо, заметно и по багажнику на крыше, и по набитому заднему отсеку, который без привычной для такой «крутизны» тонировки.
А я вот так еду, как получается, медленно, но верно. Машина для меня теперь не столько средство передвижения, сколько «крепость на колесах». И плевать, что неважно выруливаю, пусть гудят за спиной, обгоняют и недовольство выражают. Пусть машут кулаками в окна автомобилей, пусть орут. У меня своя дорога, а топор и у самого имеется.
Тем не менее, пусть и с остановками на разведку проезда, но приближался к дому. По Свободе проехать можно только до проспекта Толбухина, дальше перегорожено. Пара фургонов-дальнобоев, бывший маршрутный автобус и помятые легковушки. Не только сама улица Свободы, но и та часть проспекта Толбухина, что слева, оставались загорожены таким же образом. Почему так сделано, можно даже не гадать. Стадион «Шинник» как раз через квартал впереди. Помню, как «Лёха-опер» говорил, что оттуда началось восьмого вечером. Почему и по Свердлова сквозной проезд заблокирован.
Пришлось свернуть направо, и здесь, то и дело, приходилось пропускать машины, стремящиеся выбраться из центра. Транспорт разный, общее одно — выражение лиц водителей и пассажиров. Кто быстрее, кто медленнее продвигался в авто мимо «ГАЗона», люди смотрели, словно сквозь стекло, даже если оно опущено. Как будто нет ни моей машины, ни других. Похоже, на четвертый день после начала эпидемии происходящее за окнами автомобилей уже никого не волновало. Каждый думал только о себе, о судьбе, где будущее вовсе не просматривалось. Каждый смотрел внутрь себя…
Лица несложно разглядеть, не разгонишься даже здесь, где брошенные машины или сожженные автобусы не грудились кучами и даже местами сдвинуты к обочине. По следам на асфальте понятно, что техника поработала. Не сразу обратил внимание, что нет встречного движения. На моём пути все ехали в одну сторону. Стихийно сложилось, или так же регулировали, как «гаишники» напротив «Углича»? Может, и командовали в предыдущие дни, не сразу же власть исчезла?
Поворот на Рыбинскую прозевал, а ведь думал там проскочить, обогнуть перекрытую часть Свободы. Пожалуй, и при ином варианте не смог бы повернуть без столкновения с левым рядом. У ресторана «Техас» затормозил вовремя, но там проезд загражден столкнувшимися и брошенными машинами. И так нормальной дороги нет, а с моими навыками еще застрял бы на бордюрах.
Пока раздумывал, куда дальше, нахлынули мысли из прошлого. Вспомнилось, как порой ходили в «Техас» с бывшей супругой и дочкой, и не раз с коллегами. Популярное заведение в близких к артистическим кругах, чьих только фотографий на стенах не увидишь. Знаменитые и не очень, знаменитые в не очень широких кругах. Теперь там, за стеклами окон, неподвижные тени, почему и не разгромили. Позже, когда подружки появились, сюда дорогу забыл. Если уж доводилось попадать в эти места, то ходили в «Старую мельницу», напротив, с другой стороны улицы. Готовили прилично, посидеть можно спокойно, особенно на втором этаже. Пусть курили, но там нравилось, уютно и по-домашнему.
Что это, почему снова сигналят, почему лежу на руле, опять вырубился? Встряхнул головой, потянулся к портфелю, там вода еще оставалась. Глотнул, слегка умылся. Нет, так быстро болезнь не отпускает, и еще, слишком нервничаю за рулем. На гудки не реагировал, просто поправил ледоруб так, что голова топора, приваренного к трубе, показалась в приоткрытом окне, что сразу прекратило какофонию.
Ладно, хоть не стреляют, у некоторых экипажей, обгонявших меня, явно видно оружие серьезнее, чем грубая железяка. А мне на них реагировать нельзя, и не потому, что боялся. Надо сворачивать в левую сторону, чтобы добраться до дома. Без этого круг делаю, для моих-то водительских способностей чересчур. А боялся даже не столкнуться, а что машина заглохнет и придется или искать другую, или пробиваться пешком. Техники брошенной вроде бы много. Только где найти такую, чтобы с ключом в замке, это раз. Еще условие, чтобы мог ею нормально управлять. Это два. Прежде и машины различал по типу двигателя, как в детстве. Если урчит, значит бензиновый, если рычит, значит дизельный. Зато, и супруга, и дочка в легковушках хорошо разбирались, откуда, если своей нет, даже закладывались сомнения…
Ладно, поехали дальше. Легкая «отключка» немного взбодрила, обратил внимание, что замечаю не только ровный шум двигателя, но и скрип кабины, шуршание шин и прочие звуки работяги-фургона. Стараюсь не горбился за рулем, вроде бы, приспособился к сиденью и даже откинулся на спинку. Каюсь, повороты забывал показывать, но и попутчики в хвосте уже не часто плелись!
