Ну что, идём?
Гой лениво почесал свою репу.
— Знаешь, мне лень…
— В смысле, лень? — тут же накалилась Цурико и…
И всё, Гой почувствовал, что кто-то клюнул.
С этим засранцем вообще нельзя было пререкаться или реагировать, потому что он только и делал, что искал, над кем бы поугарать. И когда находился гений, который реагировал на его провокации, того было уже не остановить.
Другими словами, Цурико была всегда просто идеальной добычей для любого, даже пусть самого толстого тролля. Хуже то, что она, кажется, этого и не понимала.
— Ну вот так, лень… — зевнул Гой. — Может вы без меня?..
— Мы… как мы одни дойдём?!
— Ножками, Цури, ножками. Ну ладно, я сегодня добрый… — он поднял руку. — Тащите меня.
— В… в смысле, тащите?! — Цурико посмотрела на меня. — Сделай что-нибудь!
— Ты кого слушаешь, Цурико, ты серьёзно ведёшься на это? — вздохнул я.
— Да я… я… — до неё начало медленно доходить. Не хочу её обижать, но Цурико бывала иногда удивительно туповата. — Ой, млять, идите вы в жопу! Я вас на улице подожду! — рыкнула она и вышла из комнаты.
Проводив её взглядом, я покачал головой.
— Нравится же тебе людей изводить…
— Обожаю это делать! — сразу же сел он с радостной улыбкой. — Хотя зря ты её остановил. Ты бы видел её в прошлый раз, когда я с ней спорил. Она под конец уже со слезами на глазах доказывал, что соль на вкус солёная, а сахар сладкий, а не наоборот. Может ты её со мной оставишь?
— Ты зло во плоти, знаешь?
— Да. И горжусь этим! Кстати… — Гой лениво перегнулся куда-то через диван, и через мгновение мне в руки приземлилась…
Бездонная сумка!
Я удивлённо посмотрел на неё, посмотрел на довольную улыбку Гоя и вновь на сумку, после чего полез внутрь и…
Точно! Это бездонная сумка, блин!
— Охренеть… — пробормотал я, не веря своим глазам. Если честно, я уже попрощался с ней и смирился с потерей. — Откуда ты её достал?
— Нашёл, — отмахнулся он. — Твоё, так подозреваю?
— Где?
— Что где?
— Нашёл? Это же она вообще хрен знает где должна была находиться же!
Я сразу же полез проверять содержимое.
Лампа Алладина и лампа, горящая от Ци, всякая походная мелочёвка и утварь, фляга с бесконечной водой, весы, тот свиток, который так нужен Бао, рогатка-рука Дянь-му, пилюли для прокачки, которые остались ещё с прошлых уровней, и даже кое-какая, но уже сгнившая, правда, еда — всё было на месте. И даже не мокрое, хотя мы так знатно искупались в воде.
— Ну… — протянул он, — я просто шёл по рынку, вижу — сумка бездонная, и что-то вспомнил, что ты рассказывал о такой же, что потерял её…
— Вот так нашёл на рынке? — недоверчиво повторил я.
— Ага.
— И они даже не заглянули внутрь.
— Тупые, наверное, — пожал Гой плечам. — Не, ну если тебе не нужно, я могу и забрать…
— Нет, нужно, спасибо, — обнял я сумку. — Ты сам-то в неё заглядывал?
— Естественно! Как это, не порыться в чужих вещах? — удивился он искренне.
— Тогда ты видел, наверное, весы и свиток?
— Ну допустим, а что? Не говори только, пожалуйста, что ты с ними делал что-то неприличное, я их в руки брал, — пробормотал он, глядя на свои ладони. — Ты же ничего не делал с ними? Никуда не засовывал?
Я даже не обратил на это внимания.
— Ты знаешь, откуда свиток и зачем весы?
— Эм… в свиток что-то записывают, а на висах взвешивают? Я угадал, да? Мне положен за это приз? — начал он радостно оглядываться. — Где мой приз?
— Я серьёзно. Свиток открывает какую-то дверь, а весы — какой-то артефакт. Но я хрен знает, откуда, что и как. Ну и подумал, что может ты знаешь?
— Ну про свиток я вообще без понятия, а вот с весами можешь заглянуть к Рун.
— Она разбирается в артефактах? — с сомнением спросил я.
— Нет, но она разбирается в алхимии, а этот артефакт явно как-то с ней связан, и она может знать. Её семья там с фиг знает какого поколения ведёт своё дело, так что есть вероятность, что что-то ей об этом да известно. Можем заглянуть к ней, когда будем уходить. Уж тебе она точно будет рада, — оскалился он.
— Ага, смейся, смейся, сколько влезет, ведь тебе вообще не дают.
— Эй, а вот это было обидно! — воскликнул он. — Ну вот, теперь мне грустно…
Клоун.
Выхода из города обезьян в действительности для людей не было. Он довольно ревностно и жёстко хранил тайны о себе, и покидать его жители могли лишь после специальных разрешений. Про людей и говорить было бесполезно — выбраться из города обезьян им не светило вообще.
Хотя вру, был один вариант: получить свободу и покинуть его, но, как сказала Люнь, была вероятность, что ты лишишься памяти, чтобы потом не мог найти дорогу обратно, а меня как-то это не радовало.
И здесь уже на помощь пришёл Гой, который предложил вывести нас через другой, потайной ход из города, которым иногда пользовались контрабандисты. Для нас это был единственный путь на свободу, если мы хотели избежать стражи на воротах.
И сейчас, собранные и готовые к дороге домой, мы шли с ним по переполненным улицам города обезьян. Люди и люди-обезьяны спешили вокруг по своим делам, не обращая на нас никакого внимания. Стража даже не смотрела на нас, едва заметив ошейник на шее, и Гоя, который шагал рядом.
Учитывая, что суммарно я провёл в городе обезьян девять месяцев, я даже привык к этому городу. Я наизусть знал некоторые улицы, а к некоторым местам мог найти дорогу с закрытыми глазами. Было немного странно и грустно понимать, что я покидаю этот город, и покидаю его навсегда. Словно в каждом месте, где ты задерживаешься надолго, оставляешь небольшую частичку себя.
— Так, давай, мы здесь тебя подождём, — кивнул Гой на лавку Рун. — Ты там по-быстрому реши с ней вопросы, и двинули дальше, а то не хочу ночью домой возвращаться.
— Я с тобой, — тут же подалась вперёд Цурико.
