что? — Алексей не выдержал, подавшись немного вперёд.
И я его понимал. Как раз ему СИБ могли не только испортить карьеру, но и жизнь. Расследование по факту некомпетентности или даже преступления могло привести как к тюремному сроку, так и к смертной казни.
— Думаю, что всё будет в порядке. — попытался успокоить его я.
— Ты думаешь? — поднял бровь нервничающий Тарнавский. Его кулак, лежащий на столе, сжимался и разжимался отдельно от воли хозяина.
— Нет у него ничего, абсолютно ничего. — уверенно сказал я.
— Лёша, успокойся, все будет путем. — накрыл дёргающийся кулак друга Марк.
— Да я спокоен. — прайм вырвал кулак и потёр ладонь, разминая напряжённые мышцы. — Вы думаете за себя волнуюсь? Я за парней переживаю. За погибших парней. Ведь в силах этих грёбанных шавок отменить им пенсии, если будет доказано, что полк «слился».
— Они ничего не смогут доказать. — опять попытался успокоить друга Дагор. — Рапорты всех офицеров ты видел. Антон был последней надеждой СИБовца. Но и тут у него обломалось.
— Марк всё правильно говорит. — согласился я. — 134-й почётно расформируют, знамя сдадут на хранение в Палату Памяти, а ребят уволят по окончании контракта. А у кого он ещё не вышел — раскидают по другим частям. А о мёртвых и их семьях позаботятся, не переживай.
— Откуда ты это всё знаешь? — попытался улыбнуться Алексей, но вышло у него не очень хорошо.
— Просто знаю. Это звучит иррационально, но это так. Прими это как «способность Одарённого»
— Так ты же вроде неинициированный? — хмыкнул прайм. — Ты же сам топишь за эту версию?
— Так и есть, но «личинка» тоже кое-что может. — не растерялся я.
Алексей вздохнул, взял стакан с нагревшимся напитком и в три больших глотка влил содержимое в себя.
— Есть большое желание сегодня нажраться. — мрачно объявил он в воздух.
— И что тебе мешает? — поинтересовался Дагор.
— Меня Пейн ждёт. — внезапно тепло улыбнулся Алексей. — Да он всех нас ждёт — сказал места завались. Я бы лучше там расслабился, чем среди этих угрюмых рож.
Он неприязненно осмотрел присутствующих, те ответили ему такими же взглядами.
— Ах ты ж сучара! — грохот и рёв Савельева разнеслись над залом одновременно, заставив всех присутствующих направить внимание в их сторону.
Прайм поднимался с пола, весь залитый пивом и злющий как собака.
— Вы это специально сделали? — поинтересовался он у четырёх бородачей, ухмыляющихся в свои длинные и окладистые бороды. Судя по их не новым, но чистым спецовкам с опознавательными нашивками, это были докеры.
— Пьяная имперская свинья, вали уже отсюда. И постарайся успеть на корабль, иначе мы поджарим твою жирную задницу. — глумливо проговорил один из здоровяков, наклонившись к поднимающемуся на ноги Сергею. Слишком близко наклонился. Опрометчиво.
Удар лбом в переносицу сломал здоровяку нос и надолго вырубил его, не отключив сознание, но отключив возможность соображать из-за дикой боли. Он упал на колени и, брызгая кровью и соплями, начал материться на старонемецком. Удар коленом откинул его на спину, милосердно избавив от сознания, а заодно и боли.
Второй здоровяк попытался ударить прямым в челюсть, но его рука была перехвачена, быстро уложена на плечо, и, развернувшись вполоборота, Сергей хекнул, резко потянув вниз, ломая конечность в локтевом суставе.
Ещё один дикий вопль боли раздался в зале, превратившись во всхлип, когда кулак прайма вошел в солнечное сплетение второго бородача.
Третий докер не нашёл ничего лучшего, чем обрушить стул на спину нашему товарищу. Стул разлетелся на куски, а Сергей с оскалом повернулся к нападавшему и тупо вбил свой тяжёлый ботинок прямым в живот, отправив глупца в полёт на соседний столик. В разные стороны полетели стаканы и окружающие люди.
Оставшийся четвёртый противник попятился, озираясь в поисках поддержки.
Загремели отодвигаемые стулья и по всему залу начали подниматься местные с явным намерением вломить зарвавшимся имперцам.
Савельев счастливо ухмыльнулся и сделал шаг вперёд в сторону ближайшей группы из шести человек.
— Серёга, пожри тебя Хаос! — простонал Дагор и поднялся, пытаясь оценить обстановку. Тарнавский встал следом.
Эрик взглянул на меня, изо всех сил изображая глубочайшую скуку, но глаза его горели предвкушением хорошей драки.
— Антон? — растягивая буквы, осведомился Тень.
— Участвуем. — кивнул я и отстегнул ножны, которые могли мне помешать в предстоящей драке. Да и лучше держать меч подальше, во избежание вспышки неконтролируемой ярости.
Эрик вскочил и, схватив стул, запустил его в ближайшего вероятного противника.
— Погнали!
И после этих слов в питейном заведении «Корпус М» наступил маленький апокалипсис.
И если местные дрались в приступе ярости к чужакам, из спортивного интереса и ради развлечения, то мы дрались за погибших товарищей, злости на Хаос и СИБ, и да, за Империю и Императора, которых оскорбили в нашем лице.
Полсотни против пятерых — это был заведомо неравный бой. К сожалению, эти пятьдесят не сразу поняли, что в качестве «мальчиков для битья» сегодня выступали именно они.
Когда заявилась местная полиция с шокерами и дубинками, из местных на ногах стояло не более двадцати. «Наши» же были все в строю несмотря на то, что лицо Савельева напоминало свежеотбитый стейк. Один глаз заплыл, из рассечённой брови текла кровь, но второй, пока целый глаз светился адским весельем. И когда командир патруля попытался оторвать прайм-лейтенанта от его жертвы, которой он твёрдо решил проломить пластобетонную стену, то не сразу достиг успеха.
Когда же коп достал из кобуры пистолет и сделал предупредительный выстрел в воздух, то получилось ещё хуже. На рефлексах Сергей отпустил несчастного трудягу и идеальным апперкотом отправил командира патруля в глубокий нокаут, «на автомате» отобрав заодно пистолет.
— Прайм-лейтенант Савельев, отставить! — Тарнавский вовремя заметил опасную ситуацию и поспешил вмешаться, чтобы предотвратить трагедию. Ведь патрульные судорожно полезли в кобуры за своим оружием. — Брось пистолет немедленно! Это приказ!
Сергей завис на несколько секунд, но потом положил пистолет на пол и ногой подтолкнул его в сторону растерянных патрульных. Тут прибыло подкрепление в виде еще какого-то количества стражей порядка. На это раз ими командовал гауптман. На рукаве под знаком полиции располагался «лев» Линии Габсбург.
— Всем лечь на пол лицом вниз! — сходу заорал офицер, размахивая пистолетом.
Местные «трудяги» все, как один, привычно бухнулись на пол и даже завели руки за спину. Мы же остались на ногах, ожидая развития событий.
— На пол, немедленно! — гауптман театрально передёрнул затвор, выкинув патрон на бетонный пол.
— Господин гауптман. — осторожно начал Тарнавский, настороженно косясь в сторону Савельева, опасаясь его реакции. — Я — прайм-лейтенант Тарнавский, командир 134-го гвардейского Имперского пехотного полка. Произошло недоразумение.
— Командир полка? Гвардейского? Прайм-лейтенант? Вы сколько выпили, офицер?
— А вот это
