– Ну-ка?
– Кореллианские, от экспериментальной «Радуги».
– Сразил, – покачал головой я. – Может, скажешь, сколько было построено «Радуг»?
– Разве она была…
– Нет, не одна. Пять, – я растопырил пальцы. – Но это государственная тайна, поняли?
Все четверо синхронно кивнули.
– Скажите, капитан, Вы где учились? – спросил мальчишка. Долговязый Маюр пихнул его локтём. Сказал:
– Извините его, Паван у нас, лоб расшиби, хочет стать военным пилотом.
– Отцепись! Что я, не знаю, что в военную академию тогрут не берут? – насупился Паван.
– Ну, да, а то бы ты точно полетел защищать Галактику от злобных джедаев, если они когда-нибудь вернутся из Нави, – захихикал первый мальчишка.
«Спокойно! – предупредила Падме через наушник. – Это всего лишь дети».
– Спасибо, сестрёнка, – по-русски ответил я и, сдержав клокочущее внутри возмущение, спросил: – Это кто же вам такие гадости говорит про джедаев?
– Да ну, мы уже не маленькие, чтобы в джедаев верить, – снисходительно сказал Паван. – Это вот Випул всё слушает сказки дядьки Тудхи.
– Кого?? – аж привстал я от изумления.
– Да это ветеран приезжий, на Масляной Дороге в крайнем доме живёт. Он на Войне Клонов здоровье потерял. И всё время рассказывает, как эти самые джедаи всю войну их предавали.
– М-да, – такой наглости не ожидал даже я, хотя, казалось бы, всяких видел за свои тридцать с хвостиком. – Хотите, расскажу, на каких войнах терял здоровье этот «ветеран»? И как всё было на самом деле.
– Вы его знаете? – изумился Маюр.
– Как не знать, когда мы с… одним другом из Тионского сектора его арестовывали. Как раз за гнусное враньё. Вообще, ребята, я за последнее время убедился, что Галактика у нас маленькая и тесная, то и дело знакомых встречаешь. Забирайтесь вот сюда и слушайте.
Мальчишки так жадно слушали историю нашего безумного рейда на Шили, в глазах их был такой восторг, что я увлёкся. И рассказал ещё про пиратов. А потом про Войну Клонов – то, что знал о ней от наших. Осока, когда заговаривала на эту тему, обычно скромничала, но, к счастью, были ещё Рийо, Падме, Пятерня, Вентресс, наконец. И то немногое, что я узнал от Кеноби. В своё время я делал запросы и в Библиотеку, получая по интересующим меня событиям сухие строки сводок Храма или сохранившиеся «художественные» репортажи журналистов. Последние меня интересовали особенно, их делали профессионалы в живой, увлекательной, красочной манере, приукрашивая, конечно, да и бог бы с ним. Ура-патриотический стиль я знал хорошо и помнил, как нужно «делить на десять» информацию СМИ. Увы, репортажей в Библиотеке было немного, они сохранились, скорее, случайно: в день бегства с Корусанта в банки данных старого джедайского звездолёта, в первую очередь, перекачивалась более важная информация. И, всё же, сейчас журналистские приёмчики помогали мне держать внимание юной аудитории. Об Осоке я говорил иносказательно, и, в конце концов, Паван задал вопрос:
– Неужели всё это смогла девчонка?
– Ну, да, – улыбнулся я. – Разве женщины чем-то хуже мужчин? Допустим, они, как правило, слабее нас физически, зато более гибкие и быстрые. Я сам видел, как опытный фехтовальщик проиграл ей поединок оттого, что не успевал парировать удары.
– Сколько же лет ей тогда было? – спросил четвёртый пацанёнок, до той поры остававшийся безымянным.
– Четырнадцать в начале войны.
Тоже хочешь стать героем, Киран? – ехидно спросил Випул. – Тебе до неё ещё четыре года!
– Подожди ты, – Паван толкнул его в плечо. – А какого вида она была?
– Тогрута, как и вы, – сказал я.
– Что, съели?? – Паван торжествующе обвёл взглядом остальных.
– Ну, не знаю, – скептически протянул Випул. – Отец всегда говорит, что наш народ – мирные землепашцы, а героические подвиги не наше дело.
– Это он, не подумав, говорит, – деликатно, чтобы не ронять авторитет родителя, возразил я. – Все люди разные. Вдруг у Павана или, скажем, у тебя, талант пилота? А вы пойдёте пахать землю, всё жизнь будете её ненавидеть и с тоской глядеть на звёзды. Годится? Вот именно, что не годится.
– Господин капитан, а расскажите ещё про неё, – попросил Киран.
– Вы же не верите в существование джедаев? – прищурился я.
У Випула отвисла челюсть.
– Она была джедай?? – выдавил он.
– Да. Ну, строго говоря, тогда ещё падаван, то есть, ученица.
– Значит, у неё был и учитель? – привстал от волнения Маюр.
– Да, а ещё магистр-наставник, – подтвердил я. – С Магистром я однажды встречался, а вот с учителем Скайуокером познакомиться не довелось. Что бы вам ещё рассказать? Знаю. Дело было на Лола Саю, наполовину разрушенной ужасным взрывом планете-тюрьме…
– Ты так увлекательно рассказываешь, что даже я заслушалась, – сказала Ирис Тано, когда я закончил. Я и не заметил, как они с Инкипом вышли из ратуши и приблизились к кораблю.
– Почему «даже» Вы? – сразу спросил Паван. – Ой, здравствуйте, леди.
– Здравствуй, мальчик. Да потому, что я профессор истории и знаю очень много.
– Настоящий профессор? Вы родом с Шили? Может быть, Вы были знакомы с той тогрутой-джедайкой? – засыпали её вопросами мальчишки.
– Стоп-стоп, не все сразу, – засмеялась Ирис. – Настоящий. Да, с Шили. Какую джедайку-тогруту вы имеете в виду? Я лично знала трёх…
Ребятишки остолбенели. Они только начали переваривать информацию, что джедаи – не сказка, и среди них одна принадлежит к их собственному народу, и тут оказывается, что не одна, целых три!
– Как прошла встреча? – спросил я. – Вам удалось?
– С некоторым трудом. Пришлось напомнить Рошти, что однажды он уже отказался от помощи. И к чему это привело.
– Сообщаем на главную базу?
– Он сам связался с Рийо. Наши уже в пути.
– Отлично.
– А мы приглашены правителем на ужин. И на сей раз тебе придётся присутствовать.
– Всё, парни, извините, – развёл я руками. – Труба зовёт.
– Какая труба? – удивился Киран, поднимаясь, однако, с пандуса, чтобы мы могли пройти.
– Видимо, у вас так не говорят? – на базик было похожее выражение, такое же двусмысленное, как по-русски. Однако, всякая планета имеет какие-то диалектные особенности, поэтому я пояснил: – Пора выполнять служебный долг. Так что, вечер рассказов продолжим как-нибудь потом.
К ужину меня нарядили в официальный тёмно-зелёный камзол и сапоги, как принято в освоенной Галактике. Вот интересно, на Земле от сапог давно отказались, даже в армиях они почти исчезли, а здесь, поди ж ты! В камзоле мне больше всего не нравился высокий воротник-стойка, он мешал, несмотря на то, что, в отличие от местных мундиров и земных гимнастёрок, не прилегал плотно к шее и не имел застёжки. На левый край воротника Падме прикрепила мне значок в виде какого-то растительного орнамента, вроде тех, что рисовала на отделке своих нарядов. Внутри значка скрывались глазок голокамеры и микрофон, подключённые к комлинку.
