Эммету пришлось осваивать музыкальное дело заново вместе с девочкой, до которой ему было чертовски сложно донести свои мысли. Из Юко и Юго получались отвратительные переводчики — мальчики постоянно срывались и начинали ругать Нину от лица отца, а тот никак не мог ее в этом разубедить.
— Вы можете писать на ладошке, — сказала Нина однажды, с неуверенной улыбкой протягивая Эммету руку с растопыренными пальцами. — Попробуйте! Я постараюсь вас понять, — смущенно добавила она — девочка робела перед мужчиной, которого не могла «прочесть» и который всегда молчал. Эммет усмехнулся, отмечая, что в Нине есть то, чего не хватает его детям. Скромность. Зато очень не хватает веры в себя. Близнецы, в отличие от девочки, искренне полагали, что могут свернуть горы при желании. Уверенности Нины хватало только на что-то незначительное вроде освоения скрипки. И он аккуратно написал ответ на вспотевшей ладошке девочки, которая немного даже тряслась от волнения. И Нина заулыбалась открыто и настолько обескураживающе, что Эммет понял: назад дороги нет. Ну и пусть, подумал он.
С тех пор Юко и Юго не принимали участия в уроках музыки. И мужчине, который больше не был занят тем, что постоянно одергивал детей от всего подряд, это начало очень нравиться — он вспомнил детство и свое давнее желание сочинить песню. Они возились с Ниной целыми сутками, и близнецы начали было ревновать отца к девочке, но одна лишь фраза Ивэй однажды развеяла все плохие мысли:
— Ну вот, хоть кто-то может заниматься в этом жутком месте тем, к чему душа лежит. Эй, мальчишки, а я вам тут консоль принесла. Старая, правда, я еще во времена своей молодости на такой играла… Не хотите погонять со мной по очереди?
Так проходили дни, недели и месяцы. Дети учились, играли и устраивали общие заплывы в ванной, после которых вода на полу доходила им до щиколоток. Нина отрастила волосы, ставшие немного напоминать девчачье каре, близнецы не выросли ни на сантиметр, зато окончательно свыклись с мыслью о том, что Куд тоже их друг — они перестали друг на друга ругаться и пытаться задеть. Мальчик даже показался им очень интересным: когда он попытался говорить понятным для них языком, выяснилось, что Куд знает кучу полезных вещей.
На новый год Джонатану, Ивэй, Эммету и детям позволили выехать на базу Юсты на два дня — невероятно щедрый подарок за послушание что от взрослых, что от детей. И там Нина впервые играла в снежки, бросая комки наугад и хохоча в голос. А когда близнецы соорудили безрукого снеговика, она объявила, что он похож на Куда. Разубеждать ее не стали, но Юго хулиганисто прилепил к лицу снежной статуи сердитые брови.
А шестнадцатого февраля Нина сыграла Куду на скрипке, поздравив его с днем рождения. Она выполнила обещание, которое дала еще в августе.
Запись девятая. Февраль. Плоть и металл
Ключ не сработал ни на второй, ни на третий, ни на десятый день. Оз сначала расстраивался, потом злился, в конце решил оставить в покое найденный подвал, к которому протоптал внушительную дорожку. После того, что рассказала Пятая о Смотрителе, ключе и лжи, после похода в лабораторию Оза не покидало ощущение, что над ним кто-то издевается. Кто-то, кто сначала открыл им бункер, позволил увидеть все то, к чему Оз стремился уже больше двух лет, начиная с подготовки к путешествию, а потом отрезал все пути, чтобы понаблюдать: а что теперь? Парня злило и то, что ему не добраться до этого кого-то. И пока Оз и Эммы будут тыкаться в один люк, который больше никогда им не откроется, неизвестный наблюдатель-кукольник будет смеяться над ними. Оз решил, что не хочет быть предметом насмешек. Он впервые почувствовал, как это унизительно.
однажды он, ткнув пальцем во Вторую и Пятую заявил:
— На тебе дополнительный баллон, на тебе — ходячая платформа. Я пошел одеваться.
Эммы, увидевшие лишь то, как Оз выглянул из комнаты и спрятался обратно, так и не поняли, что он задумал. А парень, наконец, нашел решение, как больше не следовать непонятно чьим играм. Он все возьмет в свои руки. Тогда, возможно, придет хоть к какому-то результату. На столе лежал примерный план бункера, наложенный на карту города, и предполагаемое местонахождение трех других входов. Оз понимал: найти их будет непросто, — он совсем не был уверен, что правильно сопоставил уровни и направление коридоров, к тому же только один вход находился в здании. Два других придется искать в занесенных снегом и застеленных многолетним слоем гнилых листьев скверах. Третий выходил в горы. Парень взял примерные расстояния и интуитивно отметил центр лаборатории, который соответствовал центру пустоши. Оз решил, что это вовсе не удивительно. И подумал, что так даже проще.
— С тобой пойду я, — сказала Третья, когда Оз, на ходу застегивая клепки шлема, вывалился из комнаты и полубоком принялся протискиваться к выходу. На непонимание парня дроид чуть опустила голову.
— А я лучше останусь здесь, — встряла Эмма-02, поднимая руки и начиная неубедительно кудахтать: — Не думаю, что от меня там будет много толку… Да и надо батареи откопать из-под снега, одежду отправить на чистку, в прицепе порядок навести — ты там такой бардак устроил, все банки перепутал и расставил как попало. Дел-то сколько!
Оз только отмахнулся и кивнул. Ему важен результат, а не путь, которым он к нему придет. Он чувствовал, что больше медлить и пытаться что-то сделать с уже имеющимся входом нельзя. К тому же он еще раз хотел поесть то лимонное желе со склада. Очень хотел.
Город, который Оз так и прозвал Юстой, встретил их жутким морозом и дикими ветрами, и парень начал ворчать, спрашивая в пустоту, когда это все прекратится. Из-за холода и бури ему нельзя было находиться снаружи больше пяти часов. Третья с облегчением избавилась от второго баллона, оставив его в трейлере.
Они продвигались довольно медленно. Из-за снежных барханов, которые соорудили ветра, Пятая, шедшая впереди и закрывающая Оза от порывов, постоянно проваливалась в сугробы, и парню приходилось ее оттуда вытягивать — маневренности Эммам все же недоставало. Третья, сжавшая ладони в кулаки и согнувшая руки в локтях, пробираясь через снег на колесах, была похожа на очень упрямый маленький танк. Оз, оглянувшись на нее, подумал, что будь у Эммы обшивка на лице, она точно состроила бы забавную гримасу. Не чтобы повеселить его, а из-за фоновых программ. Но даже без обшивки дроиды неплохо имитировали человеческие эмоции. Только с мимикой были проблемы. Большие проблемы.
— Ты как? Может, вернемся? — спросила Пятая, в очередной раз провалившись по колено в сугроб и нелепо забарахтавшись, пытаясь не упасть. — Твои датчики…
