естественных потребностей организма я не испытывал. Включаем метод дедукции. Хотя не стоит. И так все понятно. Гиар. Это его работа, к бабке не ходи. Нашел все же способ. В наш последний разговор он неожиданно дунул на ладонь, и меня окутало облачко какой-то пыли. Когда я прокашлялся и протер слезящиеся глаза, мой далекий предок как ни в чем ни бывало заявил, что это всего-навсего дополнительная защита, и что мне не стоит беспокоиться.
Тогда я не придал этому значения, списав все на очередной заскок повелителя мертвяков. А сейчас до меня дошло. Гиар сделал меня подобием себя самого, наложив на меня заклятье, превращающее меня в лича. Моим мнением он, конечно, поинтересоваться не соизволил.
Так, ладно, хватит рефлексировать. Пора выбираться отсюда. Кстати, а где я? Вокруг была непроглядная темень, я не увидел даже собственной руки, помахав ею перед глазами. Ну да ничего, сейчас мы это поправим. Я обратил внутренний взор на источник внутренней силы и присвистнул. Внутри меня бурлил настоящий вулкан! Магический канал, который есть у каждого, в ком есть хоть искра силы, и через который маги оперируют энергией, которая преобразуется ими в заклинания, стал в три раза шире! Вот это да! А ну-ка, попробуем…
Я щелкнул пальцами, вызывая привычный огонек, и зажмурился, когда вверх рванула струя пламени, как из огнемета. Я быстро потушил огонь. Не хватало еще что-нибудь сжечь. Перед глазами плавали пятна, но и тех кратких мгновений хватило, чтобы понять, где я нахожусь. Я свесил ноги с высокого постамента и спрыгнул на пол. Я был дома, в родовом замке Карвусов. Поумерив силу, я пустил впереди себя небольшой файербол. Да, я дома. Огромный зал, обычно использующийся для общего сбора клана. А сейчас приспособленный для похорон. Моих. Окна были закрыты, сквозь плотно задернутые шторы не пробивалось ни единого лучика света. Я подошел к окну и, тихонько отодвинув плотную ткань, выглянул наружу, увидев знакомый с детства двор. Солнце уже практически село, лишь над холмами еще оставалась исчезающая на глазах полоса закатного отсвета.
Но надо подумать, что делать дальше. Заявиться в кабинет отца и с радостным криком «Здравствуй, папа, я живой!» броситься ему на грудь представляется мне плохой идеей. Эх, жалко, здесь нет моей команды… Подойдя к высоким двустворчатым дверям парадного зала, сейчас плотно закрытым, я уже протянул руку к тяжелой позолоченной ручке, как услышал сквозь двери тихий разговор. Эти голоса я не спутаю ни с кем.
— Хватит себя терзать, Кари, — раздался знакомый бас Лема. — В той ситуации ты ничего не могла сделать. От удара кинжалом в упор не спасет никакая магия.
— Да, Кари, ты сама уже на недельной свежести зомби похожа. Никто тебя не винит. Ты не могла этого предвидеть. — Это уже Юджин.
Волна тепла прокатилась по душе. Моя команда меня не оставила.
— Я должна была догадаться. Должна была… Я не выполнила свой долг, и теперь весь род Сорка потеряет лицо.
— Ты забыла, о чем говорил повелитель Гиар? — раздался сухой голос. А вот и Мариус. Все в сборе. — Возьми себя в руки. Нам надо делать свою работу. Ты ведь слышала отца Рэни? Одно из поселений дварфов на границе с Отверженными уничтожила орда восставших неупокоенных. Посланные туда маги не вернулись. Нам надо туда!
— Завтра похороны Рэни. Ты предлагаешь все бросить и бежать спасать дварфов?! — зашипела Кари.
Вот не думал, что обычно непробиваемо спокойная, выдержанная Кари способна на такое. Похоже, назревал скандал.
— Что ты имеешь против дварфов? — завелся с полоборота Юджин. — Там гибнут мои родичи, и я отправляюсь туда! Рэни уже ничем не поможешь, он мертв, а я могу помочь еще живым! Не будь ты такой сукой, давно бы уже это поняла!
— Ах ты, недомерок рыжий! Да я тебя сейчас…
— Кхм-кхм… — демонстративно прочистил я горло, к тому времени уже бесшумно открыв тяжелые створки и прислонившись плечом к дверному косяку. Увлеченные разборками Кари, Юджин, Мариус и беспомощно переводящий взгляд с одного на другого Лем до этого момента ничего не заметили. — Что за шум, а драки нету?
Мхатовские паузы, мхатовские паузы… Тьфу! Режиссеры всех и всяческих театров передрались бы насмерть, чтобы увидеть эту драматическую сцену. Посмотрев пару мгновений на вытаращенные глаза собравшихся, я решил усилить эффект.
— Лежу, никого не трогаю, размышляю о вечном, а тут под ухом скандал устраивают! Никакого уважения к усопшему! Вот, пришлось встать и высказать все в ваши бессовестные глаза!
— Сюзерен? Это вы? — пару раз раскрыв рот, как выкинутая на берег рыба, смог наконец выдавить из себя Юджин.
— Нет, блин, призрак отца Гамлета. Привет, что ли, команда.
По-моему, заорали все разом. Кари, размазавшись в воздухе, возникла возле меня и просто смотрела на меня своими красивыми глазищами, в которых стояли слезы.
Начался форменный бедлам. Меня щупали, тормошили, вопили прямо в ухо, здоровяк Лем чуть не переломал мне все ребра своими железными лапами. А я не мог оторваться от лица Кари.
— Прости меня… — еле слышно прошептала она, смахнув слезы. — Я не справилась.
— ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! — раздался от дверей знакомый с детства голос. В полумраке примыкавшего к парадному залу длинного «предбанника» меня не было видно, огромный Лем скрывал меня своей тушей, но выглянув в открывшуюся щель меж обступивших меня со всех сторон друзей, я увидел… Ани. Сестра стояла, уперев кулаки в бока, и явно находилась в не лучшем расположении духа.
— Вы! Что вы здесь устроили?! Мой брат лежит за этой дверью. Мертвый! Как вы посмели?!
Узнаю сестренку. Она сейчас всех тут разнесет вдребезги и пополам, у нее не заржавеет.
— Привет, сестренка, — сказал я, выходя из-за широкой спины Лема. — Давно не виделись. Не обижай моих друзей, он просто рады меня видеть.
Все-таки моя сестра истинная дочь своего отца. Да и мама наша тоже обладала весьма твердым характером. Визжать или падать в обморок Ани не стала. Только сузила глаза, подошла ко мне вплотную, отодвинув в сторону Кари, а потом коротко, без замаха, как учил отец, изо всех сил врезала мне кулаком в челюсть.
— Ты! Как ты смел умереть?! Мы тут все глаза выплакали! Сволочь! — И, развернувшись, выбежала
