Осетр стащил с головы фуражку.
Все присутствующие на мостике последовали его примеру.
– Вечная память героям! – Осетр снова напялил фуражку на голову и повернулся к Приднепровскому. – Эти три сбежавших фрегата наверняка появятся где-нибудь у нас. Надо, чтобы наши СРЦ не проморгали. Лучший противник – тот, что под твоим приглядом. А то высунут носы из гипера в самый неподходящий момент и порушат все наши планы.
– Нет, ваше императорское величество, – ухмыльнулся Приднепровский, – планы наши уже не порушишь. Но некоторую дезорганизацию внести могут… – Адмирал повернулся к одному из специалистов. – Дежурный системы связи! Передайте на наши корабли, чтобы не спали там. Пусть ведут наблюдение не только по фронту, но и по тылу. Три фрегата, конечно, большой урон вряд ли причинят, но лучше их вообще не подпускать на дистанцию огневого контакта. Да и другие мерканские корабли вполне могут появиться в системе.
Симулякры глубокой маскировки изготавливала лаборатория, входящая в состав Принстонского университета. Командовал ею профессор Лео Бернстайн.
Когда Милтон во второй раз за последние дни появился у него, Бернстайн весьма удивился:
– Мистер Милтон, вроде бы с вами только позавчера виделись. Наша лаборатория становится популярной.
– Да вот, знаете ли, профессор, снова потребовалась ваша помощь.
– Кому теперь нужны мои изделия?
– Мне, дорогой Лео.
Профессор почесал лысый череп, но от комментариев воздержался.
А собственно, что он мог сказать?
«Ну если вам, значит, дело плохо»? Или «Крысы собрались бежать с корабля»?
Неумно.
– Необходимую для программирования информацию привезли?
– Да, конечно, профессор. – Милтон достал из кармана кристалл.
На кристалле находилась видеозапись допроса одного из подозреваемых в работе на росскую разведку.
Подозрения пока не подтвердились. Но теперь это уже неважно: человека с сегодняшнего дня не было в живых. Милтон выбрал его личину только по одной причине: у подозреваемого не имелось родственников.
Бернстайн вставил кристалл в приемник компа и просмотрел запись:
– Что ж, вполне годится. Моторика, речь, мимика – в нужном объеме…Ага, и генокод есть.
– Гонорар за предыдущую работу, дорогой Лео, уже перечислен на ваш банковский счет, – сказал Милтон.
– Да, я знаю. Мне пришло сообщение о зачислении. Новое изделие будет готово завтра.
– Значит, до встречи завтра, профессор.
– Только на сей раз, мистер Милтон, деньги вперед. – Бернстайн усмехнулся. – А то время, похоже, наступает суетливое.
Его можно было понять.
– Хорошо, дорогой Лео. Сегодня к вечеру та же самая сумма будет переведена на ваш счет.
– Две.
– Что «две»?
– Две тех же самых суммы. Я же буду изготавливать изделие без разрешения Вершителя. А между тем, я получил от него соответствующее распоряжение. Нам разрешено изготовить только три изделия – для самого Вершителя и для двух женщин. А я их уже изготовил, но, похоже, Вершитель о том пока ничего не знает. – Профессор виновато развел руками. – Простите, Кен, ничего личного. Бизнес есть бизнес! Вы платите – я молчу.
Деваться сейчас было некуда.
«Ладно, – подумал Капитан. – Придет время, и твоя жадность тебе дорого обойдется!»
– Хорошо, дорогой Лео, я согласен.
– Тогда до завтра, мистер Милтон! Всего вам наилучшего!
Глава пятьдесят четвертая
Назавтра Капитан снова пожаловал в Принстонский университет.
Лео Бернстайн встретил его широкой улыбкой:
– Доброе утро, мистер Милтон! Получил подтверждение, что оговоренная сумма вами перечислена. А у меня все готово!
Профессор достал из стола маленькую коробочку, открыл ее и продемонстрировал крупинку симулякра.
Коробочка перекочевала в карман Капитана.
– Кстати, – продолжал Бернстайн. – Могу вам посодействовать и в имплантации. В университете имеется медицинский факультет, а при нем – клиника. Ее глава – мой хороший приятель и отличный хирург.
– Спасибо! – Милтон пожал профессорскую руку. – У меня тоже имеются знакомые отличные хирурги.
– Ну, не хотите как хотите. Надеюсь, когда… хм-м… суета эта уляжется, мы с вами возобновим полезное знакомство. Пусть и в иных условиях…
– Надеюсь, дорогой Лео, у нас будет такая возможность.
Они распрощались.
После чего Милтон покинул Принстон и отправился к одному из хирургов, давно уже работающих на Офис Добрых Дел. К личному врачу Вершителя путь ему, на сей раз, был категорически заказан.
Хирурга же Капитан знал прекрасно. В свое время именно он превратил дочь Владислава Второго принцессу Ольгу в мать росского ублюдка.
Очень жаль, что в ту пору довести до конца задуманное так и не удалось. Иначе бы сейчас не пришлось делать то, что требовалось…
А требовалось снова отправляться к дядюшке Тиму. И подарить ему надежду на спасение.
Но с этим мы немножко повременим.
Сначала позаботимся о себе родимом!..
И только когда у знакомого хирурга произвели имплантацию симулякра в одну из спинных мышц Капитана, настало, наконец, время осчастливить симулякрами самого Вершителя.
* * *
К счастью, сопровождать дядюшку Тима к его личному врачу не требовалось – это была работа дворцовой охраны.
Бедросо выглядел довольно бледно и даже как-то слегка постарел.
– Спасибо вам, Кен! – сказал он, принимая коробочку с симулякрами. – Я вам очень обязан!
– Это мой долг, Вершитель!
– Все бы так были верны своему долгу!
– Плохие новости?
– Да. И, по-моему, очень. Потому что мне не говорят всей правды. МакАртур, скотина, вообще находится вне связи. Думаю, что война проиграна окончательно и бесповоротно.
У Вершителя замурлыкал браслет.
Дядюшка Тим судорожным движением коснулся сенсора.
В воздухе возникла видеоформа Голдемана.
– Вершитель! – мрачно сказал адмирал. – Только что стало известно, что флаг-адмирал МакАртур свел счеты с жизнью. Все наши корабли вблизи Нью-Вашингтона уничтожены. Обе орбитальные крепости на приказы не отзываются. Боюсь, что планета осталась беззащитной. Отдельные крысы уже пытались сбежать с корабля, но все их малые транссистемники были перехвачены россами.
– Спасибо, адмирал. Приказываю вам взять на себя командование защитой Нью-Вашингтона. Пока нам подчиняются силы планетной обороны, мы еще не побеждены. Пусть попробуют сунуться сюда!
– Слушаюсь, Вершитель! Ваш приказ будет выполнен!
Бедросо выключил связь.
Видеоформа Голдемана растворилась в воздухе.
– Ступайте, Кен! Я уверен, что вы тоже будете оставаться на своем посту до самого конца. Надеюсь, завтра мы еще увидимся.
