Но это не проблемы Гарри.
— Девушка! Да девушка же!
Этого мужика, седеющего кавказца, она видела впервые. И всем бы он был хорош — приятный такой тип, без акцента разговаривает, в нормальной физической форме, — если бы не глаза его: черные и колючие как иголки.
Тем не менее Гарри остановилась и выразила готовность к диалогу.
— Вы Гарри?
— Да, я — он.
— Слава богу! Момент, Геннадий то есть, просил вас отыскать. В Москве с утра говорят об увеличении активности тварей, а тут такое… Пойдемте. Меня зовут Умар, очень приятно познакомиться. — Он вцепился в локоть Гарри и увлек ее за собой, продолжая на ходу, не давая опомниться: — Сейчас быстро сядем в машину и поедем в Москву. Хорошо у меня механика — все автомобили, в которых была электроника, сдохли от ЭМИ, а моя старушка жива. Момент, правда, забыл мне адрес сказать, но вы-то в курсе, да, Гарри? Надеюсь, вы не пострадали? Расскажите, что происходит… Нет, погодите, на бегу не надо, сейчас сядем — тогда изложите.
Машина на ходу — вот это удача! И Гарри поспешила за новым знакомым.
Москва.
«Евробистро» было обыкновенной московской забегаловкой для пролетариата, гастарбайтеров и просто алкашей. «Тошниловка», «рюмочная» — эти названия подошли бы заведению больше, чем пафосное «Евробистро». Единственной данью «евро» были пошленькие торшерчики на каждом столе — как в дорогих ресторанах ставят свечи, так тут стояли китайские настольные лампы с дурацкими розовыми абажурами. В остальном все было как обычно: запахи прокисшего пива и горелого жира с кухни, грязный пол, залапанные вилки, подносы с трещинами и вялые салаты в пластиковых коробочках…
Войдя, Данила остановился и оценил обстановку. Контингент заведения в этот поздний час составляли все те же рабочие из депо, пара уличных девок и стайка подростков, тупящих в телефоны. За то время, что он просидел в засаде, к посетителям «Евробистро» добавились только полууголовного вида тип в спортивном костюме и кожанке и, разумеется, сам майор Гриценко.
Здоровенный мужик, под два метра ростом, прошедший когда-то отбор в спецназ, за годы кабинетной службы обзавелся пивным брюхом солидных размеров. От постоянных возлияний физиономия его опухла, под глазами набрякли мешки.
Да уж, хорош майор спецназа… Данила переключил внимание на прибандиченного типа. Этот парень в «адидасе» мог быть подстраховкой — а мог и не быть. При том количестве спецназовцев, что майор взял с собой, он должен был чувствовать себя спокойно и в одиночестве. Опять-таки капитан звал его поговорить, и мотива устраивать войнушку в «Евробистро» вроде как не было. Но на всякий случай Данила сел так, чтобы видеть и майора, и «спортсмена».
— Вечер добрый, — сказал он.
— И тебе привет, — хмуро буркнул Гриценко. — Пива хочешь?
— Нет. Лучше кофе.
— Кофе-то, оно лучше… — Майор махнул рукой официантке. — А мне нельзя. Сердце шалит. На ночь кофе напьюсь — совсем вылетает. Я лучше пивком побалуюсь.
— Ты сюда пришел на здоровье жаловаться или алкоголизмом хвастаться? — язвительно спросил Данила.
— Слушай, капитан! — мигом вызверился Гриценко. — А ты не слишком оборзел?! Я тебе, можно сказать, услугу оказываю, задницей своей рискую! А ты тут подкалывать меня будешь?
Данила невозмутимо разорвал пакетик и высыпал сахарный песок в принесенный официанткой кофе.
— Надо еще кофе заказать. На вынос. Штук десять, наверное.
— Зачем? — удивился майор.
— Попроси, чтобы отнесла парням в фургоне. На улице сыро, мерзнут ведь…
Майор Гриценко стал похож на спущенный футбольный мяч. Морда у него сморщилась, а брови поползли вверх.
— Ты их заметил? — удивился он, выворотив и без того толстые губы.
— Да их трудно не заметить, — хмыкнул Данила. — Вы б еще полковой оркестр сюда привели и заставили играть наш гимн.
— Тогда… — По лбу майора пошли морщины, отображая напряженную работу мысли. — Тогда на хера ты сюда приперся?
— Поговорить, — невозмутимо сказал Данила.
— Поговорить… Ты, я смотрю, капитан Астрахан, вообще умом тронулся. Ты хоть понимаешь, что ты в розыске? Ты в курсе вообще, что происходит?!
— А ты меня просвети, майор.
— В общем, так! — выдохнул Гриценко. — Ты объявлен дезертиром. Твой отряд числится пропавшим без вести. Отдел внутренних расследований занимается фактом перестрелки на подпольном складе некоего Цыбулько. Менты ищут кого-то очень на тебя похожего, отметелившего пару их ребят на Ленинградском вокзале. Ротмистров бегает вторые сутки — и Гаевского на уши поставил, и всех ребят настропалил. Тебя велено брать живым или мертвым. По неофициальной наводке, предпочтительнее мертвым. И про Тверь странные слухи ходят — дескать, ночной прорыв там был позавчера, наших людей чуть не утопили, патрульный катер взорвали… А теперь ты мне скажи, зачем пришел. Сдаться хочешь?
— Не совсем. Поговорить.
— Во дурак… — сморщился сильнее прежнего Гриценко. — О чем поговорить? Ты хоть понимаешь, в какое дерьмо вляпался? Сдайся сам, добровольно, приди с повинной — глядишь, не шлепнут тебя при попытке к бегству, до трибунала доживешь. А там разберутся… может быть…
— Да нет, — хмыкнул Данила. — Спасибо, конечно, но трибунал в мои планы не входит. Я хочу о Ротмистрове поговорить…
Словно услышав фамилию Ротмистров, лампочка в настольном торшере мигнула, и на пару секунд все «Евробистро» погрузилось во мрак. Никто даже выругаться не успел, а электричество появилось снова, загудела кофемашина; правда, лампы загорелись в полнакала.
— А чего о нем говорить? — испуганно понизив голос, спросил майор. — Тебе-то какое дело до Ротмистрова?
— Это он меня подставил, — ответил Данила.
— Ну да! — не поверил Гриценко. — Прямо-таки подставил! Делать ему больше нечего, как капитана Астрахана подставлять!
— У него бизнес в Секторе.
— Ну и что? У всех бизнес в Секторе! У последнего, мать его, прапорщика на КПП — и у того бизнес в Секторе! Блин, да даже у твоего папаши, по слухам, есть бизнес в Секторе…
— Папаша тут ни при чем, майор. Я сейчас говорю про Ротмистрова. Он подставил меня и мою группу. Я из-за него потерял троих бойцов. Хороших, проверенных бойцов.
Майор засопел обиженно. Свет мигнул еще, а из-под пиджака Гриценко раздалось характерное потрескивание радиопомех — видимо, Московское сияние усилилось и рация не выдержала. Похоже было, что в Секторе серьезный Всплеск и волны все-таки докатились до Москвы. Если эффект будет идти по нарастающей, скоро повышибает всю электронику… и спецура останется без связи. А спецназ без связи — это не спецназ, это очень много крутых парней, которые ни хрена не знают, что им делать дальше. И появится менее призрачный шанс свалить из «Евробистро» по-быстрому.
